Кудесник (СИ) - Земляной Андрей Борисович - Страница 33

…Разделить проект на три участка: Разгонный самолёт, сбрасываемый стартовый ускоритель, аэрокосмический аппарат. Ответственным за разгонный самолёт назначить тов. В.М Мясищева, ответственным за разгонный блок – тов. В.П. Мишина, ответственный за аэрокосмический аппарат тов. П.О. Сухого…

Брежнев, Георгадзе.

Со скрипом и хрустом, аналитический отдел набирал обороты. Многое было в необычным, для руководителей министерств и ведомств, которые просто не знали, как пользоваться новым инструментом. Но на всякий случай имелись инструкции и руководства. Совсем короткая, для тех, кто «и так всё знал», чуть длиннее, когда знающий понимал, что что-то недопонял, и уже вполне приличная брошюрка где расписывалось всё что требовало уточнения, когда знающий вдруг решал, что стоит всё же понять, ч чем он имеет дело. Виктор изначально не стал замыкать управление в рамках поставщика информации для сверхэлиты. Политбюро или Президиума Верховного Совета. В стране было огромное количество предприятий и ведомств, категорически не вписывающихся в новые условия хозяйствования. Например, планово-убыточные предприятия, делавшие какие-то мелкие копеечные детали, а государство взамен покрывало все их расходы, в том числе и социальные. С одним таким предприятием – Тульским Заводом металлоизделий, пришлось разбираться конкретно, и в итоге на стол министру Местной Промышленности лёг не просто план оздоровления предприятия, но и рекомендации что вообще делать с такими производствами, и требование сообщать регулярно о проделанной работе. И министр выкинул бы пакет не читая, но под документом стояла подпись Георгадзе, что резко меняло дело. Не какой-то там неизвестный Николаев, с крошечным аппаратным весом, а Секретарь Президиума, который одним росчерком пера мог отправить министра на пенсию. Так что покряхтев от натуги, министерские чиновники всё же принялись за дело, на основании рекомендаций.

А вот Министр автомобильной промышленности не внял, и когда прошёл контрольный срок ответа, на стол заместителю Председателя Совмина – Вице-премьеру Николаю Тихонову, который собственно и курировал работу Информационного Управления, легла докладная записка.

Получив пространный доклад на тему Минавтопрома, с анализом цен, уровня качества автомобилей и отдельных комплектующих, Николай Александрович Тихонов – вызвал министра и долго с ним беседовал, после чего предложи ему самому либо устранить самые вопиющие проблемы в отрасли, либо подать в отставку. Министр естественно выбрал первое, и со всем задором ринулся исправлять то что сделал он сам и его «эффективные управленцы» в попытке постричь одного барашка пять раз за сезон. Они ухудшали сортность стали которая идёт на кузова, они же стали оптимизировать производство так, что ни одна машина не обходилась без брака, и уже с завода требовала вмешательства механика. И это касалось всех автомобилей, включая вроде бы люксовые Волги. Проблем в отрасли было огромное количество, но перспектива заведовать гвоздильной фабрикой в Верхоянске, очень мотивировала Александра Тарасова, и буквально через три дня было созвано расширенное заседание коллегии Министерства, где заслушали не только директоров заводов, но и главных инженеров и главных технологов. И не для всех вызванных «на ковёр» дело ограничилось выговором.

Из транспортных отраслей, хорошо дело обстояло только в Министерстве Путей Сообщения которое управляло всеми железными дорогами, речными путями и вообще хозяйство было чрезвычайно сложное. В эту историю Виктор и не старался влезть, потому что тут невозможно было вычленить какой-то одной проблемы, а решать приходилось целым «кустом». Единственное, что, оказавшись рядом с министром Борисом Павловичем Бещевым, посоветовал тому по возможности двигать проект со скоростными поездами. Борис Павлович, который только месяц назад обсуждал эту тему с инженерами – железнодорожниками конечно сильно удивился и аккуратно поинтересовался у Виктора причиной такого интереса Инфоуправления.

- Так готовы уже сверхмощные магниты, товарищ Бещев. – Спокойно ответил Виктор. – Втрое - вчетверо сильнее ферритовых. А это открывает определённые перспективы для транспорта.

- А вы в этой истории как участвуете? – Заинтересовался Бещев.

- Ничто не берётся ниоткуда Борис Павлович. – Виктор развёл руками. – И магниты эти не с луны прилетели. Но и кроме того, мы считаем, что скоростная транспортная хорда Ленинград – Москва – Горький – Казань, весьма благотворно повлияет на экономику страны. Пусть даже не поезда, парящие на магнитах, а просто составы, двигающиеся со скоростью километров двести в час. Представляете себе – четыре часа и человек из Ленинграда прибыл в Москву. Ещё четыре часа, и он в Казани… И это всё при скорости всего в двести километров в час. Ничего технически запредельного.

Московский чиновный люд, очень умел и любил играть в игру под названием «знаки и сигналы» интерпретируя их на свой лад, и подчас видя в мелькании птиц за окном больше смысла чем в постановлении Верховного Совета. Вот и в случае с Виктором, Борис Павлович Бещев счёл, что получил мягкое указание из Кремля заняться темой скоростных перевозок. А чем иным могло быть обращение девятнадцатилетнего парня, со звездой Героя на пиджаке, и работающем начальником управления при Верховном Совете?

Поэтому первое что сделал министр – позвонил начальнику научно-технического управления и выяснил, что сверхмощные магниты существуют, и уже кое-где применяются. Затем сделал ещё пару контрольных звонков чтобы подтвердить статус Виктора Николаева, и на следующий день создал рабочую группу по подготовке проекта скоростной линии Москва – Ленинград.

В МПС на удивление оказалось огромное количество сторонников такого вида транспорта, поэтому инженеры – путейщики просто смахнули пыль с набросков на эту тему, и разработок собственных НИИ. Поэтому уже в конце января 1974, на следующем заседании рабочей группы, они показали предварительный вариант трассы будущего скоростного пути, параметры поездов, и даже план по коммуникациям.

Всё это было приведено в красивый, и, что не менее важно, компактный вид, и легло на стол Косыгину, а ещё через неделю, уже в виде короткой справки было показано Брежневу.

Но ни Косыгин, ни Бещев не знали, что у Брежнева вот уже месяц на столе лежит «Комплексный план перестройки инфраструктуры СССР». План сделали сотрудники Виктора Николаева, и там не было деталей, а расписаны лишь три крупных проекта. Первый – расширение и увеличение мощности становой железнодорожной хорды Ленинград – Владивосток, создание сети дорог высшей категории для скоростного транспортного сообщения мелких партий грузов, и соединение всего СССР сетью магистральных информационных каналов на основе оптического волокна.

А внизу список, кому и что было предложено в рамках этой системы. Глушков, и Бещев отреагировали правильно и занялись проработкой проектов, а вот Минавтодор, Минавто, и Минмашпром, вообще никак не отреагировали.

Когда проект, получивший короткое название «Город-Сад» прошёл все стадии обсуждения в кулуарах Кремлёвских небожителей, Виктора вызвали на заседание Большого Политбюро, где на этот раз присутствовали не только члены, но и кандидаты в члены, а таковых набралось ещё двенадцать человек.

Виктор не особенно волновался и перед выступлением лишь ещё раз просмотрел папку с материалами, и когда секретарь разрешил ему зайти, вошёл даже более спокойно чем был ещё час назад.

Программа была подготовлена не просто так, а под конкретный случай. Минфин заявил о рекордном профиците бюджета, и о том, что после остановки широкомасштабной помощи афронеграм, и сокращения дотаций республикам, начал образовываться существенный дисбаланс в структуре бюджета. Сразу пошли предложения начать повышать зарплаты в России, и вообще поднимать уровень жизни хотя бы до уровня Украины, но сначала весь прирост «съело» расширение программы строительства жилья для выводимых войсковых частей, когда иностранные предприятия продолжили возводить дома, только уже не за европейские деньги, а за советские, а после со своим предложением вылез Виктор, разрушив многие планы по «грамотному освоению» средств. Ведь слуги народа не должны жить плохо? Вот кое-кто уже и запланировал на выделенные средства возвести пансионаты в уютных уголках СССР, и больницы в заповедниках.