Чингисхан. Пядь земли (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 76

— Сейчас ещё и сезон не тот, — продолжил торговаться Катий. — Вот было бы дело весной, когда посевная, тогда другое дело...

— Ты принимаешь меня за какого-то тупого варвара? — спросил Эйрих. — Посевная будет в начале весны, а до неё остались жалкие два месяца, к которым у вас УЖЕ должны быть рабочие руки. Сейчас самое лучшее время, чтобы купить рабов дёшево. Не принимаю твой аргумент.

Катий недовольно поморщился, будто ему в тарелку вместо фасоли положили овечье дерьмо.

— Ладно, — вздохнул римлянин. — Тут ты меня уел.

— Давай сойдёмся на том, что я получаю двести силикв за голову, но дальше мы не торгуемся? — предложил Эйрих. — Я не люблю торговлю и сейчас занимаюсь этим только потому, что сдуру взял в плен много людей. Если бы не разговор с одним римлянином, я бы не задумываясь пустил всех пленников под нож.

— С каким римлянином ты говорил? — проявил интерес Катий.

— Викарий Соломон Атратин Приск, — не стал скрывать Эйрих. — У нас были совместные дела не так давно. Я разбил налётчиков асдингов, угрожающих Филиппополю, но даже не думал, что пленных можно взять в плен и выгодно продать.

— Так ты знаком с Приском? — удивился римлянин. — Удивительно, как тесен этот мир...

— Имеешь с ним какие-то дела? — поинтересовался Эйрих.

— Когда-то давно, — махнул рукой Катий. — Но это неважно. Двести силикв за раба, говоришь?

Эйрих точно знал, что это очень и очень выгодно, но римлянин не был бы римлянином, не попытайся ещё хоть как-то сбить цену.

— Доставка за ваш счёт и вашими силами, — заулыбался римский работорговец.

— Идёт, — тяжело вздохнул Эйрих и подвинул к себе чистый пергамент. — Тогда давай заключим договор.

— Не только хорошо говоришь, но и владеешь грамотой? — приподнял левую бровь Луций Катий. — Удивительно для...

— Я — очень необычный варвар, — усмехнулся Эйрих. — Со мной можно договориться.

— Что ж, рад нашему знакомству, претор Эйрих Ларг, — довольно произнёс Катий.

— Сегодня, в честь прибытия важных гостей, будет устроен пир, — сообщил Эйрих. — Как уладим наши дела, вас проводят в выделенные покои, а затем, вечером, ожидаю вас всех здесь.

— Непременно будем, — заверил его Катий.

/8 февраля 409 года нашей эры, провинция Паннония, деревня Зевты/

Рабы были благополучно доставлены в Сирмий и Эйрих о них тут же забыл, потому что казна утяжелилась на двадцать три тысячи солидов, что было, безусловно, впечатляющей суммой, даже несмотря на то, что пришлось снаряжать охранный отряд и заботиться о доставке рабов к римлянам.

И факт успешного закрытия сделки с римлянами неизбежно вызвал горячую полемику в Сенате.

Сенаторы, пощупавшие своими нетвёрдыми пальцами золотые монеты, испытали настоящее откровение, потому что до этого вообще никто из них не рассматривал возможности захватывать рабов на продажу. Вот об этом сейчас неистово ругались сенаторы.

Красная фракция стояла за покорение Италии, что радовало Эйриха. Сенатор Дропаней, как теперь казалось Эйриху, завидует римлянам чёрной завистью и хочет жить не хуже, чем они. Единственный способ, который он видит — занять их место. И он в этом мнении не один, раз вокруг него собралась немаленькая фракция, насчитывающая уже сорок девять сенаторов.

Чёрная фракция стояла за отказ от идеи захвата Италии и ратовало против торговли с римлянами. Сенатор Сигумир Беззубый тихо возмущался, что продали визиготов, считай, родственных людей, но аргумент был слабоватым, ведь нормальные визиготы давно ушли на запад, а те, что остались, залезли под пяту гуннов и вообще-то пришли грабить остготов. Тут Сигумиру ничего не светит, он это понимает, поэтому лишь ворчит и вставляет осуждающие реплики.

Зелёная фракция крепко стояла за работорговлю, потому что она решала острую проблему нехватки денег. Денег не хватало всегда, но теперь, когда Сенат проводит централизованную политику по усилению остготского племени, денег вообще будто бы нет. Сенатор Осгар, сильно переживающий за состояние дел казны, ухватился за эту возможность, как за подзабытую титьку матери вскормившей, он-то громче всех и орёт на заседаниях.

Белая фракция, во главе с сенатором Торисмудом, обратилась за советом к Эйриху. Беседа дома у Зевты, состоявшаяся полторы декады назад, определила линию поведения сенаторов: поддерживать Красных до последнего, а если окажется, что они не сумели продавить свою позицию, то сразу же переключаться на поддержку Зелёных.

С политикой всегда было сложно, это обыденное её свойство, но они планомерно выправляли Сенат в нужное русло, к нужному Эйриху решению, поэтому всё будет хорошо.

Правда, оставалось решение гуннских проблем...

Но с этими проблемами можно справиться только весной.

Эйрих и без того был крайне удивлён действиями Дариураша, который повёл своё войско на остготов зимой. Нет, ему было понятно, что другого выхода у претендента не имелось, ведь закрепление статуса единственного правителя гуннов не могло ждать до весны, но, тем не менее, с точки зрения Эйриха, это была настоящая авантюра. Кочевники не воюют зимой — это непреложный факт.

Скорее всего, Дариураш собирался разбить их в генеральном сражении, а затем брать деревню за деревней, вплоть до полного покорения остготов. Если бы он победил в той битве при деревне Визивина, да, примерно так всё бы и было, но он проиграл. И отступление его было обусловлено не тем, что он убоялся невиданного могущества остготов с их «колдовством» или чего-то ещё, а потому что победа с наскока не удалась и вся затея потеряла какой-либо смысл.

Полной победы над гуннами не произошло, конечно, но Дариураш уже точно не сможет претендовать на титул рейкса всех гуннов, поэтому для Руа Эйрих сделал прямо-таки очень много, а дальше всё в его руках.

Впрочем, договорённости в силе, поэтому Зевта и Эйрих поведут весной остготские войска в земли гуннов, чтобы «уговаривать» роды присоединяться к наследникам Улдина. Политика — это сложная штука, принуждающая иметь дело с людьми, которые тебе неприятны, совершать поступки, которые тебе не нравятся и мириться с последствиями, которым ты не рад.

Размышляя над комплексом проблем, которые надо решать, Эйрих сидел на крыльце хибары и правил саблю.

— Эй, Эйрих! — донеслось из дома воззвание Эрелиевы. — Еда готова!

В доме воняло потом — это Видимир и Валамир вернулись с тренировки, но этот запах перебивался разящим наповал запахом календулы, валерианы и зверобоя.

Так тут воняет уже почти месяц, потому что две декады назад приболел Валамир, после чего Тиудигото решила, что Эйрих с Эрелиевой привлекли к дому злого духа. Не лишённая смысла догадка, по мнению Эйриха, поэтому он терпел всю эту вонь, мешающую спать.

Целебные растения, как известно, отпугивают злых духов, поэтому мать заварила самые действенные травы, засушенные ещё прошлой весной. Это обнадёжило Эйриха, потому что ему не хотелось ещё неопределённое время лежать в горячке.

Эрелиева сидела у очага и прыскала отваром на раскалённые камни, а Валамир и Видимир сидели у каминуса и сушили пропотевшую одежду.

Сев за стол, Эйрих вытащил свой нож и начал выжидать свою порцию мяса.

«Хорошо, всё-таки, когда не надо самому уходить в лес и охотиться ради пропитания...» — подумал он.

Мясо им поставляют деревенские охотники, за деньгу малую, которая теперь у них водится. В целом, их качество жизни, с тех пор, как Эйрих взялся за серьёзные дела, резко улучшилось. Но чего-то всё равно не хватало. Пусть еды вдоволь, пусть мясо каждый день, в каких угодно количествах, пусть специй столько, что уже задница горит в отхожем месте, но не хватает всего этого. Точнее, не этого, а чего-то ещё.

«Может, я просто стал слишком цивилизованным?» — посетила его мысль. — «Всё чаще вспоминаю о дворцовых палатах Константинополя... Тепло, уютно, кровать мягкая, трапезничаешь когда только желание возникнет — императорские кухни работают непрерывно...»