Чужие игры (СИ) - Каршева Ульяна - Страница 29

- Подожди, Индар, - перебила изумлённая Карина, - я не совсем поняла. Почему племя было готово на всё? Это больше похоже на поклонение!

- Магическая сила у девочки была потрясающей, - напомнил небесный. – Едва девочка получила в руки ритуальные предметы, принадлежащие той ведьме, она начала упорядоченно колдовать, но при том у ребёнка были и свои желания. Не всегда осознанные. И всё, что девочка просила или даже мысленно хотела, исполнялось немедленно. Особенно после случая, когда она не получила того, чего хотела. Она рассердилась. Половина стойбища была разнесена поднявшейся бурей.

- И опять подожди! – вставила Карина. – Ты рассказываешь так, будто был там. Откуда ты это знаешь? Или… Откуда это знала Оркена?

- Прочитать прошлое человека легче, чем предсказать будущее, которое постоянно изменяется, - мягко сказал Индар.

Он открыл рот продолжить, но расстроенная Карина попросила:

- Извини, мне надо кое-что обдумать.

Он кивнул, теперь уже не сводя с неё испытующего взгляда.

А Карина сидела, уставившись в покорёженный пол коридорного тупика, и вспоминала. И становилось страшновато. Вспомнилось и признание небесного, что он её побаивается. И невнятный разговор со старой ведьмой Оркеной, которая то ли злится, то ли переживает из-за появления Карины, но во всяком случае держится с ней настолько насторожённо, словно разговаривает… с ядовитой змеёй, которая может непредсказуемо кинуться на собеседника и укусить его. «А ещё я была такой бессовестной, что использовала свою силу против людей? – уже мрачно размышляла она. – Я не хочу быть пугалом!» А сама с ужасом теперь добавляла к воспоминаниям о реакции ведьмы и небесного на неё – своё недавнее своеволие, когда она чуть не убила барона Мазуина. Да что там – барона! Машинальный удар по принцессе Лилере – с одного края помещения – чуть не убил девушку! Ведь, если подумать, Лилера могла врезаться в стену головой, а то и не удержаться на ногах и упасть так, чтобы той же головой удариться о каменный пол!.. – Неожиданная мысль заставила её горько сморщить губы: - Я больше испытываю страх из-за той себя, что открывается в рассказе Индара, чем от понимания, что он рассказывает обо мне – и такие необыкновенные вещи!»

Она собралась с мыслями и заставила себя быть сдержанной, произнося:

- И что было потом? Девочку начали обожествлять? Как образ злого духа?

- Погибло несколько человек, - спокойно сказал небесный. – Но ведьма осталась в живых и воспользовалась ситуацией. Она провела девочку, которую знала очень эмоциональной, по всему стойбищу и показала, к чему привела её злость. Девочка видела плачущих людей, видела погибших, которых оплакивали… Всё это произвело на неё сильное впечатление. А потом ведьма ещё раз объяснила, что горе стойбища – результат её злости. И девочка… согласилась на то, что ей предложила ведьма, чтобы эти приступы злобы не убивали людей. Она согласилась пить снадобье, которое, по словам ведьмы, успокаивало, а на деле погружало в вечный полусон.

- Это были наркотики, что ли? – с недоумением уточнила Карина.

Индар помолчал с минуту, словно прислушиваясь к прозвучавшему слову, а потом кивнул. Даже покачал головой, подтверждая.

- Да, это примерно то, что ты видишь, говоря это слово. И в этом полусне девочка находилась почти год. Снадобье ведьма давала девочке каждый день, осторожно формируя объём, чтобы девочка не потеряла свои силы и свои способности. Но через этот год кочевники столкнулись с другим племенем – более воинственным, чем они. Когда ведьма поняла, что их племя вот-вот погибнет, она сунула своей воспитаннице чашку с другим снадобьем – уничтожающим полусон. Когда шестилетняя девочка выскочила из кибитки, в которой жила, и увидела бойню, она испугалась. Не понадобились даже ведьминские артефакты. Люди племени для девочки были единственными родными людьми, и она страшно испугалась за них. Ведьма стояла за её спиной и только направляла вызванные воспитанницей силы, чтобы уничтожить могущественных врагов. Но спустя мгновения направлять девочку уже не надо было. Смерть выбирала только тех живых, которые были чужими. Ведьма рассчитывала, что оставшиеся враги убегут. Они так и сделали. Но девочка впала в состояние, в котором остановиться уже не могла, пока не был уничтожен последний... И ведьма испугалась. Особенно после того как увидела, что на девочке использование личного могущества не отразилось: сил в ней оставалось много. Когда стойбище оказалось вычищенным от врага, когда постепенно начали выглядывать из своих укрытий «сородичи», девочка успокоилась и покорно приняла от ведьмы новую чашу с привычным напитком. А та, уложив её спать, побежала по стойбищу, но не затем, чтобы помогать выжившим, а – искать вождя. В нескольких словах она рассказала, что произошло, и призналась, что через год-другой она не сумеет совладать с силами приёмыша, даже пребывающего в сонной дрёме. Вождь собрал выживших. Они быстро приготовились и пропали в неизвестном направлении. Перед уходом ведьма напоила девочку другим снадобьем – оно погрузило маленького мага в крепкий сон, и два всадника племени унесли приёмыша в чужие земли, где и оставили на ступенях первого встреченного ими храма.

Карина сама не заметила, как уселась прямо на пол, на один из крупных обломков, и заворожённо слушала историю, которую могла бы охарактеризовать только как ужастик. И не могла – никак не могла сейчас ассоциировать себя с той малышкой, о которой беспристрастно рассказывал небесный. Она представляла, как всадники – наверняка ночью – подъехали к лестнице, ведущим к высоким дверям храма, как один из них спрыгнул-спешился с лошади и бережно взял с рук второго всадника спящую малышку. Как мягко положил её на ступени храмовой лестницы, боясь и в то же время беспокоясь… Она была уверена, что всадники, даже будучи рядовыми членами того племени, всё равно беспокоились об опасном ребёнке, которого однажды приютили, а теперь были вынуждены оставить в неизвестности, на произвол злой судьбы.

Поскольку Индар замолчал, она спросила о другом:

- А какой она была – внешне? Похожей на меня?

- У девочки были необыкновенной красоты волосы, - ответил небесный, тихонько усмехаясь. – На первый взгляд, особенно на солнце, выглядели тёмно-рыжими. Но если всмотреться, они были малиново-медными, с бликами рыжего. Вроде и мёд, но ближе к тёмно-красному. И у неё были зелёные глаза.

Карпина надула губы, вспоминая крик Лилеры: «У неё зелёные глаза!»

- А где находился этот храм?

- Увы, девочке снова не повезло. Храм, в котором её оставили, располагался на перекрёстке дорог, вдали от оживлённых торговых путей. Сумели её пробудить только на третий день. Прежде чем узнать, кто она и что с нею случилось, служителям храма пришлось научить подкидыша говорить на нашем языке. А это – время. Воспитывать подброшенного ребёнка никто и не подумал. Не зная, что она маг, её взяли лишь как выкормыша – то есть сироту, которую можно использовать как безропотную служанку и платить её лишь едой. Впрочем, храм был беден, и его служители и сами редко ели досыта. Девочка замкнулась в себе, не проявляя никаких признаков владения магией. Она, несмотря на малолетство, поняла, почему попала в этот храм. Но поняла по-своему: от неё отделались, потому что она несла смерть. Два года она послушно подчинялась всем приказам служителей храма… И, поскольку она не использовала магию, Оркена, которая уже почти нашла её, снова потеряла девочку. Пришлось снова идти к пифии. Та высказала очень странное пророчество: тебе придётся её собирать и отправлять в путь.

Он внезапно замолчал и взглянул в темноту коридора. Карина немедленно проследила его взгляд, но там была тихо, и она вопросительно посмотрела на небесного.

- Показалось… - пробормотал он, а потом снова уткнул взгляд в пол, кажется вспоминая, на чём остановился. – Ага… Через два года, когда девочке исполнилось восемь, в храм пришла принести жертву богам рыжая женщина. Она была из простых, без магических сил. Но бездетная. Она увидела девочку и полюбила её всем сердцем. Девочка откликнулась на её доброту и согласилась уйти вместе с нею. По дороге из храма в поселение они договорились, что женщина своим из поселения скажет, что девочка – её дочь, когда-то потерянная. И всё бы хорошо: девочка прижилась в поселении, прижилась в семье из женщины и её старой матери, расцвела, потому что кормили её хорошо и одевали, а уж души в ней обе новые «родственницы» уж точно не чаяли. О магии девочка забыла, потому что ей ничего не нужно было – лишнего. Но через пять лет пришёл в те края чёрный мор. Народу в поселении и так мало было, а тут начали умирать один за другим. Девочка старалась, как могла: она вспомнила всё, чему её учила ведьма из стойбища, варила снадобья, обходила поселение и давала пить отвары всем: и тем, кто ещё двигался, и тем, кто уже не мог шевелиться. В её доме первой умерла «бабушка», а потом и приёмная мать. Девочка, которую уже назвали Кариной, не уходила из поселения до последнего, но так и не сумела вылечить ни одного человека. Заметила только, что многие заболевшие держались дольше, если она держала их за руку. Только много позже поняла, что таким образом она передавала им свои силы и…