Багровая смерть (ЛП) - Гамильтон Лорел Кей - Страница 19

Я увидела впереди яркие огни «Цирка Проклятых», превращавшие ночь в цветной карнавал. Я избегала ярко светящегося фасада и радостных толп и зашла с заднего входа, где темнее, не так людно и намного романтичнее. Жан-Клод ждал меня. Ночь обещает быть веселой.

План Жан-Клода по оказанию помощи Дамиану заключался в том, чтобы взять его спать к нам и Натэниэлу. Он согласился, что нам троим необходимо укрепить метафизические связи друг с другом. Мика тоже был с этим согласен, что хорошо, ведь одно из наших правил гласило, что ядро нашей группы должно давать согласие на то, что может повлиять на наш семейный уклад, и добавление в постель Дамиана, даже если исключить секс, поменяет многое, если станет регулярным. Вы не представляете, насколько важным для сложившейся пары может оказаться простой совместный сон, до тех пор, пока не измените то, как и с кем вы это делаете. Секс намного проще, чем обычный сон с любовниками.

Помогло еще и то, что Мика собрался уехать из города, уладить разногласия между двумя конкурирующими группами оборотней. Они опасались, что все перерастет в открытую войну, если не смогут найти кого-то, кто мог бы прийти и помочь в переговорах по урегулированию конфликта. Лидеры обеих групп пригласили Коалицию, так что шансы на то, что Мике не придется сражаться, чтобы прекратить вражду, были высоки, и это прекрасно. Это означало, что, поцеловав его на прощание, я меньше волновалась, что больше никогда его не увижу. После того, как он много лет целовал меня на прощание, когда он не знал, вернется ли его невеста-в-мундире домой целой и невредимой, настал мой черед. И, хочу заметить, этот разворот был не только несправедливым, но и просто пугающим.

Он взял с собой телохранителей, а еще с ним отправлялся Рафаэль, царь крыс, чтобы показать единство, пусть ни одна из этих групп и не была веркрысами, просто крысы были самой многочисленной, сильной и единой группой ликантропов в Соединенных Штатах. Рафаэль поступил беспрецедентно и сковал разрозненные группы крыс в один гигантский родере с единственным царем — ним самим. Его действия частично и вдохновили Мику на превращение Коалиции в управляющий орган для групп, которые хотели присоединиться, либо были слишком опасны, чтобы оставаться без присмотра.

Я стояла у огромной кровати в голубом шелковом халате, который касался пола, когда вошел Дамиан. Жан-Клод все еще находился в ванной, отмываясь после нашего свидания. Он даже настоял на сушке моих волос феном с диффузором, чтобы они были сухими перед сном, а кудри остались нетронутыми. Мне не разрешали использовать фен для волос после печально известного инцидента белого человека с афро. Благодаря Жан-Клоду я стояла там, и каждый локон был на своем месте; если подумать, синий шелковый халат был подарком от него, так что это все это его заслуга. Он даже устроил нам с Дамианом возможность побыть наедине. Внезапно я почувствовала себя будто в срежиссированной постановке, но это было не в первый и наверняка не в последний раз. Жан-Клод пользовался своими социальными уловками на протяжении слишком долгих веков, чтобы сейчас вдруг остановиться.

В дверном проеме Дамиан чуть замешкался. Он был одет в зеленый халат из бархата и парчи, достаточно длинный, чтобы закрыть все, кроме носков тапок. Они были новые, но халат был викторианским, так как он купил его в те времена. Он был поношенным, с проплешинами в бархате, с заплатками, словно любимая детская мягкая игрушка. Я знала, что Дамиан надевал его, когда нуждался в утешении, его версии удобной домашней одежды в конце тяжелого дня.

— Как Кардинал восприняла новости о твоем ночлеге? — спросила я, потому что ничего не могла с собой поделать.

— Плохо, но Жан-Клод обставил это как свой приказ, так что она не могла проигнорировать его, ну, или я не мог. Когда вызывает король, ты идешь и выполняешь его распоряжение; это она понимает.

— Хорошо, — сказала я, не уверенная, что это ответ. Слишком смущающая была ситуация для чего-то еще.

— Мне нравится халат, — прокомментировал он.

— Жан-Клод купил. — Я прикоснулась к поясу. — Он сказал, что хочет, чтобы я расширила палитру белья.

— Что ж, я одобряю, если мое мнение имеет значение.

— Не уверена, что понимаю, что ты имеешь в виду под «если». Твое мнение имеет значение, а комплименты всегда приветствуются.

— Отлично, — улыбнулся он и шагнул в мою сторону, посмотрев мне за спину. — Полагаю, это Жан-Клода я слышу в ванной?

Я не слышала оттуда ни звука, но склоняя голову перед его вампирским суперслухом, ответила:

— Да, он присоединится к нам через минуту. Погоди-ка. Как ты понял, что это не Натэниэл?

— Он обнял меня в коридоре и сказал, что придет, как только сменится.

— В «Запретном Плоде» будет куча расстроенных фанатов, когда они поймут, что он не собирается сегодня снова выходить на сцену, — усмехнулась я.

— Мне жаль, что я явился причиной сокращения его программы, — сказал Дамиан без улыбки.

— Натэниэл взволнован предстоящей работой над нашим триумвиратом.

— Он кажется счастлив от этого.

— Он счастлив.

— А ты? — спросил он.

— Счастлива ли от этого? — переспросила я. — Твоя девушка практически напала на меня, когда я только лишь пожала тебе руку. Меня немного беспокоит ее реакция завтра вечером.

— Это совершенно справедливо, — ответил он.

— Ты выглядишь так, словно готов выскочить за дверь, Дамиан.

Он неуверенно пошел ко мне:

— Мы собираемся сегодня вместе спать, и мы были любовниками, так почему же так неловко?

— Может, потому что мы именно что были любовниками, а сейчас нет, и сегодня собираемся просто друг с другом спать и ничего больше.

Он немного печально улыбнулся:

— Я буду желать большего, но знаю, что это нечестно по отношению к тебе и Кардинал, а может, даже и ко мне.

— Если хочешь порвать с Кардинал, сделай это, но я не буду оправданием для большого скандала. Это между вами двумя, я тут ни при чем.

— Я сказал, что это будет нечестно по отношению ко всем.

— Сказал. Думаю, я просто виню себя.

— Я ценю то, что ты и Жан-Клод позволили мне сегодня спать с вами. Вы оба прекрасные мастера и стараетесь заботиться о ваших людях.

— Спасибо. Мы делаем все возможное.

Мы стояли достаточно близко для прикосновения, и эти несколько дюймов пустого пространства просто вопили от неловкости. Позади нас открылась дверь ванной комнаты. Дамиан перевел взгляд, а я продолжала смотреть на него.

— Вы вообще поприветствовали друг друга? — спросил Жан-Клод.

Я обернулась к нему:

— Мы сказали «привет».

— Я знаю, что вы не целуетесь в знак приветствия, но объятия должны быть позволены даже со стороны Кардинал.

— Думаю, мы упустили момент для объятий, — сдвинула я брови.

— Не хмурься на меня, ma petite. Это ты поступаешь глупо. Перед тобой стоит воин-викинг, такой же поразительный и прекрасный для мужчины, как Кардинал — для женщины, и ты продолжаешь отказываться прикоснуться к нему. Даже между друзьями больше прикосновений, чем между вами двумя.

Он шагнул дальше в комнату, одетый в свой удобный халат, который не был поношенным; он был таким же красивым, как и вся его любимая одежда. Халат был черным с более плотным черным мехом на отворотах и манжетах. Я знала, что мех был даже мягче и роскошнее, чем выглядел. Мне нравилось, как он обрамлял треугольник его груди, заставляя ее казаться еще белее и прекраснее, чем была. Он завязал халат небрежно, поэтому было видно больше его торса, достаточно, чтобы шрам от ожога в форме креста был виден на нем, более тусклый и темный по сравнению с остальной кожей. Некие люди ткнули в него крестом в желании спастись, но мне известно, что тем давнишним товарищам не повезло. У меня на руке был ожог в форме креста. Человек-слуга вампира заклеймил меня, полагая, что будет забавно заставить меня выглядеть так, словно освященные предметы жгут меня так же, как и вампиров. Я убила его прежде, чем его хозяин смог бы убить меня. Мы с Жан-Клодом сделали одно и то же по схожим причинам: если что-то ранит тебя и пытается убить — обороняйся. Если что-то пытается убить тебя, ты пытаешься убить это первым. Иногда жизнь сводится к простейшим правилам.