Змеевик (ЛП) - Гамильтон Лорел Кей - Страница 20

— Брэм в пути — сказал Никки, и он был телохранителем, отвечающим за мою безопасность; Человек, который так страстно поцеловал меня в спальне, исчез, до момента, пока он снова будет не на работе.

Родина изумленно улыбнулась мне; ее кудрявые светлые волосы выросли достаточно, чтобы доставать до подбородка. Она покрасила розовую полосу на почти белокурые кудри. Это была смываемая краска, так что, если она снова захочет изменить цвет, то сможет сделать это. Розовый был уже третьим цветом, который она пробовала за последние несколько месяцев; как только она поняла, что у нас не было никаких ограничений на то, что делали наши охранники с волосами или телом, она начала экспериментировать. Она и Ру были блондинами с достаточно светлой кожей и на их щеках и носах была россыпь золотых веснушек. При такой комбинации ожидаешь голубых глаз, но их глаза были черными, как карие, но настолько темные, что нельзя сказать, где заканчивались зрачки и началась радужка. Родина использовала черную подводку для глаз, чтобы подчеркнуть невероятный цвет глаз, и даже убедила своего брата-близнеца Ру использовать мужской-лайнер; это, вместе с полностью черной одеждой, которую они носили, заставляло их выглядеть очень готично. В первый раз, когда я заметила это, Ру сказал: «Нет, мы из Уэльса». Я перестала пытаться объяснить, что я не имела в виду вестготов, потому что он продолжал пытаться говорить о истории происхождения вместо современных культурных ссылок.

— Ты не рада нас видеть — сказала Родина. — Ты бы предпочла кого-то еще вместо нас?

Она была права, и она чувствовала то же, что и Никки, и по той же причине. Все трое были моими Невестами — Невестами Аниты вместо Невест Дракулы — и все по тем же причинам: я отчаянно пыталась спасти себя или спасти людей, которых я любила, или всех вместе. Когда я встретила Р и Р в Ирландии, они были Р, Р и Р, тройняшками, но их брат, Родриго, отдал свою жизнь, чтобы спасти наши. Хорошо, что он пожертвовал собой, потому что тогда мне не пришлось убивать его за смерть Домино. Возможность стать Невестой превратила его из потенциального убийцы и похитителя в спасителя. Если бы я не смогла сотворить эту магию, Натаниэль потерял бы намного больше, чем просто волосы. Так почему я не была рада видеть их нашими телохранителями? Потому что это было похоже на короткие волосы Натаниэля; Каждый раз, когда я видела, что осталось от тройни, вспоминала о том, что произошло в Ирландии, или о том, что почти произошло, и я не любила близнецов так, как Никки. Я выяснила, к тому времени как работала «Невеста», и уже случайно не привязалась к ним эмоционально, как с Никки. Я была свободна помнить, что они с радостью замучили бы нас с Натаниэлем до смерти, если бы я не была достаточно сильна, чтобы прокатиться по ним. Мне было трудно их любить. Тот факт, что Ру выглядел в точности как его мертвый брат, который сделал со мной ужасные вещи, тоже не помогал.

— Я прорабатываю свои проблемы о том, как мы встретились в Ирландии, но я еще не справилась с этим — сказала я.

Натаниэль подошел и положил руку на плечи каждого. Его черная футболка, черные джинсы и черные ботинки соответствовали их нарядам, за исключением того, что их ботинки были менее клубными и более СВАТовскими. Все трое были в дюйме от одного роста. Родина и Ру обняли Натаниэля за талию, как будто это была самая естественная вещь в мире. Родине даже удалось улыбнуться, внезапно выглядя такой же молодой, как ее тело; даже ее поза изменилась.

— Я начал запрашивать их как моих телохранителей — сказал он, улыбаясь мне, его лицо наклонилось так, что они с Родиной мгновение позировали, как пара в старших классах. Даже Ру, будучи немного не удобным третьим колесом, выглядел больше старшеклассником, или, даже студентом колледжа.

— Я этого не знала — сказала я.

— Я тоже — сказал Мика.

— Вы оба много путешествовали — сказал Никки.

— Почему? — спросила я.

— Почему ты так много путешествовала? — спросила Родина голосом дружелюбным и недружелюбным одновременно.

— Я не думаю, что это то, что она имеет в виду, сестра — сказал Ру, его голос был гораздо более неопределенным, чем обычно был у его сестры.

— Натаниэль, зачем ты просил их? — спросила я.

— Потому что мы одержали победу в Ирландии, Анита. Я знаю, что случилось что-то плохое, что-то ужасное, но мы победили, а ты ведешь себя так, как будто мы проиграли.

— Мы как трофеи для Натаниэля, — сказала Родина, — трофеи победы, как рабы, которых взяли после войны — Если она возмущалась тем, что ее вернули как «рабыню», ее голос и лицо не показали этого. Ее язык тела оставался дружелюбным и открытым, когда она стояла там, обнимая Натаниэля.

Я сопротивлялась желанию сказать ей прекратить прикасаться к нему. Ру отошел, чтобы не трогать Натаниэля, но она этого не сделала. Никки был вынужден делать меня счастливой, и Ру, похоже, тоже. Это должно было сработать и с Родиной, но ей нравилось сопротивляться, и она не выглядела настолько заинтересованной, чтобы поддерживать меня счастливой. Никки сказал, что на самом деле ему больно, когда я рядом с ним и несчастна. Возможно, Родина была мазохисткой.

Натаниэль посмотрел на нее. — Ты действительно думаешь, что я обращаюсь с вами как с рабами, или ты просто пытаешься вызвать реакцию?

Она посмотрела на него, действительно посмотрела на него, как будто это имело значение для нее. Жесткое поддразнивание исчезло на несколько минут.

— Нет, но ты видишь нас как живые трофеи своей победы.

Он отстранился от нее или попытался, но она немного задержалась, и я поняла, что он значит для нее больше, чем я думала. Что еще я пропустила, пока была на работе?

Ру сказал: — Она не имеет в виду, что это плохо, Натаниэль. Она просто хочет сказать, что ты смотришь на нас и видишь, что вы сражались и победили.

— Ру и мне нравится быть твоими победными трофеями — сказала она. Она повернула эти темные глаза ко мне и сказала: — Это лучше, чем быть похороненными Анитой.

— Что, черт возьми, это должно значить?

— Ты никогда не смотришь на нас, не вспоминая о смерти своего вертигра, и ты никогда не смотришь на короткие волосы Натаниэля, не думая, что могло произойти. Это преследует твой разум и сердце. Воины не позволяют страху украсть их победу после победы, Анита, а это то, что ты делаешь.

— Я не нуждаюсь в лекции от тебя.

— От кого-нибудь она тебе нужна — сказала она.

— От тебя она не требуется.

— Мне жаль, что ты потеряла своего любовника в Ирландии, но тебе приходило в голову, что мы с Ру потеряли там нашего брата?

Какой-то момент я не знала, что показать на своем лице, потому что я обычно не думала об этом таким образом. — Извините, если вы оплакиваете его.

— Если? Тысячу лет оплакиваешь врагов, Анита. Он был нашим братом, нашей тройней; мы делили матку вместе; Ты не можешь себе даже представить связь, которая сложилась между нами.

— Могу достаточно близко, потому что когда я трахала мозг Родриго, то имела всех вас троих. Так что, да, у меня есть представление, насколько тесная была связь. — Мой голос все еще был не сочувствующим.

— Родриго встал между тобой и выстрелом из дробовика. Он умер, чтобы спасти тебя и Натаниэля. — Наконец-то она звучала злобно.

— Да, и я благодарна за это, правда, но Родриго убил Домино передо мной и заставил меня пить его кровь. Я не знаю, как это простить, Родина.

— Это было глупо и жестоко. Иногда Родриго может быть таким, — сказала она.

— Он отдал свою жизнь, чтобы искупить свою ошибку, — сказал Ру.

— Нет, он отдал свою жизнь, потому что, как только я сделала вас своими невестами, он должен был сделать все возможное, чтобы сделать меня счастливой и сохранить мне жизнь. Вы все делали. Все еще делаете.

— Мы прекрасно понимаем, что привязаны к тебе таким образом, каким не можем быть. Мы часть Арлекина. Даже ты не должна была сделать нас своими невестами. Наши связи с нашим мастером вампиров должны были защитить нас от этого оскорбления.