Люби меня, девочка (СИ) - Пырченкова Анастасия - Страница 33

— Хочешь? — шепнул он.

— Да…

То ли ему, то ли своим желаниям.

— Отлично! Можешь приступать.

Не сразу я сообразила, что к чему. Что эта наглая образина меня попросту раззадорила и кинула.

В общем, сам напросился!

Воду в таз Дамир наливал из маленького кранчика и разбавлял с холодной сам. Не забыл и мочалку намылить, прежде чем передать ее мне. Приняла я ее безропотно и за дело взялась со всевозможным энтузиазмом. Поначалу. А вот потом…

Засмотрелась.

Забылась.

Уж слишком призывно выглядела смуглая кожа с капельками воды в неярком свете одинокой лампочки под потолком.

Ладони отдельно от разума принялись вести по смуглой коже медленнее и мягче. Шея, накачанные плечи, спина, грудь, живот с кубиками пресса, стоящий колом член…

Мочалка оказалась позабыта. Слишком сильно кололо пальцы в желании полноценного контакта, чтобы отказывать себе в такой малости. Вдавливающими движениями я прошлась ими по каждой мышце, чувствуя, как Дамир вздрагивает всем телом от каждого моего действия, а дыхание заметно тяжелеет. Он сжал кулаки, силясь удержать себя в рамках, но стоило мне опять опуститься перед ним на колени, как тут же вцепился пальцами в мои волосы. Почти до боли потянул назад, вынуждая запрокинуть голову.

Глаза в глаза.

Серые облака против голубого льда, в которых все больше ширилась бездна.

— Отпусти, — прошептала едва слышно, массирующими движениями проходясь по его ягодицам.

Рука в моих волосах сжалась сильнее, на лице Дамира отразилась борьба, но по итогу он все же послушался, разжал свои пальцы и убрал их из моих волос.

Эта уступка разлилась в моей груди теплом. Видела же, как сложно она ему далась. Но пересилил себя. Ради меня. В ответ я тоже убрала свои руки, заведя их за спину. И судя по тому, как ахнул зрачок в мужских глазах, окончательно скрыв цвет радужки, правильно сделала. Может Дамиру и нравилась моя сила воли, но покорность в женщинах его все же заводила сильнее. Что ж, мне не сложно в некоторых моментах уступить. Тем более, если это и самой принесет удовольствие.

Все также глядя на Дамира снизу-вверх, подалась вперед, обхватывая губами головку его члена. И есть в этом что-то особенно привлекательное — видеть, как твой мужчина мечется, желает перехватить инициативу и не делает этого. Только сильнее, до хруста суставов, сжимает кулаки. Не выдерживает и прикрывает глаза, подаваясь бедрами навстречу, наслаждаясь происходящим не меньше моего. И это Дамир еще не в курсе, что с бывшим я никогда не была столь откровенна… Нет, секс с Костей был неплох, но и такого фейерверка чувств, как с Валихаловым, я с ним не испытывала.

Дамир же…

Ему действительно хотелось дарить удовольствие. Потому что я знала, взамен получу не меньше и далеко не просто “спасибо, мне было хорошо, давай повторим”, а нечто гораздо большее. Именно поэтому скользила языком и губами по твердой плоти, тихо и беззастенчиво постанывая. При всем при этом я не забывала о своей цели. Пришлось правда постараться, чтобы подгадать момент, все же раньше я такого не вытворяла. Сам Дамир и помог, не выдержав и потянувшись ко мне. Перехватила его сразу за оба запястья.

— Хочешь? — прошептала, облизнувшись.

— Да… — произнес он зачарованно.

— Тогда… — кончиком языка лизнула центр головки. — Помоги себе сам!

И пока мужик не опомнился, вскочила и побежала прочь из бани.

Ветер пробрал до мурашек, а дождь намочил в считанные мгновения. Но после банной жары, такая прохлада только взбодрила. Как и мужской окрик в спину. Злой. Предвкушающий. Обещающий.

— Ирина!

С губ слетел веселый смешок, и я прибавила в скорости.

Да, он обязательно меня догонит и поймает.

Но не сейчас…

Или сейчас, но не так.

Стоило ему ко мне приблизиться, как я тут же свернула с главной тропинки в кусты. И это стало моей ошибкой. Совсем забыла, что я обнажена, и острые ветки кустов неприятно царапнули нежную кожу, когда я вбежала прямо в них. Вынужденно притормозила, зашипев от неприятных ощущений. Неудивительно, что Дамир меня тут же поймал в свои объятия.

— Попалась, — шепнул на ушко, после чего развернул к себе лицом. — На чем мы там остановились? — поинтересовался деланно задумчиво, осматривая пристальным взглядом.

— Ты собирался помыться, — охотно напомнила я ему.

— Нет, ванильная, — покачал он головой. — Ты! Собиралась меня помыть… — поправил с усмешкой. — Но сбежала, — добавил многозначительно, скользя руками по моему телу, пробуждая еще большую дрожь в теле.

Мне нравились его прикосновения. Настойчивые, уверенные, будоражащие. До головокружения. Я и сама, несмотря на раннюю выходку, то и дело прикасаясь к мужским плечам и груди. Не могла не трогать. Я как тот самый давний путник пустыни, добравшийся до водоема с пресной водой, никак не могла насытиться нашей с ним близостью. И вместе с тем мне нравилось его дразнить. Видеть, как в льдисто-голубых глазах вспыхивает страсть. Дикая. Животная. Порочная. Необузданная. Как сейчас.

— Разве сбежала? — прошептала, поднимаясь на носочки и скользя ладонями с груди на шею, обнимая обеими руками. — Уверяю тебя, мой кофейный мальчик, — припомнила то, как назвала его в наше первое пробуждение, после спора, — хотела бы действительно сбежать, сделала бы это, и ты бы меня не скоро нашел, — дополнила в самые губы, мягко царапая мужской затылок. — Если бы вообще нашел…

Дамир шумно выдохнул и улыбнулся, стискивая крепче в своих объятиях.

— Нашел бы, — заверил твердым голосом, полным обещания. — Я всегда тебя найду, ванильная девочка. Тебе от меня никуда не скрыться.

— Ловлю на слове, — выдохнула, прижимаясь лбом к его лбу.

Дождевая вода течет по нам ручьем, застилает зрение, оставляя на коже свою прохладу, но мне все равно. Я как зачарованная смотрю в бездну светлых глаз Дамира и понимаю, что пропадаю. Вязну во всем этом. В самом мужчине. Так долго запрещала себе даже думать о нем в подобном ключе, что теперь, опустив все барьеры, меня конкретно кроет. Умом понимаю, что так нельзя, потом будет, ой, как больно, но сердце не желает слушать рассудок. Оно бьется в унисон с другим, ни на мгновение не хочет менять свой темп и успокаиваться. Порабощает волю. И я сдаюсь. Тянусь к мужским губам, прикрываю глаза и растворяюсь в алчной потребности чувствовать.

— Девочка моя. Ирина…

И то, как Дамир произносит мое имя, есть что-то волшебное. Вмиг пробирает до мурашек. А может дело в самом голосе, наполненном нежностью и той же потребностью, что бурлит во мне самой. А может я все себе придумываю. Не важно. Пусть он только продолжает дарить мне свое тепло, согревающее душу. Целует, как в последний раз. Обнимает, как если бы я и правда собиралась от него уйти. Заражает своим безумием. И я опять не я. Не та, кого знала на протяжение больше двадцати лет. Другая. Новая. Свихнувшаяся на фоне буйства гормонов и чувств.

— Скажи еще раз, — почти умоляю.

— Девочка, красивая, моя…

Его слова сопровождает моя окончательная капитуляция. Дамир подхватывает под бедра и приподнимает, вынуждает обхватить его ногами за талию. Два шага и я прижата спиной к шершавому стволу какого-то дерева. Спину неприятно царапает, но я почти не ощущаю. Куда ярче чувствуются поцелуи на щеках и шее. Везде, куда дотягивается Дамир. Широкие ладони сжимают мои ягодицы, а пальцы задевают давно влажную плоть, выбивая из груди стон наслаждения. И будто не было ничего в бане. И до нее. Прошлое смазывается, как и окружающий мир, когда его член вторгается в меня одним толчком.

— Боже… — срывается с губ вместе с продолжительным стоном.

Дамир замирает лишь на мгновение, давая привыкнуть, после чего как с ума сходит. И меня за собой утягивает. Двигается грубо, быстро, глубоко. До криков с моей стороны и сорванного дыхания. При этом ни на минуту не прекращает целовать. Сильнее вжимает меня в ствол дерева, ускоряет движение. Я уже едва дышу и отказываюсь воспринимать реальность как нечто адекватное. Сейчас в моем мире царит один Дамир. Вбивается в меня все быстрее и глубже, на грани грубости. По нам все также течет вода, но мы оба ничего из этого не замечаем. Гром скрывает мои крики удовольствия. И лишь на пике оргазма я запрокидываю голову и смотрю в освещенное молнией небо. Так и меня в этот момент половинит. И нет ничего кроме растекающегося по венам наслаждения от нашего единения.