Системный Правнук. Том 3 (СИ) - Третьяков Андрей - Страница 51

— Да нет, Серёж, всё хорошо! — ответила она, но взгляд побитой собаки говорил о противоположном.

— Так! — отложил стейк на кости обратно в тарелку. — Кто мне объяснит, что тут происходит?

Я обвёл бешеным взглядом всю компанию. Не люблю непоняток и недоговорённостей.

— Вы что-то имеете против того, что предки в наших телах переспали? — посмотрел на трио девушек. — Вроде же сами дали добро? Или я что-то путаю? В чём причина того, что вы обижаете одного из членов нашей команды и одну из любимых мной женщин?

Все опустили глаза, но тут подорвалась Мария. Обычно спокойная, даже меланхоличная, сейчас она пылала праведным гневом.

— Обижаем? Может, это она обижает? Посреди праздника украла тебя, никому ничего не сказав, а мы тут отбивались от толп поклонников! Хорошо, Гном пару рук травмировал кому-то, вроде народ поостыл. А ты? Где ты был, когда Аню хватали за жопу? Ну да, она тоже сломала ту руку, а заодно и челюсть. Но сам факт!

— Начнём с того, что это я её «украл», — пытаясь сдержаться, начал я. — А закончим тем, что вас всех тут никто не держал. Я вам нянька, что ли? Захотели повеселиться — повеселились. Один раз вас отбил, но, судя по тому, что слышу, этого оказалось мало? И теперь ищете виноватого?

Мария что-то хотела ответить, но, наткнувшись на мой взбешённый взгляд, осеклась и замолчала. Остальные сидели, не поднимая глаз от стола.

— Короче, — продолжаю. — Я не знаю, что вчера произошло, а главное, как вы до этого докатились, но делать крайними людей, только потому что они отсутствовали — как минимум странно. Есть возражения?

Я реально кипел. Мы виноваты потому, что нас не было! Лютый бред, и ведь они себя убедили, что это достойная причина для порицания. Не говоря ни слова, поднимаюсь из-за стола и топаю к себе в номер. На полпути к лифту меня догоняет Юля.

— Серёж, прости, что сбежала. Я испугалась случившегося между нами. Одно дело — свалить всё на предков, и совсем другое — то, что мы вытворяли. Нет, мне реально было волшебно, ты лучший, не подумай. И я хотела тебя с первого дня вступления в команду, но всегда смущалась, боялась сделать что-то неправильное. И когда на меня наехали, что я увела тебя, даже не сопротивлялась, приняв на себя вину во всех грехах. Прости!

У неё из глаз текли слёзы, которые Юля даже не пыталась вытереть. Она была похожа на маленькую собачку из какого-то доисторического фильма, которая жила просто на улице и которую пинали все кому не лень просто потому, что могли.

Я обнял девчушку, и мы молча направились к лифту. Вышли на этаже, где находились наши волчата. Уже давно не навещали их, и я конкретно успел соскучиться. Оказывается, не только я. Стоило нам зайти на полигон, как мы моментально были сбиты с ног основательно подросшими животными и нещадно облизаны.

Сейчас они были в холке высотой нам по грудь. Невероятная скорость роста, просто невозможная! Мы бесились и катались по земле со своими питомцами, остальные бегали рядом, завистливо косясь на друзей, но не приближаясь. Я тут же отправил сообщение ребятам, на которых злился, что надо посетить своих подопечных. Одно дело — люди, и совершенно другое — питомцы. Они не виноваты, что их хозяева, или напарники, скорее, иногда срутся между собой.

От души наигравшись, немного подрессировав волчат, мы направились к выходу. Поднявшись ко мне в комнату, просто легли рядом, держась за руки. Не хотелось ни говорить, ни заниматься сексом. Настроение было ниже плинтуса. Сам не заметил, как провалился в сон.

Проснулся я от ощущения чужого присутствия. Открыв глаза, увидел, что Юля сопит у меня на плече, а вокруг нас выстроились Аня, Оля и Эльза.

Сергей

— Серёж, прости нас, — нарушила тишину Аня. — Мы были не правы.

Она прямо, не мигая, смотрела прямо в душу. И я прекрасно осознавал, что эти три валькирии никогда не пожелают мне ничего плохого. А эмоции? Сам повёлся на них, нагрубил немного девчатам. Злости не было вообще. Я протянул к ним свободную руку, и все трое, как по команде, легли на пол рядом со мной, придавив своими лёгкими на вид головами.

Посмотрев на это безобразие, достал ещё пару пенок и спальник и вручил девчатам. Они проворно поднялись, расстелили всё и довольные плюхнулись обратно, заодно разбудив Юлю.

Она вскочила испуганной мышкой и затравленно заозиралась, пытаясь понять происходящее. К ней тут же подошла Оля и начала что-то шептать на ушко. По мере её монолога морщинки на личике Язвы разглаживались, глаза светлели. Через минуту они обнялись и… поцеловались. А потом дружно упали на импровизированную койку справа от меня. Аня и Эльза расположились слева.

Руки девчат блуждали по моему телу, одновременно возбуждая и убаюкивая. В их поглаживаниях не было сексуального подтекста, они ни разу не соскользнули ниже пояса. Это было невероятно приятно и успокаивающе. Я уже не вспоминал об утреннем недоразумении. Жалко, на моих руках лежали, а то бы тоже с удовольствием погладил что-нибудь упругое или даже мягкое.

Хотя кто мне мешает? Освободив руки, одной схватил небольшую грудь Юли, второй с силой сжал попку Оли. А губами мягко впился в податливые губы Эльзы.

Через четыре часа моему взору предстала весьма живописная картина: в хлам разгромленная комната с поломанными стенами, полом и даже потолком. И посреди строительного мусора четыре абсолютно голые, нереально прелестные девушки, перепачканные, но умиротворённые. И спящие.

Я минут двадцать с умилением рассматривал эту красоту, радующую глаз, и уже думал разбудить их и устроить продолжение, как вдруг ангел сообщил о входящем сообщении. Оно оказалось от Анатолия Петровича:

«Саркофаг готов, через двадцать минут тебя ждёт турболёт».

Ни здрасьте, ни до свидания. Может, я сплю, а, может, занят? Или, как сейчас, и то, и другое? Впрочем, ворчи — не ворчи, а надо.

Через пятнадцать минут уже грузился в комфортный салон летательного аппарата. Со мной были всего трое, и один из них — глава.

— Ну что, Правнук, облажался ты с секретностью, как мне докладывают, ага, — вместо приветствия встретил он меня. — Впрочем, ты уже достаточно силён, чтобы за себя постоять. Но будь чрезвычайно осторожен. Тобой заинтересовались люди большой политики, и, поверь мне, это очень грязная штука. Так что ходи и оглядывайся, ага.

— И что им от меня надо? — закосил я под дурачка. Хотя почему закосил? Я реально многого не понимал. — Убить захотят? А за что? Это же ослабит Ковчег!

— Да всем срать на Ковчег, тупой ты несмышлёныш. Их волнует только власть и положение в обществе. А также преференции, которые они при этом получают — лучшие вещи, вкуснейшая пища, красивейшие женщины, шикарный отдых и возможность прогибать окружающих. А в тебе они видят угрозу.

— И чем же я им угрожаю? Они вообще обо мне ничего не знают! — возмутился в ответ.

— Вот это первая опасность для этих людей. То, что ты долго и успешно прятался, а не работал на них и не вылизывал нужные пятки. Всё неподконтрольное априори представляет угрозу.

— Хех, — не выдержал я. — То есть, если бы вы обо мне не знали, для вас я тоже был бы угрозой?

— Однозначно, — спокойно подтвердил глава. — Я был бы первым, кто попытался бы тебя ликвидировать.

— И что, мне теперь ходить и оглядываться? А вы не можете сообщить заинтересованным о вашей протекции?

— Все, кому надо, давно знают: ты мой, и я с тобой сотрудничаю, ага. Но это не значит, что перестаёшь мешать, или меня самого не хотят подвинуть с поста главы. Ещё как хотят, только хотелка пока не выросла. Но вот твоя гибель будет для меня серьёзным репутационным ударом, на котором не захочет сыграть только ленивый. Так что ходи и постоянно оглядывайся, ага. Не подведи старика! Ладно, я подремлю, нам почти два часа лететь.

Тоже мне, старик. И ста лет не прожил, «ага»! Боюсь, что ему даже полтинника нет, вообще не удивлюсь. Но я спать не буду. После такого откровения действительно нужно быть поосторожнее.