Призрак моей любви - Маккарти Моника - Страница 11

– Осторожнее, – мягко произнес он, помогая ей выпрямиться. – Вам больно?

У него был очень приятный голос. Низкий, бархатный, умиротворяющий. В нем слышалось что-то доброе, ласковое, даже галантное.

Силы небесные, неужели она в самом деле дала волю своим фантазиям и мечтам? Когда-то давно она еще верила в истории о прекрасных рыцарях в сверкающих доспехах. О мужчинах, которые не только проповедуют рыцарские идеалы, но и следуют им. Теперь она знала: все это ложь. Такие мужчины бывают лишь в волшебных сказках. Горький опыт излечил ее от иллюзий. «Рыцари», что окружали ее в замке, не давали ей прохода, провожали масляными взглядами, забрасывали непристойными предложениями. Честь, благородство, почтительность ничего для них не значили, стоило пробудиться похоти. Все мужчины, даже рыцари, хотели только одного.

Впрочем этот мужчина смотрел на нее вовсе не так. Она не знала, что и подумать.

Сбитая с толку, Джоан нахмурилась и сказала себе: «Дай только время. Этот тоже наверняка попытается извлечь выгоду из своей роли спасителя. И очень скоро». В ушах у нее уже звучал их разговор. «Как я могу вас отблагодарить?» – спросит она, а он ответит с хищной ухмылкой: «Уверен, мы что-нибудь придумаем».

Да-да, а потом он начнет слюнявить ей лицо, совать в рот язык и обшаривать лапищами грудь.

Ей удалось развеять радужный туман, мечтательный взор ее погас, сердце успокоилось.

– Моя лодыжка. Кажется, я ее подвернула.

Казалось, на лице его отразилось искреннее участие.

– Вы уверены, что кость не сломана?

Джоан кивнула.

– Щиколотка немного побаливает, только и всего. Я перевяжу ее, когда дойду до своей комнаты. Уверена, она быстро заживет.

Джоан прежде не замечала, что лестничный колодец такой тесный и узкий. А может быть, так казалось потому, что почти все пространство занимала крупная фигура незнакомца. Его широкие плечи едва не упирались в стены. Он будто вытеснил собой весь воздух. Джоан вдруг почувствовала, что стало трудно дышать, а когда ей все же удалось вдохнуть… ее обдало запахом кожи, ветра и какой-то пряности… возможно, гвоздики?

Пяти футов шести дюймов росту, она считалась довольно высокой женщиной, но, даже стоя на одну ступеньку выше рыцаря, едва доставала макушкой ему до подбородка. Их лица не соприкасались, но были так близки, что разделяло их лишь ничтожное расстояние, и Джоан необычайно остро ощущала каждый драгоценный дюйм.

Она снова присмотрелась к нему. На этот раз рыцарь показался ей еще красивее, чем вначале. Что-то неуловимо знакомое угадывалось в этом лице…

Потрясение оказалось так велико, что на мгновение у нее перехватило дыхание. Неудивительно, что он напомнил ей рыцаря из мира грез. Он и был сказочным рыцарем. Героем ее полудетских фантазий.

Джоан не забыла красивого молодого воина, поразившего воображение четырнадцатилетней девочки шесть лет назад, на рыночной площади в Роксбурге. Тогда Джоан не поняла, что он сопровождал ее мать. Он показался ей самым прекрасным рыцарем на свете. Сэр Александр Сетон. По прошествии лет она узнала и его имя, и место его в Хайлендской гвардии…

Джоан вдруг осознала, что это означает.

Должно быть, при этой мысли она переменилась в лице.

– Вас что-то беспокоит, миледи? – спросил он.

Да, и еще как. Алекс Сетон вовсе не был тем благородным рыцарем, каким рисовался в ее воображении. Он был предателем.

Спасти сразу двух молодых женщин за столь короткое время – это, пожалуй, чересчур даже для него. После этаких подвигов Максорли изводил бы Алекса шуточками не одну неделю.

Эта мысль едва ли не первой пришла в голову Алексу, когда он поймал девушку, падавшую с лестницы. Столкновение с бывшими собратьями все еще угнетало его, признался он себе.

Другие его мысли лишь подхлестнули тревогу и смятение, когда он узнал молодую женщину, которую прижимал к себе. Алекс со стыдом вспоминал, как смотрел с вожделением на дочь Беллы Макдуфф, носившей теперь имя Макруайри. Но, боже праведный, за прошедшие годы девушка стала еще более прекрасной (и достаточно взрослой, не то что в прошлый раз, когда он ее видел). Длинные вьющиеся волосы, черные как ночь… алые губы… белоснежная кожа… затуманенные глаза, в которых так и читался призыв: «Отнеси меня в спальню и дай мне познать небывалое блаженство». Эта девушка воплощала в себе соблазн и искушение плоти.

Она казалась растрепанной, будто только что вскочила с кровати, но это нисколько ее не портило. На ней было домашнее платье… Господь милосердный, он ощутил, как прижимается к нему ее тело. Мягкое, чувственное, совершенное в своей женственной красоте. Только евнух остался бы равнодушным, держа в объятиях женщину с божественными формами, созданными, чтобы дарить наслаждение. Полная грудь, изящная талия, стройные бедра, длинные ноги, которые так легко вообразить закинутыми…

Алекс одернул себя. Какого черта с ним творится?

Он отлично знал ответ, и вот только что убедился снова, вышло чертовски неловко. Да, обычно он куда лучше владел собой. Он всегда умел держать себя в узде.

А впрочем Алекс не мог припомнить, когда в последний раз ему доводилось оказаться на темной лестнице наедине с прекрасной полуодетой женщиной, упавшей в его объятия среди ночи. Если подумать, такого прежде никогда не случалось, так что, пожалуй, ему можно простить и непристойные мысли, и мгновенную реакцию тела.

Однако он думать забыл и о том и о другом, как только понял, что девушку, должно быть, мучает боль.

– Миледи? – переспросил он, когда Джоан ему не ответила. Она так странно смотрела на него. Как будто знала его. Неужели она заметила его тогда, много лет назад? Он надеялся, что нет. Любая ниточка, связывающая Алекса с Хайлендской гвардией, могла его погубить. Король Эдуард пришел бы в ярость, узнав, что Алекс утаил от него столь важные сведения, и потребовал бы раскрыть имена членов тайного отряда и все их секреты. Пусть Алекс покинул гвардию, но на такое предательство он никогда бы не пошел.

– Нет, – поспешно ответила она, пряча глаза. – Все хорошо. Просто я вдруг поняла, что не знаю, кого мне следует поблагодарить за спасение. Я только лишь подвернула лодыжку, но все могло закончиться намного хуже.

– Алекс Сетон к вашим услугами, миледи, – сказал он и в манере, вовсе ему не свойственной, отвесил шутливый поклон. Обычно Алекс не стремился очаровать молодых дам всеми возможными способами (на самом деле, он чаще всего старался их избегать), просто ему хотелось избавить девушку от неловкости.

Губы ее насмешливо изогнулись, она подхватила игру.

– Леди Джоан Комин, сэр Алекс. Я бы сделала реверанс, но, боюсь, тогда вам пришлось бы ловить меня снова.

Алекс был вовсе не прочь снова схватить ее в объятия, от одной этой мысли кровь его забурлила, жаркая волна прокатилась по телу. Его поразило, насколько острым оказалось желание испытать снова то пьянящее ощущение.

Однако, вспомнив о долге, он отогнал от себя эти мысли.

– Позвольте, миледи, я помогу вам вернуться в ваши покои, чтобы вы смогли наложить повязку.

Джоан, казалось, встревожилась.

– Мне не хотелось бы вас затруднять. Уверена, я смогу дойти сама.

– Мне вовсе не трудно, я настаиваю. Вам небезопасно бродить по замку ночью одной. – Ему впервые пришло в голову задать вопрос… – А кстати, что привело вас сюда? Я думал, покои дам расположены в новой башне.

Она покраснела и снова опустила глаза. Ее длинные, изящно загнутые ресницы легли на щеки, словно шелковистые трепещущие перья из черного крыла ворона. Боже, он никогда еще не видел такой кожи. Нежной, матовой, совершенной, как свежевыпавший снег.

– Я не помню, милорд.

Алекс нахмурился.

– Не помните?

Она покачала головой.

– Я иногда хожу во сне.

Алекс понимающе кивнул.

– В детстве мой брат тоже бродил во сне.

Глаза ее удивленно раскрылись, она явно этого не ожидала.

– Правда?

– Да. Когда это случилось впервые, а затем повторилось, матушка очень испугалась. Она боялась, что Джон может упасть с лестницы или выйти за ворота, зайти в море и утонуть. Но брата, похоже, тянуло только на кухню. – Алекс улыбнулся далекому воспоминанию. – Однажды ночью он съел целый яблочный пирог. Я думал, брат притворяется, пока не застал его сам: глаза Джона были открыты, но взгляд затуманен. Он будто не замечал меня. Матушка велела установить особые затворы на все окна и двери, но несколько лет спустя его ночные вылазки прекратились сами собой.