Возрождение Феникса. Том 7 (СИ) - Володин Григорий - Страница 47

— Решил навестить? — Лида улыбается. — Аль соскучился?

— Красивую речь сегодня сказала, тренер, — замечаю. — Покидаешь что ли нас?

Тут же улыбка исчезает с губ девушки.

— Ты меня что ли читаешь, как я этот блокнот? — кладет она руку поверх записей и схем позиций на поле.

— Просто предположил,— усаживаюсь в кресло напротив. — Твоя речь звучала именно как прощание. Даже похвалила авангардников, хотя кто-кто, а они уж точно пока далеко не профи, так, середнечковые любители.

Лида молчит некоторое время, отведя в сторону взгляд.

— Я пока не соглашалась.

— А куда зовут?

— Предложили место в тренерском штабе во взрослой Лиге.

— Серьезное достижение, — присвистываю. — Уверен, ты его заслуживаешь.

— Я пока не соглашалась, — повторяет Лида.

— А почему?

— Сначала хотела поговорить с тобой, — Лида наконец поднимает взгляд, расправив плечи и подняв подбородок. — Видишь? Я не предательница!

— Я так и не думал, — задумчиво чешу подбородок. — Лид, это моя последняя Лига.

— Что?! — не верит она услышанному. — Ты уходишь? Но ведь у тебя талант! Мало кто также круто играет! Ты создан для Грона!

— Я создан для много чего, — невольно вспоминаю Оксану Тимуровну, учительницу по музыке из Твери. — И для игры на скрипке, и для живописи, и для философских дискуссий, и для боев на арене. Я достиг совершенства во многих сферах с одной целью: достичь того уровня, когда не меня выбирают, а я выбираю. И я выбрал, Лида, свое призвание очень давно. Это точно не Грон.

— А что же?

— Война, — отвечаю честно.

— Значит, хочешь поднять свой род, — по-своему понимает тренер мое объяснение. — Отвоевать у других родов имущество и земли?

— В том числе, — не отрицаю. Не вдаваться же мне в объяснения, что я воюю со Вселенским злом под именем Монстры Хаоса.

— Но после школы ты бы запросто мог попасть в доминирующую ватагу в профессиональной Лиге, — всплескивает руками Лида. — А я бы уже в составе тренерской команды подготовила тебе почву для этого! Тебя бы взяли на основе твоих отличных данных и моей рекомендации! Ты бы выступал в Лиге чемпионов! Мы бы снова были в одной ватаге, но уже бы играли по-взрослому, сражались бы с мировыми звездами, понимаешь, Сеня?

Оп-па, теперь моя очередь сделать удивленные глаза.

— То есть, ты, обдумывая предложение об участии в профессиональной Лиге, заботилась еще и обо мне?

— Конечно! — как само собой разумеющееся восклицает моя тренер и любовница. — Сеня…Сенечка, как бы я могла забыть о тебе, забыть о нас! Ты что, совсем меня не любишь?

Люблю? Вот так вопросик.

В глаза девушки вспыхивает обида.

— Я думала, ты тоже мечтаешь о Лиге чемпионов. Думала, что Кубок имперской Лиги только начало, — эта бравая женщина неожиданно всхлипывает, чем удивляет меня еще больше. — А это конец нам. Но и правда… Зачем я тогда тебе? — она прикрывает лицо руками. — Ты ведь дворянин, у тебя заботы более благородные: род, возвышение, честь.

Мне приходится встать и прижать лицо девушки к животу.

— Глупая простолюдинка, — вопреки словам мой голос звучит нежно и ласково. — Какая же ты глупая.

Моя рука гладит длинные волосы Лиды, пальцы перебирают спутанные пряди. Замечаю, как пятно в углу вздрагивает и колышется. Едва-едва, но для Префекта очень даже заметно. Вот тебе, Акура, и проверка. Только сверкни голым клинком, сразу по шее получишь.

Придется провести полномасштабную проверку психической уравновешенности самурайки. Сейчас нападение Акуры не вызовет для меня репутационных потерь. Лидия ведь не дворянка.Но в другой раз, когда я буду в постели с благородной невестой, выскочившая из стены ненормальная японка с мечом точно вызовет вопросы у ее семьи. Поэтому требуется полномасштабный стресс-тест.

На этой мысли я начинаю стягивать футболку с Лиды.

— Сеня? — поднимает тренер расстроенное лицо. А заодно и руки, чтобы мне было легче ее раздеть. — Что ты хочешь?

— Тссс, — оголив ее грудь в спортивном лифчике, наклоняюсь и целую в губы. — Глупышка, должна молчать и умнеть…

Она отвечает страстно, пылко. Накрывает губами мой рот и жадно пьет мое дыхание. Я же слежу за чернотой в углу под потолком. Оно дрожит всё сильнее, всё отчетливее.

Оторвавшись от горячей Лиды, вдыхаю свежий воздух. Она закусывает нижнюю губу, отводит взгляд. Нежно провожу пальцами по её щеке. Полураздетая девушка выглядит такой сексуально-трогательной. Ощущаю через касание кончиков пальцев, как сильно бьется страстное женское сердце, эхо пульса чувствуется по всей коже.

— Переходи в профессиональную Лигу, — наконец отвечаю. — Как только возьмем Кубок, разумеется.

— Сеня, — тихо произносит Лида. — Значит, на этом всё и закончится.

— Жизнь идет дальше, тренер, — грустно улыбаюсь. — Мы — в первую очередь — это наши предназначения. Ты создана учить людей развиваться, бороться и побеждать. Я же… в общем, я создан для другого.

Девушка поправляет челку и вздыхает.

— Хорошо, ты прав.

— Да. А теперь, — беру Лиду за талию и, легко приподняв, усаживаю на стол. Тренер и не сопротивляется, даже немного елозит попой по столу, устраиваясь поудобнее. — Давай компенсируем грустный разговор приятным действием.

— Как это на тебя похоже, — Лида одним движением расстегивает спереди лифчик на груди. — Ведь ты человек действия.

Я накрываю ее губы поцелуем, провожу рукой по нежной коже грудей и всё это время не отрываю взгляд от темноты. Если Акура психанет, нужно успеть среагировать.

Но сгусток темноты будто смирился с неизбежным. Перестал дрожать и колебаться. Отлично. Похоже, Акура уже стала ручным убийцей и телохранителем.

Из последних сил Истома наматывает последний шестой круг. Истислав даже не остался ждать ее, тоже мне, жених называется. Сказал, что водитель заберет, а сам угнал на такси.

Пробегая мимо здания клуба, бета слышит пронзительные женские стоны. Уши Истомы дернулись и покраснели от этих характерных глубоких звуков.

Пытаясь понять, откуда они исходят, бета мотает головой. Гортанные охи вырываются из окна тренерского кабинета.

— Вот же козел! — выдыхает бета, топнув ножкой по газону. — Меня, значит, сослал на галерку, а сам пошел нашу тренершу ублажать!

Завтра наступает быстрее, чем ожидалось. Стадион «Грома просвещения» переполнен, «боевые подруги» пляшут под крики трибун, а две противоборствующие ватаги выстраиваются друг против друга в центре поля для рукопожатия. «Камни» уже не выглядят уверенными в своей победе. Молдаване то и дело поглядывают на меня. Никого из них не было в «Зарнице» во время теракта, но слухами земля полнится, как говорится.

— Надеюсь, в этот раз нам не помешают, Арсений, — говорит Стефан Сальваторе, поручкавшись со мной.

— Неужели слышу уважение в вашем голосе, Ваше Сиятельство? — убираю руку.

Молдавский княжич вздыхает:

— Как мне тебя не уважать? В прошлую нашу игру ты замочил двух сбежавших уголовников-монстров, — он скашивает взгляд на зрительские трибуны. — Да еще эти кадры впечатляют, честно слово.

Первый ряд в центральном секторе заняли юноши Молодого света. Парни щеголяют на лицах золотыми татуировками точь-в-точь, как у меня. Особенно выделяется Боря Кайман. На его крокодильем рыле руны смотрятся особенно импозантно.

— Я просто задал новое направление в моде, — пожимаю плечами. — Ничего такого.

У Стефана такое выражение лица, будто болит зуб.

— Рассказы о тебе, Арсений, полны чудес, — через силу говорит княжич. — И, похоже, далеко не все они вымышленные.

— В любом случае, мои чудеса не для Грона, — заверяю испуганного парня. — Так что будьте спокойны, Ваше Сиятельство.

— Постараюсь, — бурчит княжич, и на этом расходимся.

На жеребьевке атаманов атака выпадает «фениксам». Встаем на позиции, свисток судьи объявляет розыгрыш. В ту же секунду Симона отходит за неприступную спину Медузы и оглядывается. Вокруг конверта прогибаются наши аванградники, гремят разбиваемые доспехи, но блондинка не теряется и пасует точно в руки Дарико. Грузинка срывается в бег, ей навстречу встают два Кмета-каменщика. Один из них Стефан.