Возрождение Феникса. Том 7 (СИ) - Володин Григорий - Страница 49

— Замена, — тут же реагирует она. — Дарико, ты тоже на скамью. Истома, Истислав, на поле.

Весь второй период отдыхаю. Напрягшиеся меридианы оттекают, приходят в норму. Чувствую приятное жжение в теле. А еще всплеск сексуальной энергии. «Колодцы» вкачали уйму силы, и ее надо куда-то выплескивать. Либо в бой, либо…тоже в бой, но во имя любви. Я невольно блуждаю взглядом по округе в поисках претендентки. Попадается на глаза Лида — с распущенными длинными волосами, в тренерской золотой куртке. А еще она так яростно сердится, что аж заводит:

— Мать твою, Бабушкин! Куда ты несешься! Обогни «черепах» и по прямой!

Почувствовав мое внимание, девушка оглядывается и, увидев пламя в моем взгляде, розовеет скулами. Эх, нет, конечно, здесь не время и не место. Придется терпеть до позднего вечера, когда поеду к Кате… Ох, еще же нужно завернуть к Бесоновым. Давно пора обсудить судьбу Бемижара. Опасно оставлять Префекта живым, тем более в Доме сильнейших демоников. Рано или поздно он заболтает кого-нибудь, потом проблем не оберешься, особенно если это будет Кали, например. Пора казнить предателя. Пускай отправляется к своим «богам».

Между тем альфа и бета показывают решительное наступление. Их тандем гравиволны и песочного вихря неплохо противостоит каменным атакам. К концу периода Истислав проносит мяч в «город» противника. Три ноль в пользу «фениксов».

— Пойдешь, Сеня? — спрашивает Лида.

— Нет, пускай альфа с бетой играют, — подумав, отказываюсь. Всё же не уверен, что смогу сдержаться в напряженной обстановке и не выплеснуть избыточное пламя.

У нас, кстати, завершилась половина матча, а значит, наступил пятнадцатиминутный перерыв. Время идти со всеми игроками в раздевалку и послушать, что скажет атаман.

— «Фениксы», мы молодцы, — улыбается Симона. — Сейчас «камни» в своей раздевалке пытаются собраться с духом. Им это будет непросто. Ведь у нас есть Полковой, — восхищенный взгляд в мою сторону. — Но нельзя полагаться только на Сеню. Нужно и самим работать. Сейчас «камням» тоже говорят воодушевляющую речь, и они выйдут на поле, полные заряда и энергии. Мы должны быть готовы к мощному напору. Мы должны сжечь врагов.

— Да!!! — единогласно гремит ватага.

Третий период я наблюдаю со скамейки. «Камни», правда, воодушевились и хорошо начали игру, но быстро теряют инициативу. Истислав берет в тиски нападающего штурмовика. Истома выхватывает мяч из его рук и несется что есть мочи. Легкая на ногу бета проскакивает половину поля и пасует ловцу. Харлам завершает прорыв в «город», принеся в копилку ватаги четвертое очко.

На четвертом периоде я всё же выхожу вместе с Дарико. Меридианы подутихли, размякли, можно снова нагружать.

«Камни» уже никакущие, дух молдаван разбит, мотивация вынесена напрочь, да еще вражеский Полковой вернулся на поле. Неудивительно, что я даже почти не использую дальнобойную технику. Пара Багровых выстрелов — и каменщики отступают в испуге. Пас Дарико, и грузинка уносит мяч в зачетную зону. Пять ноль. Четвертый период оканчивается победой «фениксов». «Камни» вылетают из плей-офф.

Многие зрители спускаются с трибун поздравить «фениксов». Целый поток людей. Ученики, родители, друзья…Мой «прайд» остается наверху, лишь машет платочками, как дамы своему рыцарю. Хотя девушкам очень хочется быть со мной, но княжнам непозволительно участвовать в толкучке, да и боярыне тоже. Зато Молодой свет спускается в полном составе. Люди удивленно расступаются перед знатными аристократами.

— Боже…То есть, Арсений Всеволодович, — скосив взгляд на посторонних людей, Витя Долгоногий решает не афишировать мой «божественный» статус. Граф всё же не лишен ума. — Поздравляю с первой победой в плей-офф. Полный разгром противника несмотря на то, что вы сдерживались.

Витя склоняет голову. Стоявшие рядом Алеся с Дарико ахнули: граф слишком уж почтительно ко мне обращается.

— Благодарю за лестную оценку, Виктор Дмитриевич, — тоже кланяюсь, даже еще ниже. А куда теперь деваться? Целый граф поклонился, приходится как-то это компенсировать ему. — Не так уж сильно я сдерживался, честно говоря.

Отчасти это правда: всего лишь не применял фантазмы.

— Вы скромничаете, — твердо отвечает еще один член Молодого света, Тагир Магомедов, княжич из Тарковского княжества. — Мы уже видели на что способны ваши атаки. Действительно, такую мощь стоит применять лишь против врагов Отчизны, а не будущих витязей страны.

При этом дагестанец кланяется. Алеся с Дарико снова ахают. Да что ж такое?! Приходится снова горбить спину уже перед княжичем.

— Тагир Рашидович, и вам спасибо.

Темное лицо дагестанца, покрытое золотой вязью татуировок, хмурится:

— Вы вовсе не обязаны. Вы же…

Долгоногий тычет локтем княжича в бок.

— Он всего лишь Арсений Всеволодович. Молодой дворянин без титула. Пока так.

— Ясно, — нехотя соглашается дагестанец.

— Тагир Рашидович, -вспоминаю вдруг. — А ведь следующий матч у нас именно с вами.

Княжич — лучший штурмовик «Тарковских орлов». К тому же, песочный Кмет.

— Именно, — серьезно кивает дагестанец. — О таком триумфе никто не смел и мечтать. Для меня честь сразиться с самим богом.

Снова тонкие ахи удивления. Девочки, блин, чему вы удивляетесь? У княжича на лице мои руны. Какие тут могут быть вопросы?

— Ты хотел сказать, с настоящим богом Грона? — поправляет Долгоногий, глянув на моих барышень.

— Да, именно так, — не спорит Тагир.

— Арсений Всеволодович, -слышу сзади. — Принимайте награду!

Оборачиваюсь — а там Стефан Сальваторе лично держит в руках ящик с бутылками вина.

— Вроде бы мы договаривались об одной бутылке, Стефан Джузеппович, — удивляюсь.

— Я решил, что у вас слишком много друзей, и по одной капле будет им мало, — ухмыляется Стефан, поставив ящик у моих ног. — Фужеры прилагаются.

Долгоногий не спрашивая вынимает одну из бутылок, глаза графа округляются:

— Ба, господа, да это же Гран Крю! Двенадцатый год! Из Соединенных Королевств! Мой отец обожает.Одна бутылка стоит около двадцатки тысяч. А этот ящик, выходит, не меньше трех сотен тысяч.

Все дружно смотрят на Стефана.

— Вижу, вы подошли к нашему спору с княжеским достоинством, — улыбаюсь. — Хотя мы спорили всего-то на бутылку молдавского.

Княжич пожимает плечами.

— На кону стояло внимание Астерии Артемовны, и я не мог продешевить, это было бы неуважение к ее благородным качествам и красоте. Молдавские вина, конечно, одни из лучших, но ни одно коллекционное не превышает в цене тысячу рублей. Поэтому я позволил себе чуть изменить ваш приз, если позволите.

— Изменения принимаются! — щедро разрешаю и подзываю рукой «фениксов» и Молодой свет. — Друзья, налетай! Стефан Джузеппович, выпейте с нами тоже. Лидия Семеновна, позволите выпить вино прямо здесь, на арене нашей победы? — спрашиваю тренера.

— Обычно на территории лицея запрещено распитие спиртных напитков, — тренер для виду встает в позу. Цену себе набивает, что же еще.

— Пожалуйста, тренер! Я отработаю! — смотрю на нее щенячьими глазками, и Лидия тут же сдается, улыбнувшись:

— Ну раз отработаешь, то ладно!

Поодаль Истома тихо фыркает:

— Я даже знаю, как он ей отработает.

— Помолчи, а то нам не нальет, — затыкает альфа свою ненаглядную. — Это же Гран Крю!

Алеся смотрит, как я наливаю Дарико в хрустальный фужер, сверкающий на солнце, словно слеза младенца. На дорогую посуду Сальваторе тоже не поскупился.

— Подожди, Сеня, — останавливает меня Алеся, когда я протягиваю и ей фужер. — Сначала сбегаю за «прайдом». А то они ж пропустят такое! Нехорошо!

— А ведь, правда, — бросаю взгляд на верх трибун. — Надо бы их позвать.

Тем более, что и народ рассосался, остался на поле только Молодой свет из посторонних.

— Я мигом, — кивает Алеся, сдув челку с лица.

— Лесь, стой на месте! — вдруг говорит Бабушкин Вася. — Не пристало тебе, барышня, носиться где-нибудь, кроме как на игре. Я сам схожу за Их Светлостями. Сеня, не переживай!