Возрождение Феникса. Том 7 (СИ) - Володин Григорий - Страница 52

— Как и мои, — княгиня дает отмашку Али и Слепому коту. Мы уже с Софией договорились, что эти двое ни на шаг не отойдут от Бемижара.

Ну и сам я не зря же пошел на такие уступки: позвал нашего императора, да еще разрешил смошенничать. Всё, чтобы у Жаворонка не было мотивации слинять. Знал я ведь, что в Пекине за ним будет сложнее углядеть.

София оборачивается ко мне:

— Сеня, ты не волнуйся. Будь в своих покоях, медитируй, готовься к бою. Никто тебя не побеспокоит. Ни Ван Ди Ку, ни тем более Владимир. Их я беру на себя.

— Благодарю, — киваю и следую за провожатым в свои покои.

Приготовления, правда, предстоят долгие и муторные. Во-первых, нужно хорошенько размять меридианы. Во-вторых, заучить техники Полковоя так, чтобы они на автоматизме срабатывали. Ну а в-третьих, освоить мощные фантазмы. Тот же Молот Сварога я пока могу использовать только раз, что никуда не годится.

— Пустите их, — говорит Бемижар Жаворонок псам Бесоновых. Точнее Коту и Крокодилу.

— Кыда такая оравю, аднака? — недовольно спрашивает здоровый мутант Али, скрестив мощные руки на груди.

— Это не ваше дело, — не теряет хладнокровия Владыка слова. — У меня была договоренность с Беркутовым и Бесоновыми, разве нет?

— Была, — скрипучим голосом говорит Кот. — Пусти их, Али.

Крокодил с неохотой отступает от дверей. В покои Бемижара проходит десяток японцев. Ведет их верный слуга рода Нобунаги Вий Мара, один из немногих выживших в резне в Токио.

Бемижар закрывает за вошедшими двери. Японцы встают в ряд у стены и почтительно склоняют головы.

— Вий, принес?

— Так точно, Нобунага-сама, — Мара достает из-за широкого рукава кимоно нож танто. Острое лезвие сверкает в свете люстры. — Прошу.

Приняв нож из протянутых рук, Бемижар приказывает:

— На колени.

Японцы одновременно исполняют приказ.

— Задрать головы, — отдает второе распоряжение Бемижар, затем подходит к первому японцу.

Быстрый взмах ножа, и на горле японца вспыхивает красным ровный разрез. Несчастный поднимает руки к вспоротому горлу судорожно пытаясь глотнуть воздух, и чуть развернувшись к господину, падает, орошая дорогие ковры потоками крови.

Никто из живых японцев не дернулся. Все они ждут, затаив дыхание, своей участи. А Бемижар уже шагнул к следующему. Новый взмах — и красная струя долетает до плазмы на противоположной стене. Убитый японец остается сидеть — неподвижно бледный, с жестко вспоротым горлом.

Следующий взмах Бемижар делает чуть позже. Дошли фракталы первого убитого демоника. Приходится обождать, чтобы перевести дух.

— Фух, ну продолжим жатву, — выцеживает Владыка слова.

Еще семь взмахов — семь трупов. Последним Бемижар убивает Вия Мару. Слуга успевает напоследок улыбнуться и прошептать:

— Желаю счастья вам, госпо…пффф… — он заваливается набок, схватившись за разрезанную глотку. Бемижар решает не слушать последние слова верного слуги Дома Нобунаги. Слишком много дел. Еще нужно успеть освоить полученные фракталы.

Переждав приход фракталов, Бемижар идет к двери и стучится

— Уже наболтались? — подозрительно спрашивает Слепой кот.

— Да, — Жаворонок протягивает окровавленный нож гвардейцу Бесоновых. — Вот забери эту штуку. И, пожалуйста, позовите кого-нибудь убраться в номере, — он спесиво морщится. — Здесь очень грязно.

Дворцовые коридоры выводят меня прямиком на арену. Она впечатляет. Огромный круг, усыпанный песком. В высокий потолок в центре арены вмонтирован замысловатый кессон, декорированный извивающимся драконом, изо рта которого исторгается группа металлических шаров в форме канделябра.

Прозрачные стеклянные барьеры защищают благородных зрителей: императора Ван Ди Кука с сановниками и женами, императора Владимира Рюриковича, принца Гуная с принцессой Анеко, а также свиту Бесоновых.

Из противоположных дверей выходит Бемижар. Владыка слова серьезен, как никогда. Мы оба подходим к судье в центре арены. Я замечаю, как вытягивается лицо японской принцессы при появлении Бемижара. Бедная влюбленная девочка. Лиза точно так же смотрит на меня.

— Этот поединок объявлен насмерть! — провозглашает судья больше на публику, но не забывает смотреть поочередно на нас с Жаворонком. — Поединщики могут использовать любую атаку, любую технику. Но, уважаемые, не забывайте и о чести! Ибо зачем жить, если вы добьетесь этого права нечестной победой!

Китайцы, оказывается, говорливые. Много слов, мало сути. Прямо как Жаворонки.

— Техники запрещается направлять в сторону зрителей, — наконец подходит к делу судья. — Иначе я могу прервать поединок. Это единственное правило. Вы готовы к бою?

— Готовы, — киваем с Жаворонком.

Судья удаляется к выходу из арены и только у самого барьера кричит:

— В бой!

В ту же секунду я и Бемижар разряжаемся атаками. Сам вначале делаю ставку на техники Полковоя из Ярилы-царя. Она хотя бы даст понимание, каких фракталов успел понабрать Жаворонок. Из моего рта выдыхается длинная струя огня.

Техника массового огненного уничтожения. Пламенем накрывает большую площадь. Горит всё, что расположено на попавшем под действие атаки участке земли.

В меня же летят рои сиреневых ос, которые Жаворонок то ли намахал, то ли тоже выдохнул. Летучие твари сгорают во встречном пламени. Бемижар тоже исчезает под раскаленным занавесом.

Вдруг из ниоткуда и в тоже время отовсюду раздается голос:

— Специально для тебя я освоил этот вербальный фрактал, брат. — Идеальный баритон Бемижара перекрывает рев пламени. — Специально для тебя убил слабого демоника.

Огонь постепенно развеивается, и на горящей земле возникает рыцарь в черном обсидиановом доспехе. В руках он сжимает усыпанное драгоценными камнями копье. Японский фантазм бога творения Идзанаги.

Меня коробит неприятное чувство. Бросаю взгляд на трибуны. Лиза удивленно крутит головой, будто кто-то с ней разговаривает, но княжна не видит собеседника.

— Специально для тебя я соблазню эту девушку, а потом трахну на твоем трупе, брат. Уже соблазняю.

Я выхватываю из Анреалиума Молот Сварога. Деревянная рукоять приятно ложится в ладонь. Боевая железная часть вспыхивает, напоминая раскаленную комету.

— Я уже говорил тебе, — широко размахиваю горящим оружием, и десятки огненных волков высыпаются из раскаленных росчерков в воздухе, словно поспевшие сливы с веток. — Не называй меня братом, тварь.

Жаворонки болтают, а что делают Фениксы? Правильно, сжигают.

Волки взвывают единым голосом стихийного пожара, и их огненный вал срывается к предателю рода человеческого.

________________________

Продолжение читайте здесь: https://author.today/reader/247884/2230201