Удар Кувалды (СИ) - Борчанинов Геннадий - Страница 23

Их следы виднелись абсолютно везде. Даже умер Пётр при достаточно мутных обстоятельствах. Официально, разумеется, после болезни, но по всем симптомам Кувалда подозревал отравление, излюбленный ящерами метод устранения неугодных. Краснослав не сомневался, что если копнуть в любой период истории, то там можно будет найти следы их влияния.

Урчащий желудок оторвал майора от исследований. Время пролетело незаметно и близилось к обеду. Краснослав достал трофейный брегет, с отвращением поглядев на вражескую надпись, удивился тому, как он засиделся за учебниками и книгами, спешно заложил закладки там, где остановился, убрал книги обратно на полки, схватил сумку и убежал из школьной библиотеки. Пора было переодеваться и встречать Ядвигу, опаздывать на бал очень не хотелось, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Он быстро вернулся в свою комнату, переоделся в костюм, повязал галстук и даже причесался, с тоской вспоминая парадный мундир Имперских ВКС. Вот в нём он был бы точно неотразим, да и просто было бы приятно снова ощутить на плечах честно заслуженные погоны. Вместо этого он повесил на грудь честно заслуженный орден Александра Невского. Под застёгнутым пиджаком спрятался браунинг. Краснослав специально проверил, чтобы кобура нигде не выпирала, а достать его можно было одним движением, сунув руку за пазуху.

Проверив, что всё на месте, запасные магазины к пистолету рассованы по карманам пиджака, а в приглашении вписано имя Ядвиги Грибовской, он отправился в фойе, где планировал девушку встретить, чтобы вместе отправиться на бал.

Долго ждать Ядвигу не пришлось. Она вышла из женского крыла, в длинном бежевом платье, громко цокая каблучками. Она старалась держаться гордо и надменно, но Кувалда видел, как она взволнована. Высокая причёска не скрывала лица, краснеющего от самой шеи.

— Мадемуазель, — произнёс Кувалда, подавая ей руку.

Грибовская улыбнулась, изящным движением взяла его за локоть и вместе они направились к выходу, не обращая внимания на случайные взгляды, восхищённые, завистливые или равнодушные. Она заранее позаботилась о том, чтобы все знали — она едет на бал, самый настоящий, роскошный. Чтобы все завидовали. И даже пускай всё проходило не так, как она мечтала, а Сычёв, прямо говоря, не самый прекрасный и благородный принц в Гимназии, в глубине души Ядвига всё равно была жутко довольна.

Они вышли на улицу. С погодой повезло, она была всего лишь пасмурной. За воротами их ждал Григорий на новенькой, почти сверкающей карете, в которую была запряжена пара лошадей. Сам извозчик тоже был при параде, в новом картузе и сюртуке.

— Здравствуйте, ваше благородие! — оживился он, едва завидев своих пассажиров.

— Здравствуй, Григорий, — добродушно кивнул майор, открывая своей спутнице дверь кареты. — К Строгановым, пожалуйста.

— Зачем ты с ним цацкаешься? — тихо прошептала недоумевающая Ядвига, но Кувалда её вопрос проигнорировал.

Не объяснять же, что этот простой мужик его буквально спас.

Гришка подождал, пока они расположатся внутри и закроют двери, а потом хлестнул вожжами и неспешно поехал к центру Петрограда. Дворец графа Строганова располагался в самом центре, неподалёку от Зимнего, на набережной узкой и извилистой Мойки.

Величественное оранжевое здание с колоннами невольно притягивало взгляд своей аляповатой роскошью. Сегодня возле него царил небывалый ажиотаж, словно весь город спешил тоже побывать на именинах младшего Строганова. Кареты и пролётки останавливались друг за другом, ежесекундно прибывая и отъезжая, чтобы высадить гостей, и каждый старался подъехать как можно ближе ко входу, чтобы не идти пешком. Несолидно.

Так что Григорию пришлось даже потолкаться в своеобразной пробке, но в целом доехали быстро, без опозданий. Конечно, опаздывать не запрещалось, а многие высокородные дворяне и вовсе считали ниже своего достоинства приходить вовремя, но раз уж Краснослав решил привлекать как можно меньше внимания, то рисковать не стал.

Карета остановилась прямо напротив парадного входа. Краснослав вылез первым, подал руку Ядвиге. Извозчика отпустили, расплатился с ним Кувалда заранее, чтобы их появление выглядело чуть более эффектным. Негоже благородному боярину пересчитывать копейки, стоя на улице.

Они поднялись на крыльцо, где их остановил превосходно вышколенный швейцар в золотой ливрее. Выглядел он богаче, чем иной дворянин.

— Его благородие боярин Сычёв, её благородие панна Грибовская, — представился за обоих сразу Кувалда, протягивая швейцару открытку с приглашением.

Краснослав вёл себя максимально спокойно и расслабленно, даже понимая, что, вероятно, лезет прямо в змеиное гнездо. На мгновение он замер, транслируя аурой эманацииленивой снисходительной благожелательности, особенно, когда швейцар смерил его долгим изучающим взглядом. Досматривать не станут, это Кувалда понимал чётко, но отказать в посещении швейцар всё равно мог. Дажепри наличии открытки с приглашением. Ядвига слегка нервничала и всё улыбалась, хлопая глазками.

Швейцар лишь слегка поклонился, вернул открытку Краснославу и открыл им дверь, пропуская пару внутрь дворца, который встретил их роскошным коридором с высоким потолком и лепниной везде, где только можно.

Полдела сделано, и когда дверь за ними закрылась, Кувалда позволил себе выдохнуть. В тот же момент к ним подошёл лакей в чёрном жилете, кланяясь им точно так же, как и швейцар. Выучка у всех слуг в доме, похоже, была абсолютно одинаковой.

— Позвольте вас проводить, — мягким бархатным голосом произнёс лакей.

Кувалда видел в его ауре сквозящее к ним презрение и неуважение, которые слуга тщательно скрывал. Такой с лёгкостью мог плюнуть в суп или «ненароком» испортить костюм, но сейчас на его лице были написаны только подобострастие и учтивость.

— Ведите, любезный, — улыбнулся Краснослав.

Теперь дело за малым. Выжидать и наблюдать. Рано или поздно рептилия появится, и тогда Кувалда нанесёт ответный удар.

Лакей проводил их в огромный зал, сверкающий золотом и хрусталём, где потихоньку собиралось всё высшее общество Петрограда. Играл оркестр, повсюду сновали официанты, благородные леди и представительные господа общались на отвлечённые темы. Виновник торжества, одетый в юнкерский мундир, принимал поздравления, рассеянно улыбаясь каждому, кто к нему подходил. Рядом стоял его отец, Строганов-старший, который оказался высоким сухопарым мужчиной в чёрном фраке.

Кувалда решил понаблюдать издалека. Вместе с Ядвигой они прошли вглубь зала и встали у стенки, изучая обстановку. А обстановка невольно внушала уважение. Майор бывал на официальных приёмах раньше, в прошлой жизни, но далеко не все вельможи Галактической Империи могли похвастаться такой же роскошью, как граф Строганов.

Шампанское лилось рекой, официанты едва успевали разносить бокалы. Краснослав выхватил у проходящего мимо лакея два полных бокала шампанского, подал один Ядвиге, пригубил сам. Длинный стол, накрытый белоснежной скатертью, ломился от разнообразных деликатесов. Гости свободно подходили, чтобы перекусить и снова вернуться к развлечениям, которых тоже было немало. Громко играла музыка, гости общались, смеялись, воздух был наполнен гудящим разноголосьем, будто пчелиный улей.

Внешне Краснослав сохранял абсолютное спокойствие, но внутри был собран и сосредоточен, сканируя ауры гостей одну за другой. Увиденное ему совершенно не нравилось, большинство из них оказалось кончеными ублюдками, но пока ни одного рептилоида он не увидел. Всего лишь люди.

— Как тут красиво… — тихо произнесла Грибовская, глядя по сторонам и восторженно улыбаясь. — И столько новых людей!

— Будь начеку, — столь же тихо предупредил Кувалда.

Ядвига насупилась и кивнула. Но было это неимоверно трудно, ведь глаза разбегались от великолепия, обилия цветов, атласных лент и меха, жемчуга и бриллианты сверкали на гостях, отражаясь в натёртом до блеска паркете, зеркалах и хрустале. Она чувствовала, как замирает дыхание, а кровь приливает к щекам, как бешено колотится сердце, что её бросает в жар, но старалась держать манеры, подобающие благородной польской панночке. Чувствовала она себя серой мышкой, неизвестно как попавшей на этот праздник, особенно, видя на других дамах платья стоимостью больше, чем всё их родовое имение.