Под небом Италии - Джонс Дебора - Страница 15
- Предыдущая
- 15/69
- Следующая
– Ничего. Сон наяву. У меня это часто бывает. Призрак костра, который разожгли во дворе замка, когда умерли братья и отец. Эта картина меня преследует до сих пор. Преследовала. Но сейчас...
– Что сейчас? – переспросил Бельдан.
– Сейчас огонь был совсем другой. Злее. Прожорливее. Он не скорбел о смерти, но сам ее сеял. А теперь все прошло. Со мной это случается все реже и реже. Последний раз – в тот самый день, когда вы с Ги приехали в Бельведер.
Франческа тряхнула головой, прогоняя последние черные мысли. И вдруг поняла, как близко от нее Бельдан и как холодна его рука на ее обнаженном плече.
– Сон, – повторила она и улыбнулась. – А вот ваши руки не сон. Это реальность, и они совершенно ледяные. Мы слишком много внимания уделяем лечению вашего брата и совершенно забыли, что вы тоже ранены. Позвольте, я помогу вам согреться.
Бельдан понял, что это всего лишь забота о больном. Отгадал по ее тону.
– Я знаю, что мне поможет, – сказал он. – Магия. Так учит падре Гаска. Он говорит, что магия усиливает жар в крови.
Забота о больных – это ее инстинкт. Как его инстинкт – война.
Франческа улыбнулась и словно помолодела. Солнечный свет посреди беспросветной ночи. Но когда она взяла его руки в свои, Бельдану захотелось их отнять. Отдернуть обе сразу. «Детская причуда, – решил он. – Разве может хрупкая женщина повредить великому лорду Арнонкуру?» Бельдан заметил, что ее руки тоже были холодны. «Холодные руки. Сердца в огне». Старая присказка. Странно, что он теперь ее вспомнил.
– Магия, – ворковала Франческа, и ее голос завораживал. – Особый метод, который применяет падре Гаска. Нет ничего действеннее, чтобы согреть кровь.
Она взяла его руки в свои. При этом обнажились ее запястья. А потом наклонилась так, что дуновение ее дыхания овевало его кожу.
Бельдан снова почувствовал страх. А затем жар, когда она легонько подула на его пульсирующие голубоватые вены. По спине к чреслам побежали волны. Неужели она это делает намеренно? Из-под заколки ему на руку упал ее локон. Она подняла голову и улыбнулась. Не только губами, но даже глазами.
– Вот так-то! Я чувствую тепло. – Она откровенно радовалась своему целительскому мастерству. Но что-то в его лице вызвало у Франчески беспокойство. Бельдан заметил, что улыбка стала меркнуть. – Вам лучше? – беспокойно спросила она.
– Намного. Вы достойная ученица алхимика.
– Вот и славно.
Они спохватились, заметив, что его руки все еще лежат на ее ладонях. Бельдан стал их отдергивать, а Франческа отталкивать. И он почувствовал, как кожу царапнуло тяжелое кольцо Дуччи-Монтальдо.
– Сначала Ги, а теперь я. Мы оба обязаны здоровым биением наших сердец вашим целебным прикосновениям.
– Не моим, – поспешно возразила графиня. – Падре Гаски. Это его искусство помогает Арнонкурам. Я всего лишь подражаю его приемам. Так вы хотите взглянуть на дороги?
Бельдан стоял в одиночестве и смотрел на притихшую долину. Франческа давно отправилась в постель. Только спит ли она? В этом рыцарь сомневался. Со своего высокого наблюдательного пункта он краем глаза видел ее окно: в глубине комнаты мелькнула свеча, хотя графине давно полагалось видеть сны.
– Недурно, – произнес он вслух.
Бельдан нарочно над ней подшучивал, смеялся над ее веснушками, ее ярмаркой и медом, цеплялся за все, что могло отдалить от обрыва, к которому его влекло дуновение ее дыхания на его запястья.
«Несчастная, – самодовольно думал он. – Уже не молода и больше не богата. Однажды Ги ее уже покинул. Теперь ей снова предстоит пережить такое же испытание. Я оставлю денег. Она, конечно, откажется. Но Бланш возьмет». Так ему подсказывал опыт. После смерти Анны Бельдан завязывал множество мимолетных связей, и женщины всегда оставались довольны таким решением. С радостью его вспоминали и приглашали снова.
А еще он наведет справки об Оливере. Слава Богу, у него остались друзья при дворе султана. А когда брат окажется дома, Франческа с готовностью все забудет и все простит.
Он мог бы гордиться своим состраданием. Но погубил все сам: позволил коснуться своих рук и сам касался ее ладоней. Оказался так близко, что губами и кончиком языка мог ощутить ее кожу. И, поглаживая запястья, благодарил:
– Спасибо, что спасли нас от Мальвиля.
И этим поразил ее так, что Франческа убежала. Да и себя немало удивил. Никогда бы не подумал, что способен на такую безоглядность. Но графиня его заинтересовала. Ее отношение к поцелуям. Бельдан видел, как она поцеловала Мальвиля, хотя ей очень этого не хотелось, и не решилась поцеловать Ги, хотя страстно этого желала. Он загорелся отгадать загадку, но должен был признать, что его безрассудство не помогло. Нисколько.
Бельдан все еще думал о Франческе, когда ворота замка беззвучно отворились на смазанных петлях и выпустили по подъемному мосту мужчину, ведущего в поводу лошадь. Вскоре он скрылся в спящих улочках Сант-Урбано. Но на окраине вскочил в седло и понесся так, будто за ним гнались все силы ада. И не заметил, как из тени материализовался огромный человек и бесшумно бросился за ним в погоню.
Бельдан улыбнулся уголками губ.
Похоже, к леди Бланш вернулись силы. Не стоит удивляться, если на открытии ярмарки удастся насладиться ее блистательным присутствием.
Глава 7
Однако на следующее утро Бланш дала знать, что ее здоровье стало хуже, не желала ни с кем общаться и не вышла из комнаты.
В отличие от Бельдана Франческа не ожидала появления матери: старшая графиня Дуччи-Монтальдо пять лет не принимала участия в ярмарках. И ее решение нисколько не удивило Франческу. Поразило другое – исчезновение Бельдана.
Он задавал множество вопросов о ярмарочных поборах и пошлинах и о том, сколько средств приносит ярмарка на содержание Бельведера. Его интересовали сыры и вина, а также качество выставленного на продажу меда. И Франческа поняла: Бельдан собирается сопровождать ее во время ярмарки и в день открытия спуститься с ней в деревню с замковой горы. В этом заключалась некоторая опасность. Но с другой стороны, многие бражники появлялись на ярмарке в масках, а болтовня в лавках и рядах могла оказаться полезной. Купцы приезжали со всей Тосканы и из других мест и не могли не знать о передвижениях де Кюси.
Среди множества дневных забот Франческа ловила себя на том, что, то и дело бросает взгляд через плечо, ожидая, как часто в последние дни, увидеть поблизости Бельдана. Он закрывал ей ладонями глаза, заставляя против воли смеяться. Ее это раздражало, потому что она начинала чувствовать себя не в меру юной. Но Франческа убеждала себя, что эти игры невинны. Она должна постараться понравиться Бельдану, иначе рыцарь станет препятствием на пути осуществления ее надежд. Но теперь его не было рядом.
Так прошла половина дня. Слуги отправились на ярмарку, а ей самой осталось навестить Ги и тоже поспешить на праздник.
Теперь Ги все чаще и чаще приходил в сознание, и падре Гаска уверял, что кризис миновал. С тех пор как раненый назвал ее дорогой, Франческе ни разу не случалось остаться с ним наедине в периоды его полного просветления, но она тоже заметила, что Ги порозовел и дышал ровнее и глубже.
Вот и сейчас она с удовлетворением смотрела на него. Конечно, в ближайшее время Ги немыслимо трогать с места. Это ее радовало. Бельдан скоро уедет: армия развалится без предводителя. Так что он не может сидеть здесь вечно. И тогда Ги останется с ней. Безраздельно. Как прежде.
Эта мысль так взволновала Франческу, что она забыла об исчезновении великого рыцаря – сидела и думала о близком будущем. А потом тихонько погладила Ги по щеке и вышла.
Франческа выбрала простую темно-красную тунику из хорошей тонкой шерсти, без отделки, но прекрасного покроя. И без видимых следов починки. Достаточно нарядную для праздника и в то же время строгую, чтобы не выделяться в церковном шествии, которое завершает первый день ярмарки. Перевязала волосы золотой лентой, а в уши продела серьги с жемчугом и гранатом. У нее на стене висел осколок зеркального стекла. Франческа подошла к нему и взглянула на себя. И осталась недовольной тем, что увидела. Кроме вечных ярких веснушек, ее расстроили волосы: непокорные локоны не терпели никакого принуждения. Но время летело, и ей следовало спешить. Франческа схватила черную бархатную сумочку с церковной вуалью и несколькими золотыми флоринами и вышла из замка.
- Предыдущая
- 15/69
- Следующая
