ЛАЕВ 3 (СИ) - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 34

Георг пожал плечами с видом человека, который всё для себя решил.

– Я понял, что нервничать бесполезно, Марго. Ты такая, какая есть. Невзирая на все мои запреты, ты всегда будешь влипать в странные обстоятельства и истории. Так какой смысл эмоционировать? Лучше отнестись со смирением. Смирение и несколько отрядов хорошо обученных охранников – это лучше, чем ранняя седина и нервный тик.

У меня приоткрылся рот.

– Георг…

Я хотела что-то сказать, но мысль потерялась, потому что рука сюзерена скользнула на мою талию.

Впрочем, на место старой мысли сразу пришла новая, и я прошептала протестующе:

– Георг!

Сказала, а внутри всё задрожало. Точнее затрепетало.

– Марго, Марго, – он покачал головой, словно речь о чём-то безнадёжном.

Это я безнадёжная? Я?

Повернувшись вполоборота, я упёрлась руками в королевскую грудь, а Георг хмыкнул и подтянул меня ближе. Наклонился, окутывая пьянящим ароматом своего парфюма, и… ну, собственно, всё.

Все мои протесты разбежались тараканами при включённом свете. Я сама потянулась к этому хищному неоднозначному мужчине и позволила его губам накрыть мой рот. Тихо охнула, ощутив мужской язык, скользнувший по нижней губе, и окончательно потерялась. Время исчезло, роскошная карета – тоже.

Исчезло вообще всё, остались только мы.

Ощущения его губ, рук, близости сильного тела, были невероятными. Я ловила горячие поцелуи и отвечала тем же. Запускала пальцы в волосы цвета мёда и бессовестно стонала, когда Георг отрывался от губ и принимался покрывать поцелуями шею – от подбородка и до самого декольте.

Это было вроде и неприлично, но уж чего, а стыда я не испытывала. Наоборот – таяла в объятиях короля, наслаждаясь происходящим и совершенно не думая о последствиях. Даже о том, что я теперь не наёмная, а самая настоящая наследница рода Сонторов. А ведь истинной наследнице не престало так себя вести?

Одно радовало – Георг и на этот раз держался в рамках. По-прежнему не переходил черты, за которой приличные девушки теряют честь.

Или это не радовало?

Или…

А потом пришло вдруг ощущение, что меня дразнят. Что происходящее сейчас как качественный трейлер к не менее качественному фильму. Как отличный рекламный проспект к продукту, который приведёт в ещё больший восторг.

Как дегустация нового, идеального коктейля! Как пробник с ароматом самых подходящих лично мне духов. Как…

А вот тут я снова запнулась. Опять ушла с головой в невероятный водоворот самого фантастичного поцелуя. Окончательно захмелела от тепла мужских рук и губ.

Очнулась я… очень и очень нескоро. Из состояния небытия меня выводили с помощью постепенного уменьшения дозы – поцелуи становились короче, а паузы между ними длиннее. Увы, я пребывала в точке с названием «полный, испытавший абсолютное счастье неадекват».

Даже фырчать уже не могла. Окажись мы сейчас перед алтарём, я бы без раздумий согласилась стать и женой, и Тенью, и Изменяющей, и кем он только захочет. Правда это состояние осознавалось пока слабо. Как и тот факт, что карета не движется – и похоже давно.

– Ну, всё, – выдохнул король хрипло, – приехали.

С трудом совладав с координацией, я потянулась и отодвинула шторку – за окном виделись до боли знакомые ворота Академии. Высокие, с острыми пиками на вершинах чугунных прутьев. Возле этих ворот, кстати, отиралось подозрительно много непримечательного вида мужчин.

Мысль об усилении охраны мелькнула и погасла. А Георг спросил мягким, по-прежнему хрипловатым и тягучим голосом:

– До общежития проводить?

Вообще, учитывая моё состояние и причины, по которым я в таком состоянии оказалась, это было бы логично, но…

– Нет. Я сама.

– Уверена? – мурлыкнул его величество.

Не настаивал и… словно давал мне возможность выбора.

– Не уверена, но провожать не надо, – сказала, очень медленно трезвея.

– Ну, как скажешь, моя ко… хм… Маргарита. Но подожди немного, я помогу тебе выйти.

А вот такая помощь была ой как нужна!

Георг покинул карету, спустя минуту дверца с моей стороны открылась. Мне протянули руку, без которой… Честно? Я бы вывалилась на тротуар кулём!

Просто ноги после всех этих поцелуев не держали. Спасибо хоть космос в голове постепенно развеивался!

– Я был бесконечно рад провести этот вечер с тобой, – дождавшись, когда ступлю на брусчатку, мягко сказал соблазнитель.

А я… в кои-то веки не нашлась с ответом. Вот просто не нашлась.

Подарив Георгу улыбку неизлечимой дурочки, выдернула ладонь из захвата его пальцев и, стараясь не шататься, направилась к калитке Академии.

– До встречи, леди Маргарита! – прилетело в спину.

Кажется, сюзерен ликовал.

Это было с одной стороны приятно, а с другой немного возмутительно. Но главный ужас заключался в том, что я наконец поняла всю степень своего увлечения этим мужчиной. Увы, речь не о влюблённости. Я влюблена даже не по уши, а по самую макушку и выше.

Я, Маргарита Максимова, по документам Сонтор, а по рождению Вейз, без ума от его величества Георга. И, невзирая на всю алхимию этого мира, вряд ли найдётся элексир, способный от этой одержимости излечить.

Глава 16

Сон? Нет, не слышали. На бал меня как бы пригласили, а вот занятия в Академии никто не отменял.

Тот единственный час, который я могла посвятить подушке, пришлось убить на раздевание и разбор причёски. Потом – зевая и убеждая себя держаться – отправиться на завтрак. Кофе. Срочно! Желательно целый бидон.

Там, в столовой, народ делился на три категории. На бодрых – то есть тех, кто во дворце этой ночью отсутствовал; на сонных, но счастливых; и на несчастных зомби вроде меня.

Во время бала я не особо вглядывалась в лица гостей и товарищей по учёбе не замечала, зато теперь все предстали как на ладони. Счастливых, кстати, было больше всего – и трио девчонок во главе с Дарайей Фитор в их числе.

Сокурсница и две её соседки прямо-таки лучились радостью. Джим МикВой, между прочим, тоже. Зато Псих, сидевший за столом рядом с Джимом, выглядел настолько апокалиптично, что захотелось пожалеть.

Правда порыв этот быстро прошёл. Заполучив две чашки с кофе и поставив на поднос блюдце с сырниками, я приблизилась к парням, села и сразу атаковала портальщика:

– Лим, у тебя совесть вообще есть?

– А? – с неприкрытым страданием и непониманием отозвался тот.

Я недобро прищурилась, а Джим… он вдруг оказался не совсем в курсе.

– Марго, что случилось? – спросил Ботаник.

Подумал, вздрогнул и предположил осторожно:

– Только не говори, что Псих болтал с тобой про Гоэша и клад.

Я прикрыла глаза, справляясь с эмоциями. То есть эти двое обсудили всё за моей спиной, решили не лезть, но Храфс всё-таки не выдержал?

– Не скажу, – буркнула сердито.

Но Ботаник не поверил. Повернулся к товарищу по банде и заодно службе и спросил сурово:

– Псих, ты совсем Псих?

Пауза. Стон Лима, который мучился жесточайшим похмельем. Я сосредоточилась на вожделенном кофе, а когда выпила половину первой чашки, к нашему столику подошёл какой-то старшекурсник и быстро сунул Храфсу некую мензурку.

Сказал:

– Давай, пей. Только быстро. И с тебя два золотых.

Я подавилась от такого ценника, зато Псих не дрогнул. Быстро вылил в рот подозрительную буро-зелёную жидкость и зажмурился так, словно употребил чистый спирт.

Зато через пару минут страдание с лица портальщика словно дождём смыло. Старшекурсник ушёл, а Псих расслабился – даже откинулся на спинку стула, принимая вальяжную позу.

И это ещё ничего! Это понятно! Местный антипохмелин превзошёл все ожидания, что, наверное, нормально. А ненормальным было «переобувание» Ботаника! Он подумал-подумал и выдал:

– Марго, слушай, а с кладом… Ведь неплохая же идея?

Я подавилась кофе повторно! Что-о-о?

Затем я покосилась на столь любимый МикВоем переговорный перстень и подумала: вот как? Нет, как, в этом трусоватом парне могут уживаться такие противоречия? То он о каждом моём чихе докладывает, желая отличиться перед королём, то сам же предлагает отправиться в запрещённый, авантюрный и потенциально опасный поход.