ЛАЕВ 3 (СИ) - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 37

Не знаю почему вспомнилось. Видимо из-за странных проявлений дара нашего драгоценного величества. И когда Зора закончила рассказ про Гоэша, попутно прочитав лекцию, что искать логово – самая бесполезная затея из всех возможных, я задала ещё один вопрос:

«Зора, послушай… А если съесть семя дара, то что будет?»

Саму собеседницу я сейчас не видела, она находилась под юбкой, прилепленная к ноге, но точно знаю – Заучка закатила глаза.

«Марго, даже не думай».

«Я не думаю, – сообщила поспешно. – Просто размышляю о родоначальнике Эстрилов».

Подруга тихо фыркнула.

«Ты ведь общалась с Георгом? – продолжила я. – А тебе известно, что у него сразу несколько специализаций? Не две, и даже не три, а какое-то запредельное количество?»

В этот раз Заучка вздохнула.

«Да. Знаю. Уверена, что это особенность крови. Последствие поступка его предка, о котором ты упоминаешь. Но Георг единственный в своём роде. Ни у кого другого магия так не откликается».

«Точно?» – уточнила я с сомнением.

«Точно. Кроме Эстрила съесть семя не удавалось больше никому».

Я пожала плечами, и на этом тема была закрыта. Я задвинула подальше мысли о Гоэше с его мифическими сокровищами, о короле с его специализациями, и вернулась к насущным делам.

Всю неделю Георг активно появлялся на лекциях, но мы не общались. Я и радовалась такому повороту и печалилась, а в конце последнего учебного дня, наконец, решила: а ну и ладно! Фиг с ним, с королём!

Дышать сразу стало легче. Розовый туман в голове развеялся, возвращая чёткость мышления и радость жизни, поэтому из аудитории, где нас мучал магистр Гримс, я вышла почти счастливая.

И тут же услышала:

– Леди Маргарита?

Ы-ы-ы… Да как же так!

Я повернулась и посмотрела на караулившего у стенки Георга почти жалобно. Что у сюзерена с совестью? Я ведь только-только успокоилась, и вот опять.

– Леди Маргарита, – Георг вежливо кивнул, а я заметила переброшенную через его руку тёплую накидку. – Будьте добры, проследуйте за мной.

– Куда проследовать? – отозвалась глухо.

Уголки королевских губ дрогнули, но ответа я не получила. Георг ограничился тем, что указал направление движения.

Нет, совести у этого темноглазого мужчины однозначно нет!

Туман? Он начал наплывать опять. А ещё у меня горло перехватило и сердце застучало как ненормальное. Вот зачем Георг появился и снова взбаламутил? А я сама? Почему реагирую вот так?

Как дурочка какая-то!

Ненормальная!

Неужели нельзя любить спокойно, без всех этих перепадов в голове и теле?

– Леди Маргарита, – напомнил о своём распоряжении величество, и я, сделав глубокий вдох, пошла.

Мои сокурсники отнеслись к ситуации спокойно. Остальные адепты Академии ещё косились, однако шока вопрос наших отношений уже не вызывал.

Мы шли. Миновали один коридор, второй и очутились возле боковой двери – у выхода из корпуса. Тут мне на плечи набросили ту самую накидку и, осторожно ухватив за руку, повели на улицу.

От прикосновения Георга я вздрогнула, словно ударенная током. В воздухе повеяло химией – наверное поэтому рука короля в итоге легла на мою талию и притянула ближе. Затем меня бережно погрузили в большой чёрный экипаж, украшенный королевскими гербами, и повезли неизвестно куда.

– Куда мы всё-таки едем? – совладав с голосом, спросила у сидящего на противоположном диванчике Георга я.

– Прогуляться.

Отлично.

То есть я опять нарушаю правила Академии.

Вернее, для меня снова сделали исключение – ведь адептам разрешено покидать стены альма-матер только в выходной день.

Я хотела сказать об этом, но промолчала, уставившись в окно. Сегодня занятия немного затянулись, снаружи уже сгущался сумрак. Ещё и осенним холодом веяло – увы тёплая, почти летняя погода плавно сходила на нет.

А ещё молчание… Оно вызывало желание ёрзать. Хотелось то ли бежать без оглядки, то ли прижаться теснее.

Я страдала, а когда экипаж остановился, испытала недоумение. Мы приехали не во дворец или, как вариант, особняк Сонторов, а просто в город.

– Мм-м? – непонимающе выдала я.

Георг промолчал. Он вышел из кареты, чтобы тут же подать руку и помочь выбраться на неровную брусчатку. Затем была активация какого-то очередного перстня, и немногочисленные зеваки, которые уставились на нас с большим любопытством, начали отворачиваться. Словно нас и нет.

Тут я сообразила:

– Отвод глаз?

– Да. Он.

17-3

Мою руку водрузили на королевский локоть, и мы зашагали к большому, расположенному посередине площади фонтану. Я шла и никак не могла поверить… Прогулка? Неужели свидание? Неужели мы с его величеством…

– Георг, что происходит? – всё-таки не выдержала я.

Хмыкнул. Покосился весело.

– Ты ничего не знаешь о нашем мире, это нужно исправить.

Я хотела отреагировать адекватно, но из-за смущения надулась.

– Что-то я всё-таки знаю.

Ведь не зря посещаю занятия в Академии, да и вообще. Говорить, что я чистый лист – точно нельзя.

– Хорошо, – легко согласился сюзерен. – О мире что-то знаешь, а мой город ещё не видела.

Да, такая формулировка была ближе к истине, и я замолчала. Король же начал рассказывать про фонтан – он оказался каким-то особенным. Затем про архитектуру нескольких зданий и саму эту площадь.

Я слушала, но информация воспринималась со скрипом. Розовый туман не просто вернулся – он принялся разжижать мозг!

Колени подгибались, щёки неуместно краснели, а Георг всё это видел и явно наслаждался. Вёл меня сначала вдоль домов, затем предложил свернуть в переулок. А в результате мы очутились в крошечном сквере, в центре которого стоял малюсенький такой памятник.

Полуколонна, на вершине которой сидела бронзовая птичка. Она напомнила нашего питерского «Чижика».

– Это снегирь, – неожиданно сообщил его величество.

А через миг добил:

– У таких птиц красная грудка. Считается, это от того, что в их сердце пылает любовь.

Смутить меня ещё больше? Нет, это было невозможно!

Но Георгу удалось:

– Для счастья в любви, нужно прикоснуться к клюву, – он кивнул на «памятник». – Попробуешь? Проверишь нашу городскую примету?

У меня словно земля ушла из-под ног. То есть я стояла, и достаточно ровно, но будто проваливалась в какую-то бездну. Бесконечную и невообразимую.

Клюв птицы действительно блестел, и я бы поразилась схожести примет наших миров, но тот самый туман окончательно застопорил все мыслительные процессы. Увы.

– Так что? Потрогаешь? – Георг наклонился к моему уху и пощекотал дыханием.

Я уставилась на монарха очень большими глазами. Признать-то свою влюблённость я признала, но что с ней теперь делать?

– Хм… А я потрогаю! – ничуть не расстроился моему нежеланию он.

Потянулся. И схватился за клюв птицы с энтузиазмом вандала. Я даже испугалась – вдруг отломит?

Это и отрезвило. Немного.

– Георг, что ты творишь? – с возмущением прошептала я.

– Применяю все возможные методы.

Ы-ы-ы! Я спрашивала не о том!

Я пыталась понять, зачем он так меня смущает? Или проблема не в короле, а во мне самой? В смысле, ему незачем прилагать усилия, если я и так сама не своя?

– Ну что, продолжим нашу небольшую прогулку? – произнёс Георг бодро.

Вопрос был риторическим.

Точнее не так – меня спросили, но как бы и не спрашивали.

Завладев моей рукой и снова водрузив её на свой локоть, Георг повёл дальше. Сквозь сквер, к новому переулку и к реке.

Там обнаружилось ещё одно место, напомнившее о родном мире. Через реку был переброшен широкий каменный мост, в центре которого высились выкованные из металла деревья. А на деревьях, как и на кованных периллах… да-да, замки, во всём их многообразии!

– Говорят, если постоять на середине этого моста, – сказал король, – то встретишь свою любовь. А если уже встретил, то она станет взаимной.