Поваренная книга волшебной академии (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 25

— Я не сержусь, — утка с хрустящей корочкой невольно настраивала на миролюбивый, даже лирический лад. — Вы ведь не виноваты в том, кто вы есть.

Майя кивнула с таким видом, словно я по-настоящему понял, что творится у нее на душе.

— Мои родители считали, что виновата, — призналась она. — Но я так и не поняла, в чем именно. А оказалось…

Я кивнул в сторону еды.

— Угощайтесь, не сидите, сложа руки. Знаете, что было в кладе ректора Сомерсета?

Майя, которая аккуратно раскладывала острую капусту по куску утки, только плечами пожала.

— Почти все артефакты там давно пришли в негодность, — сказал я. — Но один из них как новенький. Он называется Путы — и может еще сильнее сковать то, что прячется в вас.

Капуста была такой острой, что по позвоночнику пробегала ледяная волна, а затылок начинало ломить — самое то, как раз, как я люблю. Майя кивнула и, сворачивая свой блинчик, ответила:

— Это хорошо. Не будем полагаться только на кулинарию, правда?

Я кивнул. Надо же — никогда бы не подумал, что буду вот так ужинать в компании юной девицы. А вот ведь — сидим, наслаждаемся уткой, и вечер с дождем, который снова зарядил за окнами, уже не кажется ни тоскливым, ни скучным. Большое это дело, хорошая компания.

На душе было спокойно и тепло. Я уже забыл, когда чувствовал себя так.

— Что еще будете готовить на конкурсе? — полюбопытствовал я. Майя мечтательно улыбнулась, словно представляла ту еду, которую подаст придирчивым экспертам, и ответила:

— Тао обещал показать мне рецепты чинской владыческой кухни. Представляете, Просперо Конти любит куриные сердечки со сладким перцем!

— Я тоже их люблю, — признался я. — Сильное блюдо. Он, кстати, состоит в переписке с матерью твоей новой подруги.

Майя кивнула.

— Да, Кетти сказала. А самое интересное, он любит, когда к ним добавляют сахар.

— Ну вот, — улыбнулся я и поймал себя на том, что сегодня вечером улыбаюсь слишком часто. — Теперь у тебя есть козырь в рукаве.

Майя только рукой махнула. Сейчас ее взгляд был намного мягче и спокойнее. Из него ушел страх и напряженность, словно повелительница пончиков наконец-то приняла все, что с ней произошло, и перестала бояться самой себя — и меня за компанию.

— Не думаю, что это какой-то великий секрет. Буду просто тренироваться, готовить… ох, я не верю, что у меня получится! Там ведь будут профессионалы, а я… так, никто.

— Ешьте, — твердо сказал я. — Когда вы никто, то это помогает.

Майя

Понедельник день тяжелый, особенно когда он начинается со стука в дверь в пять утра. Я с трудом оторвала голову от подушки и услышала негромкий голос Тао:

— Майя! Майя, вставай!

Я выбралась из-под одеяла, поежилась от утренней прохлады и, высунувшись в коридор, спросила:

— Что случилось?

Тао выглядел заспанным — он потирал правый глаз, а его черные волосы были заплетены в растрепанную косу: видно, не успел еще причесаться как следует.

— Начинается учебная неделя, — сообщил принц, — мы все будем на занятиях, так что времени не очень много. Идем, научу тебя готовить традиционный чинский завтрак. Я узнавал, это тоже входит в конкурс.

— Хорошо, — согласилась я. — Подожди, умоюсь.

Мысли о конкурсе придавали мне сил и бодрости. Я наконец-то чувствовала себя на своем месте и занималась тем, что мне по-настоящему нравилось. Вот и ректор Холланд одобрительно отнесся к идее моего участия в конкурсе — вчера он ел утку с искренним удовольствием и аппетитом, и в душе у меня проснулась радость: легкая, светлая, такая же, как тогда, когда бабушка еще была жива.

Академия еще спала крепким сном. Едва горели лампы, разгоняя тьму, в коридорах и на лестницах царила густая тишина, но на кухне уже проснулись домовые и принялись за работу — готовили все, что нужно для того, чтобы накормить всех обитателей замка. Когда они увидели Тао, то дружно поклонились ему, и было ясно, что дело тут не в его владыческой крови, а в том уважении, которое он им оказал. Мы прошли к моему столу, и я увидела, что тут все готово для стряпни, вот только…

— Креветки? — удивилась я. — И курица?

— Да, — кивнул Тао, повязывая фартук. — В Чинской империи предпочитают завтракать плотно и сытно, чтобы сил хватало до обеда. Видишь, уважаемые мирры домовые уже все для нас приготовили.

Уважаемые мирры домовые издали тоненький восторженный писк, и кто-то из них произнес:

— Какие манеры!

Тао поручил мне нарезать вареную курицу небольшими кусочками, а сам принялся взбивать яйца. К ним в компанию отправились креветки, шнитт-лук, и Тао сказал:

— У нас предпочитают именно его, а не обычный лук. Он слаще, в нем больше витаминов. Так, давай сюда курицу… кстати, куда ты вчера ушла с едой?

— Да так, — я махнула рукой. Не хотелось рассказывать о том, что я угостила уткой ректора Холланда, и это угощение сделало угрюмого сухаря человеком — дружелюбным, спокойным, почти милым. Почему-то я была уверена в том, что это тайна. Моя тайна. — Просто захотела побыть одна.

— Ну и правильно. Одному есть скучно, зато еду не отнимут. Видела бы ты, как Герберт ел! Аккуратно, по кусочку, не намусорил нисколько. Просто чудо, а не зверь. Воспитанный, в отличие от хозяина.

— Как твоя рука? — спросила я. Тао добавил в смесь молоко, острый южный соус и, приказав мне нарезать небольшой стручок перца, вновь принялся вымешивать будущий омлет.

— Уже не болит. Как ты считаешь, миррин Анжелина думает обо мне? Может, снова послать ей розы, уже с открыткой?

— Лучше не нарывайся, — посоветовала я. — За это можно вылететь из академии. Одно дело заступиться за преподавательницу, и совсем другое — ухаживать за ней.

Тао вздохнул. Нарезанный перец отправился в смесь, а она пошла в разогретое на сковороде масло; помешивая ее, принц печально произнес:

— Почему ухаживать за красивой и умной девушкой это такое страшное нарушение академического порядка?

Я пожала плечами. Некстати вспомнился ректор — вчера у него был такой мягкий и мечтательный взгляд, когда он ел приготовленную мной утку, что я удивлялась, настолько это было на него непохоже. Впрочем, кто сказал, что я знала его хоть немного?

— Потому что это нечестно. Вы будете встречаться, и ты получишь хорошие оценки только потому, что вы встречаетесь. А потом вы, допустим, разойдетесь, и она сделает все, чтобы тебя исключить, ну или как-то по-другому подгадить.

В глазах Тао мелькнул гневный огонь.

— Она не такая! И мы не разойдемся. Я напишу отцу, скажу, что хочу жениться.

Мимо пробегал один из домовых — нес вилки и ложки с сушилки. Услышав такое, он споткнулся, со звоном разронял свою сверкающую ношу и спросил:

— В академии будет свадьба, ваше высочество?

— Будет, — ответил Тао. — Но если вы кому-то расскажете об этом, то я обижусь.

Домовой провел пальчиками по прорези рта, показывая, что запирает его на замок.

— Она не согласится, — вздохнула я. Тао выложил готовый омлет на тарелку, присыпал его остатками лука и ответил:

— Посмотрим. Я все-таки принц, а не свинарь. Вот, попробуй!

Мы взялись за вилки. Омлет получился удивительным: нежным, пышным, острым. Я вдруг словно наяву увидела туманные горы Дунфен, поросшие стройными соснами, очертания чинских зеленых драконов, хрупкие лепестки белых и розовых пионов. Может ли еда быть сказкой? Может. Иногда в ней таится подлинное волшебство, которое мы создаем своими руками.

— А если тебе перевестись в другую академию? — спросила я. — Тогда Анжелина уже не будет твоей преподавательницей, вы сможете пожениться без всяких проблем.

Тао проглотил омлет и весело вскинул вилку вверх.

— Отличная идея! И я все-таки пошлю ей розы с открыткой. Это будет хорошее начало.

Омлет с креветками и новая работница на кухне

Джон

Спустившись в обеденный зал на завтрак, я сразу же понял: что-то не так.