Поваренная книга волшебной академии (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 47

— Актрисы хотя бы знают сценарий, — вздохнула я. Слезы иссякли так же быстро, как и хлынули, и я поняла, что сейчас Джон разомкнет руки и отстранится от меня. От этого становилось грустно — так сильно, что в глазах темнело.

— Ты тоже знаешь, — уверенно произнес он. — В конце все будет хорошо.

Чинская свинина и долгая ночь

Джон

— Жаль, что мы не можем взять этого мерзавца прямо сейчас. Вот как мне платят за мою доброту!

Это была моя вторая личная встреча с королем и принцем. Его величество Джереми пил суспензию от изжоги, Хенрик старательно уделял внимание южному полусухому. Я сидел с ними за одним столом, и чашка кофе передо мной была нетронута.

— У нас есть нити его остаточной магии в заклинаниях, которые опутывают миррин Морави. Модест Бинья их засвидетельствовал, — я протянул королю подписанные показания моего друга; Джереми вздохнул и, машинально дотронувшись до живота, убрал бумаги во внутренний карман темно-синего сюртука.

— Так в чем тогда загвоздка? — Хенрик весело улыбнулся, его взгляд был затуманенным и мягким. Принц отлично проводил время, и его совершенно не волновало то, что для них с отцом приготовил кузен. — Давайте просто возьмем мерзавца за жабры, да и все.

— Загвоздок две, ваше высочество, — уважительно ответил я. — Первая в том, что мирр Дастин может заявить, что его оклеветали. Вы и сами знаете, как его любят в народе. Вашего отца и вас будут обвинять в том, что вы просто решили избавиться от деятельного и энергичного родственника, а это не пойдет вам на пользу. Нельзя сбрасывать со счетов мнение жителей королевства.

Король вздохнул и кивнул, соглашаясь. Хенрик отпил из бокала и спросил:

— А вторая загвоздка?

— Миррин Морави, — сказал я. — Путы, которые ее оковывают, начали разрушаться. Как-то закрепить их или наложить новые я не могу — как теперь выяснилось, это ее убьет. А я не хочу, чтобы она умирала.

Глаза Хенрика энергично сверкнули, он заулыбался с таким видом, словно понял, что здесь имеет место любовная интрижка. Иначе с чего бы мне так переживать за какую-то девчонку? Я не стал убеждать его в том, что это не так — это сейчас не имело значения.

— Он во всем прав, — коротко произнес король, и Хенрик понимающе кивнул. — Нам остается только есть приготовленное. А потом… Джон, вы уверены, что все пойдет так, как надо? Потому что я, сто бесов побери, не уверен. Вся эта магия-шмагия — это… — он пощелкал пальцами, и я сказал:

— Уверен, ваше величество. И вы тоже не сомневайтесь.

На следующий день начался второй этап конкурса. Повар, который бросал колпак на пол, сошел с дистанции после истерического приступа и почечной колики. Гости, которые вчера наелись супов, сегодня планировали, какое именно блюдо отведать. Повара, видно, решили превзойти самих себя. Один трудился над филе косули с ароматным сыром и гусиной печенью, второй жарил стейк из семги с морковью и имбирем, третий готовил лобстеров в яичном белке, четвертый укладывал на тарелку кальмаров с фенхелем, серыми лисичками и черной колбасой. Винтеркорн, который по-прежнему сидел рядом со мной, заметил:

— Вот такое карпаччо с гребешком и трюфелем подают в «Золотом вороне». Обязательно попробуйте, весь высший свет просто с ума сходит по этому блюду.

Кажется, Арно держался поближе ко мне, чтобы нейтрализовать, когда все начнется.

Майя со своей чинской свининой выглядела бедной родственницей в заплатанном платье на роскошном балу. По сравнению с остальными, ее блюдо выглядело незатейливым, почти примитивным, хоть я и не сомневался, что все выйдет исключительно вкусно.

Сперва она тщательно промыла и высушила свиную вырезку, потом нарезала ее брусочками и принялась готовить смесь для обжаривания из яиц, соли и крахмала. Каждый кусочек отправлялся в нее, а потом шел на разогретую сковороду. Повар за соседним столом, который готовил равиоли с пастой из брокколи и муссом из веенского краба, косился на Майю с презрительным сочувствием — дескать, куда ж ты лезешь, бедняжка, тут работают серьезные и солидные люди.

Обжарив мясо, Майя взялась за овощи: нарезала лук полукольцами, чеснок пропустила через пресс и отправила на сковороду обжариваться до золотистого цвета. Изредка она смотрела в мою сторону так, словно проверяла, здесь ли я еще или уже куда-то подевался. Огненный цветок в ее груди был небольшим, но плотным, его пламя горело сильно и ровно, и я видел, как медленно, но верно разрушаются цепи сдерживающего заклинания. Дастин о чем-то негромко говорил с королем, кивая в сторону Майи: видно, советовал уделить внимание простому народному блюду, а не затейливой высокой кухне.

В свою смесь Майя добавила мякоть нескольких помидоров и, убавив огонь, отправила в варево уксус, сахар и немного соли. Винтеркорн, который не сводил с нее глаз, негромко произнес:

— Думаю, ее пропустят в следующий этап. Принц Хенрик любит свинину.

— Замечательно, — кивнул я. — Пусть берет побольше.

Теперь мясо тушилось вместе со смесью. Повар, который укладывал на блюдо равиоли, что-то промолвил с нескрываемой язвительностью — Майя не ответила, но цветок в ней развернул лепестки еще шире. Специально провоцирует? Вряд ли, просто недоумевает. Артефакт ректора Сомерсета налился тяжестью в моем кармане, напоминая, что он здесь и готов к работе.

Прозвенел колокольчик, обозначая завершение этапа. Майя аккуратно выложила на блюдо рис, добавила к нему свинину и сделала шаг назад. Я ободряюще улыбнулся ей, показал большой палец — Майя улыбнулась в ответ.

Ничего. Не все так страшно. Однажды она будет рассказывать об этом конкурсе своим друзьям, не скрывая гордости и радости.

— Столько всего! — одобрительно произнес его величество, выходя к участникам, и я увидел, что Винтеркорн напрягся так, словно именно сейчас цепи Майи должны были разорваться. — Миррин Морави, вижу, у вас тут что-то несложное, но вкусное?

Майя залилась румянцем и кивнула. Кто бы мог подумать, что эта девушка — некромант, и в любую минуту она способна выплеснуть ту тьму, которая клубится в глубине ее души.

— Это чинская свинина, ваше величество, — негромко, но уверенно сказала она и снова бросила быстрый взгляд в мою сторону, словно по-прежнему испытывала страх и хотела убедиться в том, что я рядом. — Старинный рецепт, готовится быстро и просто. Свинина очень нежная, нисколько не острая. Попробуйте!

Майя

— Завтра будут десерты. Финал.

Мы с Джоном стояли на мосту, который перебегал через одну из бесчисленных столичных рек и речушек. Я удивленно думала: надо же, такой большой город, а в нем столько мест, где ты можешь остаться наедине со своими мыслями. Парки, сады, узкие улочки с фонариками над вывесками бесчисленных винных и кофейных погребков — все это было похоже на декорации спектакля. Шел снег, с каждой минутой становясь все гуще, город укутался в него, словно в пушистую шубу, нахохлился — пришла зима, и надо было дожить до весны.

Я верила, что доживу. И в то же время не верила. Его величество сегодня похвалил мою чинскую свинину, остальные повара язвительно улыбались, видно, строя предположения о том, кто я такая и как пролезла на конкурс, раз король настолько со мной добр, и я страшно боялась, что Дастин подойдет, скажет что-то непринужденное и спокойное, и это будет, словно взрыв, который сорвет мои оковы и выплеснет тьму. Я смотрела в его лицо — энергичное, живое, с каким-то доброжелательно цепким выражением — но не различала черт. Стоило закрыть глаза, и я видела лишь фигуру принца с серым туманом на месте лица.

Это было жуткое, призрачное ощущение. Я заглядывала в глаза своей смерти и не могла отвести взгляда, понимая: это не только моя смерть, и я должна сделать все так, как скажет Джон, чтобы ее крылья не расплескались над людьми.

Змея, которая по словам Анжелины, была у всех некромантов, ворочалась в груди, не давая дышать. Змея негромко, но уверенно твердила, что я должна слушать свою природу. Подчиняться тому, что меня наполняет — потому что это и есть моя настоящая жизнь.