Темные сестры - Пашнина Ольга Олеговна - Страница 8

– Я не собираюсь вам угрожать. Вы же понимаете, что любая угроза с моей стороны сделает только хуже для Кайлы.

– Тогда зачем вы пришли?

– Вы любите своих детей, господин Белами?

От неожиданного вопроса тот опешил и замер у стойки с почтовыми открытками.

– Что за вопрос, конечно, я их люблю…

– И они растут здоровыми, веселыми детьми, верно? Наш отец был совсем не такой, как вы. Он, может, и любил нас, но не так, как вы любите Стеллу и сына. Мы должны были быть идеальными, потому что мы – самая известная семья в городе, да и не только. Старейший магический род. Кайла идеальной не была.

Герберт бродил по магазину, делая вид, будто рассматривает книги, но я всем существом ощущала его напряжение.

– Кайла больна, она не может иметь детей. И вчера она узнала, что если не родит, то потеряет все, что любит: наш дом, наследство, право опеки над Кимберли, нашей младшей сестрой. Она не хотела похищать вашего сына, она запуталась. Вы неглупый человек, вы ведь понимаете, что это результат отчаяния. Неужели кто-то всерьез думает, будто можно похитить ребенка и… что дальше? Кайле нужна помощь, а не наказание. Но если вы не откажетесь от показаний, ее лишат магии. Я не хочу терять сестру, господин Белами.

– Вас долго не было в Хейзенвилле, леди Кордеро. Ваша сестра не тот человек, которого стоит жалеть.

– Я надеялась, что вы – тот человек, который может пожалеть даже мою сестру.

Из глубины магазина послышался грохот, и я вздрогнула. На лестнице, ведущей на второй этаж, сидела красная как рак девчонка лет одиннадцати. Темноволосая и кудрявая, очень симпатичная. Кристалл была права: сейчас, спустя пять лет с нашей последней встречи, магический потенциал Стеллы можно было почувствовать безо всяких усилий.

– Стелла, немедленно иди наверх! – прикрикнул на нее отец. – Подслушивать некрасиво, и ты это знаешь!

Девчонка убежала, а я продолжила, не дав Эдмонду возразить:

– Я хочу помочь сестре. Но это станет невозможным, если ее лишат магии. Кайле нужна не тюремная камера, а кабинет целителя. Подумайте об этом.

Я направилась к двери, Герберт застрял где-то между стеллажей. Вряд ли он смог бы сказать что-то более убедительное. Может, нам повезет и в Белами проснется благородство.

– Вы уедете, Кортни, – донесся мне в спину его голос, – а нам жить рядом с вашей сестрой.

Я явно что-то пропустила за годы своего отсутствия. Кайлу никогда не любили, но не до такой степени. В основном к ней относились как к богатой стерве, она так себя и вела. Но богатых стерв ненавидят издалека, сплетничают о них с соседями и обсуждают в колонках сплетен городских газет. Никто не станет рисковать всем, чтобы подставить какую-то знатную девицу.

Вот теперь показалось, что на улице холодно. Я жадно хватила ртом воздух и несколько секунд постояла на крыльце, приходя в себя. За спиной хлопнула дверь – это Герберт вышел из магазина.

– Феерично, – мрачно оценил он короткий разговор с Белами, – я бы сказал, бесподобно. И чем ты думала, неся этот бред?

Я промолчала, не желая вступать с ним в новый спор.

– Что, Кордеро настолько гордые, что даже прощения нормально не могут попросить?

– Кайла не крала этого ребенка, ясно? Я сказала все, что хотела.

– О да, только Кайле это никак не поможет.

– То есть ты считаешь, что если бы я рыдала у него в ногах, Кайле бы это помогло? Эдмонд Белами не дурак, он способен отличить искреннее раскаяние от дешевого спектакля. Ты видел его дочь Стеллу, она могла наврать о том, что видела Кайлу?

– Зачем?

– Не знаю.

Может, Белами сам инсценировал похищение? Или его жена, например? Кайла не отличалась постоянством в вопросах отношений. Ей нравилось играть с мужчинами, и порой ее игры грозили обернуться неприятностями, Герберт не хуже меня это знал. Белами не был в ее вкусе, но… в нашей безумной семье возможно все.

– А теперь рассказывай, за что Хейвен хочет вам отомстить.

Я тяжело вздохнула. Призрачная надежда, что Герберт вспомнит об этом когда-нибудь потом, растворилась в вечернем тумане.

– Помнишь время, когда мы думали, что у меня не будет магии?

Герберт кивнул, он тогда уже работал на отца.

– Тогда Кайла услышала, как он говорит с Кристалл. Он сказал, что если моя магия не проснется, то отправит меня в интернат в Адерфолле.

– Что? – пораженно спросил Герберт. – Ты серьезно? В интернат?

– Ты считаешь, это не в духе нашего отца? – усмехнулась я. – А мы вот с Кайлой поверили и жутко испугались. Хейвен была подругой Кайлы, со мной она тоже неплохо общалась, но исключительно тогда, когда была в настроении. Иногда она открыто жаловалась, что я им мешаю. Им было по семнадцать, наверное, я была и впрямь слишком приставучей. Но что важнее – Хейвен ненавидела свою магию.

– У Хейвен нет…

Я смерила Герберта взглядом, и он умолк, начав что-то подозревать.

– Она ненавидела колдовать и не хотела быть магом. Не буду вдаваться в детали, но Кайла подстроила все так, чтобы Хейвен оказалась у нас на чердаке, и провела обряд. В процессе Хейвен потеряла сознание, а придя в себя, ничего не помнила.

– Вы что, забрали магию Хейвен?

Голос Герберта звучал пораженно. Такого он точно не ожидал. А я перевела дух. Рассказать об этом кому-то оказалось нелегко, а еще надо будет как-то объяснить Кайле и Ким, почему я все выдала Герберту, если уж так его ненавижу, как утверждаю.

– Кортни, вы с ума сошли? О чем вы думали? За такие ритуалы положена смертная казнь!

– Слушай, я этим не горжусь! Мы были детьми, а отец собирался сдать меня в приют. Мы просто перепугались.

– И забрали у Хейвен магию?! Богиня, Кортни, глупая ты девочка, о чем только думала?

– О том, что хочу остаться дома, – невесело хмыкнула я. – Хейвен ничего не помнила, у нее исчезла магия – не сразу, конечно. А у меня она появилась, и все были довольны. Если она вдруг вспомнила, то вполне могла отомстить Кайле, потому что заклинание читала именно она.

– Ким знает? – спросил Герберт.

– Да, нам пришлось ей рассказать – она видела, как мы колдуем. Мы поклялись никому не рассказывать. Ты первый, кто узнал об этом.

– Я чертовски польщен! – саркастично заметил Герберт. – Если Хейвен все вспомнила, удивительно, что вы вообще живы.

– Хейвен сегодня приходила и как-то очень странно выразилась. Мне показалось, она знает и пытается на это намекнуть.

– Тогда дела плохи. Если Хейвен решится вас обвинить, я сделаю упор на возраст и сроки давности, но все очень зыбко. Впрочем, если она будет мстить вот так, исподтишка, не легче. Хорошо, что ты вообще сподобилась об этом рассказать.

– Только не надо меня отчитывать, – скривилась я. – Обратного ритуала нет: что сделано, то сделано.

– А ты бы провела его, этот ритуал? – вдруг спросил Герберт. – Если бы он существовал.

Ответить я не успела, так как увидела у ворот Кордеро-холла Ким. Сестра сидела прямо на траве и была одета явно не по погоде. Сердце забилось чаще в приступе тревожности.

– Ким?

– Кортни! – Она подняла голову и вскочила. – В дом кто-то залез!

– Что? – Мы с Гербертом переглянулись.

Он снял плащ и закутал замерзшую Ким.

– Я читала у себя, когда услышала шаги, – тараторила Ким. – Сначала я подумала, что это вы вернулись, и вышла встречать, но внизу никого не оказалось. Тогда я решила, что это ветер или что-то такое, а потом разбилось стекло. Я так перепугалась, что тут же выскочила из дома, но не решилась далеко отойти.

– Где ты слышала звук? – спросил Герберт.

– На чердаке.

Ким выглядела по-настоящему напуганной, и меня тоже пробрала дрожь.

Фамильный особняк виднелся среди деревьев. Величественный и мрачный. Уже сгущались сумерки, на небе появились первые звезды. Несколько окон светились. Я безошибочно определила комнату Кайлы: пришлось позаимствовать у нее платье. Должно быть, я забыла погасить свет. Не помню, вообще включала ли его…

– Стойте здесь, – бросил Герберт.