Назад в СССР: 1985 Книга 3 (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 16

Минут через пять Зайцева забрали, а я так и остался сидеть в неудобном кресле. Полупустой коридор медсанчасти угнетал.

Неожиданно вспомнил, что когда произошла авария и утром сюда начали привозить облученных пожарных. Здесь, подо мной, в подвальном помещении сваливали их зараженную одежду, шлемы, сапоги... Они и в две тысячи двадцатом году там лежали, продолжая жестко фонить.

Спустя полчаса вернулся Шевцов.

— Так, Савельев! Что с тобой делать? — спросил он, глядя на меня озадаченным взглядом. — Я в гарнизон вернусь в лучшем случае поздно вечером, а может и ночью. Ты ж не будешь здесь все это время сидеть.

Я промолчал, потому, что ответа у меня не было.

— Сейчас Зайцев на переливании, позже отправлю вас обоих обратно в гарнизон. Ракицкий ждет внизу. Вопросы, пожелания?

— Никак нет, — ответил я.

— Вот и отлично. Ожидай здесь. А у меня работы полно, если не успею, меня не ждите, езжайте на Янов. Только смотри, чтобы без фокусов! Савельев, ты понял?

— Так точно!

Я еще удивился — зачем он в медсанчасти понадобился? Здесь что, своих работников не хватает?!

Рядовой Зайцев вышел через два часа, вид у него был очень бледный. Место, откуда брали кровь, он зажимал ладонью. Между пальцами я разглядел повязку залепленную лейкопластырем.

— Ты как? — спросил я, когда он подошел ко мне.

— Нормально. Голова только кружится и подташнивает.

— Шевцов сказал, сейчас обратно в гарнизон поедем, — сказал я, помогая сесть. — Внизу Ракицкий ждет.

— Хорошо. Сейчас я немного отдохну, — тот откинулся на кресле, прикрыл глаза.

И верно. Посидев несколько минут, он сам сказал.

— Пойдем, что ли? Спать хочу, прям не могу.

Я отыскал старшую медсестру, та дала согласие на то, что донор может идти и его состояние приемлемое. По прибытии напоить сладким чаем, затем часов шесть отдыхать.

Спустились вниз, машина стояла у здания. Олег спал, видимо сидеть и охранять «УАЗик» было сложным делом.

— Рота, подъем! — крикнул я, открывая дверь.

— Тьфу, мля! Шутник! — тот похлопал себя по щекам, чтобы быстрее прийти в себя. — Ну что там, рассказывайте!

— Я ничего не знаю. Кровь моя не подошла, ошибка там какая-то у них... А про майора вообще ничего не понятно. Что там у него за травма, молчат. Шевцов куда-то запропастился.

— Ну и что делаем дальше? — зевнул водитель.

— Едем обратно, — ответил я. — Начмед распорядился, чтобы его не ждали. Зайцева нужно обратно в гарнизон вести. В лазарет. Сколько выкачали крови?

— Семьсот пятьдесят, вроде, — пробормотал донор. — Раньше никогда кровь не сдавал.

— Леха, ты сейчас пошутил? — спросил Олег, глядя на меня с подозрением.

— Нет. Вообще.

— Да? Ну ладно. Поехали! — тот согласился неожиданно легко. Ехать-то в принципе недалеко. Как потом сам Шевцов будет добираться, вопрос тоже интересный... Если что, позвонит по городскому телефону. Не такая уж и проблема.

Вообще, это конечно, нонсенс. Чтобы вот так военнослужащие срочной службы сами катались по городу, пусть и получив приказ от вышестоящего командира — на моей памяти я такого не припомню. Но тут особый случай, да и военной полиции на дорогах пока еще не было. В общем, Шевцова можно понять. Пытается заботиться о подчиненных, но и сам не может уехать. Хотя, причина, конечно, для меня не понятна...

Он завел двигатель, прогрел его минут пять, затем мы выехали.

Погода была хорошая, я еще успел посмотреть на термометре, что температура воздуха на улице была в районе плюс восьми. Светило солнце. Было воскресенье, у всех выходной.

Выехали на улицу Дружбы Народов, затем сразу на кольцо. По правую сторону я увидел Вечный огонь, дальше был памятник погибшим в Великой Отечественной Войне, а еще дальше стоял речной вокзал Припяти. Отсюда через Яновский затон и далее до Киева и Мозыря, ходили быстроходные суда на подводных крыльях вроде «Кометы» или «Метеора».

Я точно знал, что после аварии, спуск на речной вокзал к дебаркадеру будет одним из самых грязных мест в городе. Именно эту часть города затронет радиоактивный выброс, который прошел через Рыжий Лес

Дальше Олег свернул на Курчатова, чтобы оттуда повернуть на проспект Ленина. Увидел комбинат бытового обслуживания «Юбилейный». Остановились на светофоре.

Я случайно посмотрел вправо и замер от удивления — по тротуару неспешно шел Григорий и тот незнакомец, которому он передавал документы в гостинице «Полесье».

— Вот дерьмо! — задумчиво пробормотал я, затем повернувшись к Ракицкому, добавил. — Тормозни, я выйду!

— Сдурел? Куда?! — не понял Ракицкий, но все-таки притормозил. Я лихо выскочил наружу, хлопнул дверью. Сзади раздался возмущенный сигнал от какой-то белой «пятерки» — горел зеленый свет, а наша «Буханка» встала посреди дороги по непонятной причине.

Олег, сообразив, что мешает движению других, все-таки тронулся вперед, но уже метров через тридцать сдал вправо, во двор и там остановился.

А я, совершенно забыв о машине, двинулся по противоположной стороне, не теряя из виду Григория и его спутника. Оба шли обычным шагом, и на сложившуюся ситуацию на дороге почти никак не отреагировали.

С одной стороны, мой поступок можно смело назвать глупым — в военной форме меня за километр видно, ни о какой слежке и речи быть не могло. Плюс ко всему увольнительной у меня на руках не было — настоящий подарок для патруля военной комендатуры, попадись он мне на пути. Но с другой стороны, я нутром чувствовал, что поступаю правильно. Очень тонкий момент, который сложно объяснить. Офицерская чуйка работала, и у меня еще не было ни одного повода, чтобы поставить ее эффективность под сомнение.

Они продолжали идти вперед, двигаясь к речному вокзалу Припяти. Добравшись до пересечения улиц, они остановились. У незнакомого человека в руке был коричневый кожаный портфель, чем-то смахивающий на те, что любят преподаватели. Он расстегнул его, выудил оттуда несколько листов бумаги и передал их Григорию. Тот сложил их пополам и сунул под пальто. Что у него там, скрытый карман, что ли?

Затем они перекинулись еще парой фраз, обменялись рукопожатиями и разошлись в разные стороны. Я сначала хотел последовать за незнакомцем — уж очень мне хотелось понять, кто это такой — но тот направился в сторону бассейна «Лазурного», а я точно знал, что там периодически бродили патрули военной комендатуры. Пришлось отказаться от этой идеи и последовать за Гришей. Из-за этого я потерял драгоценное время, плюс еще переход на другую сторону улицы занял почти минуту...

В общем, здесь меня ждал облом.

Гриша, перешел на интенсивный шаг, прошел метров пятьдесят и остановился на ближайшей остановке. А уже на следующую минуту, он торопливо влез в первый подошедший автобус, на который я уже не успевал. Да и куда мне ехать? Ни денег с собой, увольнительной. Сам себя закопаю, при этом ничего не узнаю.

— Вот дерьмо! — остановившись, громко выругался я, чем обратил на себя внимание проходящей мимо старушки. Та что-то фыркнула, остановилась и проводила меня гневным взглядом, бурча себе под нос про никудышнее воспитание молодежи. А я, вертясь по сторонам, одернул себя на мысли, что советский человек такими выражениями не ругается… Нужно быть со словами осторожнее. Я и так уже чуть с ДТП не спалился.

Автобус скрылся на горизонте улицы Огнева и я остался ни с чем.

Постоял минуту, подумал... Затем оглянулся назад и увидел вдалеке, что наш «УАЗ» все еще стоит на прежнем месте. Молодец, Олег. Не уехал, хотя мое поведение кого угодно сбило бы с толку. Ну серьезно, разве не странно — сидел, сидел и вдруг чуть ли не криком потребовал остановиться?! А затем еще и выскочив из машины, понесся не понятно куда.

В общем, я вновь торопливо перешел улицу и вернулся я обратно к машине. Открыл дверь и влез внутрь. Выдохнул.

Ракицкий несколько секунд смотрел на меня недовольным взглядом, затем спросил. — Леха, я, конечно, все понимаю... Но какого черта ты сейчас исполнил? Какая муха тебя укусила?