Крепость Серого Льда - Джонс Джулия - Страница 90

• Предыдущая
• 90/137
• Следующая

— Камни для купола привозили из Руин, — продолжала она, обращаясь к Бриму. — Брали их из развалин здания, которое, по нашему разумению, было когда-то храмом. Теперь уж от него ничего не осталось — все поглотил лес. — Враэна остановила на Бриме свой глубокий карий взгляд, как бы оценивая его по достоинству, и тут же занялась другими гостями.

В немногих словах она освободила их от обременительной ноши, рассадила вокруг вделанного в пол очага, распорядилась подать эль с молоком и немного пригасить огонь, чтобы легче было разговаривать. Брим полагал, что об этом она могла бы распорядиться и раньше — но тогда она лишилась бы преимущества отдавать приказания.

Всего вокруг огня расположилось пятнадцать человек, так что одна сторона ненамного превышала другую, и Враэна опять удивила Брима, позаботившись о стульях для него и для Джесса. Пока кланница обходила круг, добавляя в рога с элем традиционную каплю молока, Враэна, опершись на спинку своего сиденья, обратилась к Робби:

— Итак, Робби Дхун, что нужно тебе от меня?

Робби был к этому готов. Держа руки на коленях, он глубоко вздохнул и сказал:

— Я хочу отвоевать Дхун.

Враэна и бровью не повела. Она правила кланом около тридцати лет, и мало что могло ее удивить.

— Пора Бладду убраться с нашей земли, — продолжал Робби. — Он стал слишком силен, и кланы вокруг него рушатся один за другим. Без Дхуна у кланов не стало сердца, и они сделались уязвимы — в особенности срединные. Колодезь, Визи, Гнаш, Крозер... да и Молочный Камень.

Губы Враэны плотно сжались — то ли в знак согласия, то ли наоборот.

— Продолжай.

Робби подался вперед.

— Власть должна вернуться к Седалищу Дхунов — ты знаешь, Враэна, что это так. Давно ли ты спала спокойно с тех пор, как Бладд оказался у самых твоих дверей?

Враэна с неожиданной мягкостью улыбнулась ему.

— Ты еще молод, Робби, и потому не знаешь, что вожди редко спят спокойно. Ты говоришь о Бладде, стоящем у моих дверей, но не забывай, что Молочный Камень с севера хорошо защищен. Наши плотины стоят на Быстрой не зря. Тебе, думаю, известно, — она бросила взгляд на Гая Морлока, — что Молочный дом никому еще не удалось взять.

Гай покраснел до ушей, но Робби остался спокоен и даже весел.

— Знать как можно больше — мой прямой долг.

— А мой долг — это защита своего клана.

Брим понял, что это предупреждение, и у Робби достало мудрости принять его к сведению. Он помолчал немного, придав своему татуированному лицу выражение глубокой серьезности, и заговорил снова:

— Мне нужна твоя помощь, Враэна. Ты была мне другом, когда я порвал со Скиннером и нуждался в поддержке, чтобы собраться с силами. Ты предоставила мне свой дом, взяла под защиту, дала мне свое благословение... и тебя не должно удивлять, что я задумывался о причине всего этого.

В чертоге настала полная тишина. Воздух между Робби и вождем колебался от жара горячих углей. Со стороны Враэны здесь присутствовали закаленные в боях воины, большей частью немолодые. У одного из них Брим заметил на поясе стеклянный флакон, где плескалось что-то серое. Стало быть, это правда. Воевода Молочного растворяет свою меру священного камня в воде, чтобы выпить ее перед тем, как отправиться на войну — или перед смертью.

Враэна и ее военачальник обменялись быстрыми, понимающими взглядами. Расправив плечи, Враэна сказала:

— Наш клан помогал тебе по причине нашей веры в то, что Дхун должен иметь сильного вождя, если хочет вернуть себе отнятый дом. Скиннер для этого не годится. Я сама послала ему весть, когда вождь Бладда со своим войском двинулся на юг, чтобы занять Ганмиддиш. Дхунский дом оставался без должной защиты в течение пятнадцати дней, но Скиннер не сделал ничего, чтобы забрать его назад. Никогда ему этого не прощу. Я управляю этим кланом двадцать восемь лет. Время научило меня многому, и самый суровый из всех усвоенных мною уроков таков: нерешительный вождь несет гибель своему клану.

Это она о Среднем ущелье, понял Брим. В тот день от руки черноградцев пало пятьсот воинов-молочан — из-за того, что тогдашний вождь Альбан, брат Враэны, промедлил с выбором позиции.

Враэна смотрела на него и видела, что он все понимает. Брим поспешно отвел глаза. Ему почему-то не хотелось, чтобы Робби заметил ее интерес к нему.

Робби расстегнул застежку-репейник, сбросив плащ на спинку стула.

— Когда время придет, ты можешь не сомневаться в моей решимости. Я молод, это верно, и многие сочли бы меня неопытным. Но Дхун я все равно отвоюю. Седалище Дхунов мое, и с твоей помощью я могу занять его быстрее. Твой отказ только задержит меня, но не остановит.

Спутники Робби, слыша эту речь, выпрямили спины и вздернули подбородки, а могучий топорщик Дуглас Огер, дождавшись, когда Робби договорит, пробурчал: «Точно».

Воины Враэны беспокойно ерзали на сиденьях, но сама она будто ничего и не слышала. Брим понял вдруг, почему она не пригласила на эту встречу мужчин помоложе. Молодым трудно устоять перед Робби: каждое его слово обещает воинскому сердцу честь и славу.

Робби помолчал, оправляя рукава рубашки. Ему единственному, как самозваному вождю, позволили войти в Дымчатый Чертог с оружием, и он в ожидании ответа опустил руку на рукоять меча. Глядя на брата, Брим сообразил, что Враэне выбирать особенно и не из чего. Гай Морлок и еще двадцать ее кланников уже перебежали к Робби, а за ними, глядишь, и другие потянутся.

Враэна, тоже понимавшая это, спросила довольно резко:

— Так чего же ты от меня хочешь?

— Две сотни воинов с топорами и молотами и вдвое больше с мечами.

Люди Враэны заволновались еще пуще. Шестьсот человек — слыханное ли дело? Даже спутники Робби были удивлены. Дуглас Огер разинул рот, Гай Морлок попросту остолбенел. Только Робби Дан Дхун и Враэна Молочный Камень сохраняли спокойствие, глядя друг на друга через огонь, словно два поединщика.

— Это невозможно, Робби. Попроси еще раз.

— Я думаю, что возможно, и ты поступишь мудро, удовлетворив мою просьбу.

— Отчего так?

Робби снова подался вперед.

— Ты даешь мне потребное число людей, а я принимаю их к себе согласно Ленному Праву. В этом случае, как тебе известно, они поступят в мое распоряжение лишь на время. Присяга, данная ими Молочному Камню, останется нерушимой, и по окончании войны они вернутся в твой дом. — Блуждающий по комнате сквозняк раздул угли, и Брим увидел холод в голубых дхунских глазах Робби. — В случае же отказа ты вынудишь меня взять тех, кто придет ко мне сам, и связать их присягой, и сделать их дхунитами, которые больше уж не вернутся в Молочный.

Враэна встала, шумно отодвинув свой стул.

— Ты играешь с огнем, Робби Дхун.

— Мне приходится это делать, чтобы отнять свой дом у врага.

Она медленно кивнула, признавая правоту его слов.

— Как я понимаю, ты уже говорил кое с кем из моих людей?

Улыбке Робби при всем ее очаровании недоставало тепла.

— Ты хорошо меня знаешь, Враэна. Не стану скрывать, что около ста твоих воинов заверили меня в своем согласии. Не проклинай их за это. Они молоды и хотят сражаться.

Враэна взялась за кончик своей косы, где на кожаной тесемке висел отросток лосиного рога — ее амулет. Она задумалась, держа его на ладони, а Брим между тем размышлял, много ли правды в том, что сказал Робби. Возможно ли, что целых сто молочан готовы примкнуть к нему, нарушив свою клятву?

Враэна с тяжелым вздохом отпустила свой амулет.

— Что ты предлагаешь взамен?

— Джесс, Брим, принесите дары, — молвил Робби, поднявшись с места. — Покажем вождю, сколь высоко мы ценим ее помощь.

Брим, чувствуя спиной взгляд Враэны, направился к стене, где они оставили свои приношения. Робби и Яго укладывали подарки втайне, пользуясь сундуками, вывезенными из Дхунского дома в ночь бладдийского вторжения. Брим знал только, что дары тяжелые, и молил Каменных Богов о том, чтобы не опозориться и не уронить своей ноши. Джесс Блэйн, наделенный, должно быть, шестым чувством, взял себе что полегче, а Бриму оставил какие-то каменюки.

• Предыдущая
• 90/137
• Следующая