Звезда заводской многотиражки 3 (СИ) - Фишер Саша - Страница 34

— Тоня, вот ты где, — раздался за моей спиной звучный мужской голос. — А это и есть твой чрезвычайно талантливый юноша?

— Здравствуй, Витя, — взгляд ее отчетливо потеплел. В воздухе как будто заискрило. Я повернул голову, чтобы рассмотреть нового собеседника. Это был мужчина в хорошо сидящем сером костюме, без галстука, верхняя пуговица расстегнута. Аккуратные бачки, гладко выбиритый подбородок, на вид ему где-то под пятьдесят. Подтянутый, без всякого намека на пузико. Что неслабо так отличало его от большинства носящих подобную одежду и выражение лица. Обычно они бывали двух видов — дрищи от природы, на которых костюм болтается, как на вешалке, и раздувшаяся во все стороны квашня, с рвущим пуговицы пузом. А этот видимо спортом занимается и за питанием следит. Взгляд умный, пронзительный такой. Темные волосы, слегка припорошенные инеем седины.

Мужик был настолько представительным, что я не сразу заметил рядом с ним женщину. Меж тем она тоже была в определенном смысле примечательной. Про таких обычно говорят «легче перепрыгнуть, чем обойти». Невысокая, практически шарообразной формы, осветленные волосы уложены в пышный валик, выражение лица брезгливо-презрительное. Одета она была в пронзительно-синий брючный костюм и белую блузку с пышным жабо. На ногах — лаковые лодочки. То есть, она не только пальто свое в гардеробе оставила, но еще и сапоги. Хотя какое пальто? Не может дама такого положения носить пальто! Явно шубу. Из соболя или норки.

— Витя, у нас в комнате ужасно дует от окна! — капризно сказала она. — Ты говорил, что разберешься с этим!

— Конечно, дорогая, — сказал элегантный Витя, не сводя взгляда с редакторши. — Может ты пока купишь в буфете чашку кофе и пирожное? Зачем тебе со мной таскаться, пока я разговариваю с администрацией?

— Кофе? — губы женщины скривились еще более презрительно. — Ты же знаешь, что у меня давление! Да и какое тут может быть кофе? Видимость одна!

Но от руки своего супруга отцепилась и процокала каблуками к стеклянному прилавку.

— Тоня, ты занята? — спросил Витя, слегка подавшись вперед.

— Нет, мы уже закончили разговор с Иваном, — Антонина Иосифовна встала.

— Тогда давайте мы по дороге обсудим наши вопросы, хорошо? — нейтрально деловым тоном сказал мужчина. Потом посмотрел на жену, спорящую с буфетчицей о свежести бисквитных пирожных. — Дорогая, увидимся в номере!

Супруга на его слова никак не отреагировала. Антонина Иосифовна кивнула мне, и эти двое удалились. На приличном расстоянии друг от друга, будто настоящие коллеги по работе, без всяких там «шуры-муры», да-да. Интересно, кто это? Среди руководства завода я никого такого не помню, хотя вроде всех уже видел. Из Ярославля приехал? Или это кто-то из облисполкома, видел в списке несколько фамилий из управы...

Ладно, раз уж напрягать мозги, чтобы работать, мне в этот раз не требуется, значит можно послоняться по территории и посмотреть, кто тут есть кто.

К этому времени в клуб стянулось уже немало участников мероприятия, и большинство из них, как и я же, бесцельно слонялись по залам и комнатам. Давешняя компания, с которой я заходил в клуб, оккупировала столовский столик и азартно делала вид, что в чайных чашках у них налит чай, а вовсе даже не портвейн, нет-нет! В малом конференц-зале кучковались в основном представители руководства. Как знакомые, так и нет. Там тоже то и дело мелькали бутылки, кто-то играл в шашки, то и дело в ответ на рассказанные анекдоты раздавались взрывы хохота. Я некоторое время последил за игрой, послушал свежую сплетню о некоем Георгии Ивановиче, которого с должности сняли за аморальное поведение. Пофлиртовал немного со скучающей секретаршей директора — сочной барышней в красном платье и меховой шапке, снимать которую она отказывалась. Безжалостная женская мода! Почему-то по нынешним правилам хорошего тона считалось нормой носить на голове жаркий меховой колпак. То ли затем, чтобы качеством меха похвастаться, то ли чтобы прическу поправлять не приходилось...

Потом я пристроился к активной дамочке на вид немного старше меня, которая явно занималась подготовкой торжественной части — отдавала команды рабочим, постоянно сверялась с каким-то списком и вообще изображала бурную деятельность.

Она далеко не сразу обратила на меня внимание. Только после того, как отчитала одного из своих нерадивых помощников — тощего и дрищеватого парня. Я его смутно помнил, кажется, видел этого хмыря несколько раз в административном корпусе. В отличие от дамочки.

— Так, — сказала она и строго окинула меня взглядом. — Вы кто?

Познакомились. Дамочку звали Света, и она здесь действительно была «пати-мейкер» — ответственный организатор от горкома комсомола. В ее задачи входило проследить за тем, чтобы у выступающих все было, чтобы приглашенные артисты были устроены с комфортом, и своевременно выходили на сцену, чтобы всех хватило бумаги, графинов с водой, а почетные грамоты и памятные подарки как по волшебству оказывались под рукой именно в тот момент, когда они нужны.

И ее вся эта ситуация ужасно бесила, потому что заниматься всей этой деятельностью должна была Галя. Но Галя как-то очень вовремя загрипповала и оказалась на больничном. И ее, Свету, выдернули в последний момент. А у Гали оказалось все наперекосяк, сплошной бардак в подготовке и хаос. Так что...

— Отлично вас понимаю, Света! — заверил я. — Давайте я вам помогу!

— И чем же мне может помочь журналист? — Света окинула меня ироничным взглядом.

— Буду подавать патроны, когда вы будете отстреливаться, — засмеялся я. — Да чем угодно, Светлана! Я же тоже комсомолец, а значит должен вовремя протянуть руку помощи. Что вы там говорили про электрика?

— Второй микрофон не работает, а электрика найти не могу... — Света посмотрела в свои записи и поджала губы. — Меня все футболят в разные корпуса, и делают значительные лица. А воз и ныне там...

— Проблему понял, приступил к решению! — я шутливо отдал ей честь и развернулся на каблуках.

С электриком все оказалось довольно просто. Степаныч благополучно ушел в запой. А поскольку человек он был хороший, тихий и неконфликтный, коллеги старательно его покрывали, выдумывая, что он только что был здесь, сгибаясь под тяжестью своего ящика с инструментами, но где-то в первом корпусе проводка заискрила, так что он быстрым кабанчиком метнулся туда, устранять неисправность. А в том самом первом корпусе он, конечно же, только что был, но уже все починил и ушел. По важным делам. В хозяйственный корпус. Там надо лампочки поменять и пол пропылесосить. А пылесос никак без электрика не работает.

Прервать этот порочный круг мне помогла старушка-кастелянша, которая врать умела плохо и явно делала это без души. Я чуть надавил, и она выложила все как есть. Мол, Степаныч — хороший мужик, но тут такое дело... В общем, Ванюша, вы лучше поищите где другого электрика, наверняка же с завода завезли какого-нибудь наладчика станков, дело-то плевое, он справится...

Я вернулся в столовую и огляделся. Пока я сайгачил по территории, народу в столовой прибавилось. Народ сидел за столиками, поглощая привезенные из дома вкусности и запивая их привезенными из дома же напитками. В каком-то смысле сейчас столовая была похожа на купе поезда — на столах были разложены вареные яйца и картошка, домашние котлетки и соленые огурчики, бутерброды с вареной колбасой и печенье. Я поискал глазами ту самую компанию, первую, ребят, с которыми сам сюда пришел.

— Здорово, мужики, — сказал я, опираясь на стол. — Есть дело на сто рублей!

— Снег чистить не будем! — заявил заводила сходу. — Пусть кому надо, тот и чистит! А мы и через сугробы попрыгаем, так даже веселее!

— Да не, снег тут ни при чем! — я заговорщически подмигнул. — В общем, местный электрик, Степаныч, сказал, что работать на заводах — плевое дело, туда только одни криворукие рукожопы идут. И что у него, де, работа куда ответственнее и сложнее. И что никто из вас точно не справится.