Взять измором или наказать сказочника (СИ) - Благосклонная Ядвига "Bambie" - Страница 40

Илья

— Илюха, брат, когда туса? — спросил Витек.

Знакомой компашкой мы зарулили в кафешку около универа и сидели кофе попивали.

Витек, Лысый, Белый и Синица. Так сказать, мой круг приближенных.

С Витьком Потаповым нас связывала многолетняя крепкая исконно мужская дружба и любовь к хоккею. В который мы играли с ним бок о бок с семи лет, покуда Витек в столицу не отчалил. Там у него папенька дела делал, а папенька у него — адвокат именитый. Потому три года назад, как школу Потапов окончил, забрал свое чадо под крыло и пристроил в ЮрАкадемию. Несколько раз в год Витек все же приезжал почтить родные земли, и этот год не стал исключением.

Вспомнить только наши школьные годы. Ох, и куражили мы… Детьми, по сути, были, а чудили отнюдь не по-детски. Мои пращуры тоже большинство времени в столице обитали, но когда вопрос встал о моем переезде наотрез отказался.

Уперся, как баран и отрезал: «нет!». Тогда, уже не мальчик, но еще не мужчина, я стойко стоял на своем.

«Как это взять и переехать?! А команда как?! Мы же только пробиваться начали…» — звучало из моих уст, как самые большие аргументы.

В столице я был бы одним из многих, а отец свои связи не стал бы задействовать, да и я бы не попросил. Уж такая традиция у нас семейная, ежели пошел в хоккей, то сам своими силушками пробивайся. Так еще мой дед завел, который тоже играл в хоккей. Иван Морозов. Тоже не последний игрок в советское время.

Мама уже поздравила меня, прислала посылку с каким-то костюмом из Милана, где, собственно говоря, последние несколько месяцев и обитала. Как она сама глаголила, там она черпала «вдохновение». А папа скинул энную сумму денег на карту. Уж больно занятой он был человек, дабы по магазинам мотаться, как ошалелый, в поисках подарка для единственного сына. То ли еще будет этих праздников, всегда отмахивался он.

Вопреки тому, что родители у меня были не нищие, но свои деньги, после первого контракта, а это с восемнадцати, я зарабатывал сам. Машину, к слову, тоже купил сам. Квартира, тут уж, право слово, спасибо пращурам, купили. Но тоже, знаете ли, не за красивые глазки. Заслужил — вот и получил. Мое воспитание было таковым, что всего нужно добиваться, а не клянчить.

«Труд — залог успеха» — повторял отец из года в год, как молитву.

Потому и был хоккей моей жизнью, моим воздухом и моим будущим. Впрочем, в этом-то я и преуспел, а не только баб кадрить, как многие полагали. Не то чтобы мне было дело до чьих-то там мнений!

— Завтра, Витек! — ответил я.

— А телочки будут? — пошевелил он бровями.

— Все тебе бабы, Витек, — хохотнул, — никак не уймешься!

— Ой ли! — ребячески махнул друг рукой, взяв свой кофе, что только принесли, — чья бы корова мычала, Мороз, а твоя молчала.

И то верно…

Собственно говоря, скажи кто твой друг и я скажу, кто ты… Одного полета птицы.

Еще в школьные времена мы с Витьком устраивали соревнования. Гормоны шалили, а кто «круче» определить не могли, вот и баловались спорами.

Все за Светкой Ковалевой ухлестывали, а она девицей важной слалась. Фигурка самый сок, ноги от ушей — длиннющие, осанка, что сама королева позавидует, а губки какие соблазнительные… Эх, моя юношеская мечта.

Правда гордая была, вот и давала нам от ворот поворот, сколько бы мы кругов вокруг нее не накручивали. Все яйца свои подкатывали, да только понапрасну распылялись. Не чета мы были нашей барышне. Она только так вертела пацанами, ей бы уже тогда на лексусе разъезжать одноклассницам на зависть.

«Нет машины тогда теряйся, мальчик!» — были ее слова.

А откуда у пацанов малолетних тачка?! Ежели и прав-то не было…

— Пацаны, слыхал я, что успехи делаете! — произнес Витек.

— Делаем, — с достоинством бросил Синица.

— Знаю я, про твои успехи, — неодобрительно зыркнул Витек, — уже полстолицы про «счастливчика» гудит.

— Таки прям пол? — усмехнулся парень.

— А то! Кумекают, что ты стрелку с «прозрачным» забил? — с интересом вглядывался в глаза Потапенко, придвинувшись на стуле.

— Ну лихое дело — нехитрое, — пожал плечами он. — Еще не известно ничего.

У кого какие пристрастия. Если я был падок на женщин, то Синицына грешок был в гонках. Страх у него отсутствовал напрочь перед скоростью, оторви голова, хоть с виду и серьезный пацан. Байки травить не любил, вокруг себя шумиху не разводил, о личной жизни не распространялся. Однако, поговаривали, что в прошлом была у него мутная история. Впрочем, не мое дело. Сплетни — тоже не мой удел.

— Ясно-ясно, так что на тебя можно поставить?

— Ну, ставь, — равнодушно изрек, а сам, нахмурившись, отвел глаза в сторону. Бровью заинтригованно повел и, хмыкнув, помахал кому-то.

Обернувшись, увидел Фролову, что последняя время была ни к людям ни к богу. Подруга зачетная, хохотушка каких поискать, а уж какая лиса… Должно быть, глаз положила на Синицу только даром. Возле того баб непроходимая туча, хоть конкурс устраивай, а он и пальцем не шевелил. Всех морозил. Не по нраву ему были наши девицы, али все же приглянулась одна лисичка хитрая?

— Слышь, Илюха, а может как в старые-добрые? — интригующе проговорил Витек, а в глазах так и горел огонек азарта.

— Что именно? — осторожно поинтересовался.

— Развлечемся, — откинулся на спинку стула, расставив ноги, — кто быстрее девчонку снимет, тот и проиграл желание.

Заманчивое предложение… Было бы еще месяц тому назад.

А нынче…

А нынче мои глаза зацепились за знакомую темноволосую макушку и такие знакомые сахарные губы, а еще красивые карие глазки, что сейчас закатывались вверх в раздражении. Прелесть, а не девчонка. Стояла, кривлялась, руками махала и что-то крайне сердито вещала Фроловой.

Отчего-то захотелось встать и подойти, но я заставил себя сидеть.

Почувствовав как Витька в голень пнул, оторвался от созерцания своего Цветочка.

— Не-а, — безразлично отозвался, — не хочу.

Мне, кажется, даже Белов перестал втыкать на Бобрич и пускать слюни, которая вновь читала книгу, не обращая внимания на перепалку своих подружек.

— Чего? — ошалело вытянулось лицо Потапова. Но тут же он насмешливо приподнял бровь, хохотнул и выдал, — ты че, Мороз, не с той ноги встал?

— Первая нога у меня всегда встает средняя, — бесстыдно выдал, — и пока осечек не наблюдалось.

— Он у нас парень теперь несвободный, — в каждой бочке затычка этот Белов. Зубы сидел скалил и коварно лыбился.

— Чего?

Я аж побелел от такой неожиданности. Это с каких пор-то, спрашивается?! Вчера засыпал свободный был, как ветер, проснулся, а тут такая заявочка! Вот те на! Получите — распишитесь!

— Нет у меня никого!

— Ой, да харе уже заливать, — скептически скривил морду Гера, — видели мы тортики, на треке не отсвечиваешь, Маринку продинамил…

А ведь и правда… Но… Как же это? Свободный я! Свободный!

Покосился в сторону… Цветочек уже очаровательно хихикала, откинула волосы назад, смущенно пожала плечиками и принялась что-то лепетать.

— От ты жучара, Илюха! Кто она? — приподнялся на стуле, словно кого-то выглядывал.

Передвинулся, нечего этому развратнику на Варьку палить. Я этого проныру знал — ему только повод дай.

— Занят просто был, — оправданием не послужило и ребята принялись улюлюкать и острить, а я впрочем не шибко и отнекивался.

Варя меня не видела, и от этого неприятно кольнуло. Я, напротив, ее макушку и стройные очертания сразу заприметил. Глаза сами нашли. А она и ухом не вела.

Достав телефон, нашел нужный мне контакт.

На лице расплылась хитрая ухмылочка, когда принялся строчить смс.

«Малая, ты сегодня само очарование!»

Отправил. Внезапно её крайне увлекательный рассказ оборвался на полуслове.

Цветочек сперва свела недоуменно брови к переносице, изумленно уставилась на экран телефона, а после её щечки покрылись румянцем. Смущенно, она с любопытством осмотрелась по сторонам. Но вновь меня не заметила!