Метаморф. Равновесный мир (СИ) - Хорошко Евгений Алексеевич - Страница 27

Тогда я вовремя улизнул, и до сих пор этому сильно рад. Ни у меня, ни у Норы не было идей, как бороться с восставшими метафизическими концепциями: пространством, временем. Наверняка, я ещё не все аномалии видел.

Зато один раз мне повезло. Конкретно так, повезло.

Самым сложным, было притараканить тело горгульи к неожиданно безопасному месторождению маны. В конце концов, зверюга весила несколько тонн. К счастью, мне были нужны только её кости.

Схема борьбы с горгульями устаканилась давным-давно, и не менялась: избегать открытых мест, чтобы не дать ей взять разбег; прыснуть вонючими железами твари в морду; подбежать, сделать кусь… то есть, конечно же, цап-царап, и бежать наутек. Обычно приходилось полминуты скакать, как ошпаренный сайгак, прежде чем горгулья не замедлялась от яда. Дальше можно было доставать шезлонг и дожидаться конца мучений. Впрочем, я предпочитал добавить яда, для пущей надежности.

-Ты уверен, что справишься с первого раза? – спросила Нора.

-У нас нет роскоши сначала набить руку, - заметил я, - Всё приходится делать впервые.

Передо мной лежала внушительная гора костей, включая массивный позвоночный хребет. Не спрашивайте, каким образом их лишилась горгулья, чтобы они оказались здесь. Это было связано с неаппетитными подробностями, о которых я старался не думать.

Я лукавил. Конечно же, я не впервые заимствовал чужую костную ткань. Костяные клинки на руках я в своё время вырастил из клыков и черепа горгульи, и неплохо представлял себе суть процесса. От повторения, меня раньше сдерживало только отсутствие двух вещей: маны и костей горгульи, собранных в одном месте.

-Что такое кость, Нора? – риторически спросил я.

-Действительно, что такое кость? Бери две, - в тон мне, ответила собеседница.

А если серьезно, то кость – это сложнейшая структура, состоящая из живых клеток соединительной ткани, окруженных минеральными кристаллами, которые слагаются в пластинки. Эти пластинки располагаются концентрическими кругами вокруг длинных разветвляющихся каналов. По этим каналам проходят кровеносные сосуды и нервы. Эти же каналы, объединяются между собой в прочные опорные конструкции, задача которых – при наименьшей затрате материала, обладать наибольшей прочностью, легкостью, уменьшать влияние толчков и сотрясений.

Сакраментальный вопрос: может ли кость обладать большей прочностью, нежели сталь? Ну, так-то, она уже прочнее. Железо несправедливо побеждает потому, что кость вынуждена быть гибкой, и имеет сложную структуру, из-за чего обладает меньшей плотностью. При том же весе, кость впятеро прочней.

Можно ли обойти ограничения? Если структура костей записана у тебя на роду, то никак, извини.

А если ты метаморф? Тут открывались варианты простой рекомбинации, некоторые из которых были довольно изощренными. Как известно, птичьи кости для своего веса невероятно прочные. Так могу ли я увеличить массу костей, скажем, на четверть, но взамен увеличить их крепость десятикратно?

Да легко. К моим услугам, НИИ Скелетостроения, главный научный сотрудник, Нора. Она позаботится, чтобы бедный недоученный студент, психолог, к тому же, не перетрудил головку.

-Приятного аппетита, Виктор, - пошутила Нора, когда я протянул ладонь, касаясь белой кости.

Теперь я должен был, в некотором роде, врасти внутрь чужой кости. Звучало неаппетитно, но это было наиболее рациональным источником костной ткани. Тем более, что кости горгульи почему-то были прочней. Неизвестный науке минерал?

Жуткое зрелище, если смотреть со стороны. Моя ладонь изменила форму, превратившись в комок пульсирующей плоти. Облепив чужую кость, она чем-то уподобилась опытному вору, простукивающим стенки в поисках тайников. Найдя внутри кости канальцы, мои клетки проникли внутрь, как сквозь разрушенные замковые врата. Дальнейшее напоминало подъем флага над башней.

Короткий нервный импульс – и я охнул от невыносимой боли. Я чувствовал лежащий на земле хребет горгульи, как свой собственный. Некоторые клетки внутри кости ещё жили, и они умирали. Их пожирали микроорганизмы, они разлагались со временем. Они голодали, без пищи, без воды, без кислорода. Их боль, стала моей.

Не будь это место богато на ману – я бы склеил ласты. Но, к счастью, мучение было недолгим. Массивный хребет исчезал внутри вытянутой руки, как в раскрытой пасти, и вскоре пропал целиком. По всему моему телу пошли волны и возмущения. Я затрясся, как в приступе эпилепсии. Я ощутил каждую кость собственного организма, каждый нерв. Меня обжигало изнутри, от макушки головы до пяток.

А затем всё кончилось.

С трудом приподнимаясь с земли, я огляделся.

-А… где остальные кости, Нора? – поразился я. Костей горгульи я притащил явно с избытком, пустив в дело не больше четверти от всего запаса. Куда они подевались, пока я приходил в себя? Вот в чем вопрос?

-Какие кости? – удивилась Нора, - Кстати, наконец-то, ты пришел в себя. Несколько часов не могла до тебя достучаться.

-В смысле? – не понял я, - Кости горгульи, которые я сюда притащил, чтобы впитать.

-Какой горгульи? – вновь удивилась Нора, - Ты не брал с собой никаких костей.

Я замер, раскрыв рот. Что тут, черт подери, происходит?!

-Нора, что последнее ты помнишь? – спросил я, преисполнившись нехороших подозрений. Такое чувство, будто моей Ноосфере отшибло память… или я наблюдал только что красочные глюки.

-Сегодня утром, мы встали и пошли в сторону эпицентра, как обычно, заглядывая в каждый угол в поисках маны, - произнесла Нора, - Где-то пару часов назад, нашли источник маны, рядом с которым, почему-то, не было никакой аномалии.

-Что странно, - пробормотал я, - Что очень-очень странно. Я ещё ни разу не видел, чтобы возле источника маны не было аномалии. Значит, ты не помнишь, как мы после этого охотились на горгулью, чтобы притащить сюда её кости?

-Тебе это приснилось? – спросила Нора, и я вдруг хлопнул себя по голове. Похоже, собеседница, сама того не желая, попала в точку.

-Что я делал дальше, Нора!? – спросил я возбужденно, - Расскажи всё, в точности. Это очень важно!

-Ты сбрендил, вот что ты делал дальше, - возмущенно отозвалась Нора, - Как только мы нашли ману, ты перестал отзываться. Залег на землю, и принялся проводить какие-то странные манипуляции с костной тканью. Чем-то это было похоже на рекомбинацию структуры костей, в поисках более оптимального варианта. Хорошо хоть, не убился.

-Действительно, - буркнул я, недовольно ковыряя ботинком землю, - Похоже, тут всё-таки была аномалия, Нора. Кодовое название: Набекрень.

-Что набекрень? – спросила Нора.

-Мозги набекрень, - объяснил я, пожав плечами, - Я влетел в этот Набекрень сразу, и по самые помидоры. Ты бы видела, какие у меня были правдоподобные глюки, Нора. Я реально думал, что сейчас делаю себе сверхпрочные кости.

-Всё хорошо, Виктор, - утешила меня собеседница, - Твои кости теперь действительно стали немного прочнее. Только проводил ты свои манипуляции без лишнего материала, так что львиная доля усилий пропала втуне. Как ты додумался до такой структуры? Думаю, я могу выдать более выгодный шаблон, но и так неплохо.

-Хм, - я поперхнулся воздухом, - Я был уверен, что это твоя затея!

-Я предлагала изменить молекулярную структуру клеток внутри костной ткани, - возразила Нора, - А не само строение кости. Это целиком твоя заслуга, Виктор. Или, точнее, - с сомнением произнесла она, - Заслуга твоих инстинктов. Очень уж, они у тебя умные.

-Ну, спасибо на добром слове, - буркнул я, - Значит, мне придется повторить трюк. Зато, теперь я знаю, что делать.

-Набил руку во время галлюцинаций? – посмеялась надо мной Нора.

***

Конечно, не сразу, но я добился своего, и повторил приснившийся мне трюк в реальности. Самым сложным после нахождения маны, было найти горгулью.