Лезвие. Книга 1. Последнее Рождество (СИ) - Буянова Карина - Страница 11

- Кто бы говорил о первой любви! - в тон ей ответил Северус. - Я у тебя даже не первый мужчина - и не второй!

- Зато ты моя первая любовь! - крикнула Гермиона, и получилось, с одной стороны, очень высоко, с другой - как-то жалобно.

Снейп шумно выдохнул, помотал головой и подошел к девушке вплотную. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, не отводя взгляд, затем он опустил руки ей на плечи и притянул к себе. Гермиона не сопротивлялась. Он поцеловал ее в полуоткрытый рот, отстранился и сказал, пристально глядя в глаза:

- Я очень хотел бы, чтобы ты была моей первой любовью, но это не так. До нашей встречи у меня была жизнь, и в ней было место разным чувствам. И да, у меня была первая любовь, но это не Беллатрикс.

- А кто? - спросила Гермиона.

- К нам с тобой это не имеет никакого отношения, - отрезал Снейп, давая понять, что не намерен говорить на эту тему. - Это прошлое. А мы с тобой - настоящее. Ты - мое настоящее.

- Пойдем ужинать, - примирительно сказала Гермиона и поцеловала его.

Что ж, эта ссора закончилась быстрее, чем несколько предыдущих, но Снейп не мог понять, хорошо это или плохо. С одной стороны, хорошо, что вечер не пройдет в разборках. С другой - остался какой-то странный осадок, и в этих ощущениях он не мог разобраться. Ревность Гермионы выразилась не впервые, но она впервые спросила его о ней. И это почему-то оказалось... то ли неприятным, то ли просто странным. Он пообещал себе подумать об этом на досуге.

- А что касается Джинни, пожалуй, я могу понять, что ты имеешь в виду, - сказала Гермиона, когда они спускались по лестнице вниз. - Она всегда говорила, что сразу родилась женщиной, если так можно выразиться.

- Учитесь язвить, мисс Грейнджер? — ядовито поинтересовался Снейп. — Я догадываюсь, что она вряд ли появилась на свет юношей, а потом волшебным образом сменила пол…

- Вот ты ворчун! Я не об этом, Северус, — возразила Гермиона. — Джинни, как бы так выразиться... родилась такой, понимаешь? Она мне говорила, что с самого начала знала, что делать, ну… в этом самом смысле… Как будто бы с рождения имела какой-то опыт…

- Не уверен, что правильно тебя понял... В каком "этом самом" смысле? Знала, что делать - что?

Гермиона вздохнула и покачала головой, как бы говоря: ох, мужчины, все-то вам разжевывать нужно.

- Джинни говорила, что никогда не была девственницей, - сказала она. - Ей не только не было больно при первом разе, но даже и крови не было.

- Мерлинова борода, Грейнджер! - воскликнул Снейп. - Неужели мне обязательно знать все эти подробности?!

- Ну ты же иносказательно не понял, - невозмутимо пожала плечами Гермиона. - В общем, вот такие дела. Думаю, что именно такая вот врожденная особенность накладывает отпечаток на её поведение, вот ты и замечаешь какие-то «слишком женские» черты.

- Очень странно, — пробормотал Снейп.

"Странно" вообще лучшее определение этого дня, начиная от беседы с Уизли в кабинете, заканчивая неуметными подробностями об особенностях ее анатомии. А еще ведь Темный Лорд, зачем-то призывающий к себе Гермиону, и сама Гермиона, которой сегодня захотелось приревновать его к Беллатрикс и заодно распросить о первой любви.

Женщины, черт их побери. Как же иногда от них хочется свалить куда-нибудь в параллельное измерение. Может быть, Поттер не такой уж и дурак, что свалил спасать мир с лучшим другом и без единой бабы. Конкретно сегодня Северус Снейп ему даже завидовал.

Впрочем, скитающийся невесть по каким горам и долам Поттер наверняка бы сейчас завидовал своему бывшему профессору - потому что того ждал очень вкусный ужин, приготовленный заботливыми руками Гермионы.

In my heart I know I can let go.

In the end I will find some peace inside.

New wings are growing tonight.

Is it a dream?

All the ones I have loved calling out my name.

The sun warms my face.

All the days of my life, I see them passing me by.

Где-то внутри я знаю:

Смогу тебя отпустить.

Крылья мои отрастают,

А время поможет забыть.

Сон ли все то, что было?

Имя ты помнишь мое?..

Помнишь, как я любила?..

Все наши дни вдвоем?..

Их тень в небытье плывет.

Within Temptation "The Swan Song" . Вольный стихотворный перевод К. Буяновой.

Выходные приближались намного быстрее, чем хотелось бы Джинни. Она так и не придумала, что сказать Малфою по поводу сделки, но не прийти в условленное место не могла, хоть и боялась. Хогсмид был уже не тем. Повсюду сновали дементоры, вселяя страх и ужас. Каждое нечаянно брошенное слово становилось достоянием Упивающихся, которые могли в любую секунду прикоснуться к зловещему узору на руке и вызвать своего Повелителя. Впрочем, скорее всего, это была больше бравада: вряд ли Волдеморту нравится, когда его дергают по пустякам.

Невилл изо всех сил хотел реорганизовать отряд Дамблдора, но её, Джинни, брать отказывался по причине возраста. Можно подумать, год — это такая уж огромная разница! Можно подумать, она не участвовала в том рейде в Министерство! Да этот дурень Невилл, поди-ка, тысячу лет назад забыл, что такое секс, а туда же, взрослого изображает! Правда, она, Джинни Уизли, тоже потихоньку стала забывать, как это... Может быть, потому её начали преследовать странные сны?..

Просыпаясь, она ничего не могла толком припомнить кроме обрывочных картинок и общего ощущения. Во сне с ней определенно кто-то был. Кто-то, кто чувствовал, как она хочет, как любит и как мечтает, кто-то, кому это доставляло удовольствие так же, как и ей. Кто-то властный и требовательный, но при этом разрешающий ей делать то, что она считает нужным. Кто? Реальный человек или фантазия, мечта? Что именно он с ней делал, Джинни не могла вспомнить, но чувствовала, что еще ни разу не испытывала подобного наяву. У Майкла Корнера она была первой, о Дине Томасе даже вспоминать не хотелось, а Гарри… о, Гарри, Гарри.

Нет, с ним было хорошо, особенно поначалу. Гарри Поттер, тот самый мальчик, в которого она была влюблена с детства. Мальчик, который так долго не обращал на нее никакого внимания, но потом наконец-то рассмотрел и влюбился именно так, как ей мечталось. Он был бесконечно нежен, бережен, аккуратен и ласков, и поначалу это сводило с ума самим фактом. Но порой хотелось вешаться. Порой казалось, что он даже в постели вел себя с ней, как с маленькой девочкой, которой нужны розовые сопли и, кажется, не то, что никогда не ставил это под сомнение, а даже и не догадывался, насколько далек от истины. Гарри Поттер. Герой волшебного мира. Сбывшаяся мечта. Может быть, ты теперь сбежал, чтобы встретить в своих странствиях какую-нибудь вейлу? При мысли об этом становилось больно. Впрочем, может быть, эта самая вейла-искусительница научит тебя, что еще можно делать в постели?.. Сомнительно. Скорее, это он любую вейлу перевоспитает, с его-то идейностью… Впрочем, об этом думать совсем не хотелось. Совсем.

Но не думать не удавалось. Гарри. Любовь ее жизни. Такая же чистая, преданная возвышенная и с высокими идеалами, как он сам. Как в этих магловских книжках, которые так любила читать Гермиона. Одна ей очень запомнилась, в первую очередь, из-за названия. "Унесенные ветром". Так красиво. Так поэтично. Такой удивительный мир, напрочь лишенный магии, но щедро компенсированный волшебством чувств. Правда, Джинни никак не могла понять, почему Скарлетт, всю жизнь любившая Эшли, прошедшая ради него и этого чувства через такой ад, пустив свою жизнь по абсолютно роковому сценарию и нарожав кучу детей, которых не хотела и не любила, в конечном итоге выбрала этого противного Рэтта Батлера. А главное, эта сволочь даже не смогла оценить ее выбора! Шутка ли, не придумал ничего лучше, чем послать женщину, которой столько лет добивался, ровно тогда, когда она по каким-то причинам воспылала к нему ответными чувствами!