Последний из рода. Том 2 (СИ) - Сомхиев Георгий - Страница 17

Однако его влияние не было бесконечным. Год за годом клан всё больше наглел и всячески гадил девушке, понимая, что выращивает у своего носа возможного врага.

Если в начале всё обходилось банальным нежеланием делиться с ресурсами и техниками клана, то под конец пошла выдача опасных, не по уровню её способностей миссий, и даже покушения.

Последнее делалось не так открыто. В основном, на миссиях происходили “странности”, из которых она как правило чудом оставалась в живых.

И текущая ситуация в этом её ещё больше убедила.

Миссия заключалась в том, чтобы проверить странную активность монстров в данном секторе. Ничего необычного, стандартная миссия, которую дают разведчикам.

А вылилось оно в то, что она наткнулась сначала на одних фанатиков, затем на других, и в итоге встретилась со мной.

Это был совсем уж краткий пересказ, где опускалось много ненужных подробностей, но общий смысл был понятен.

С кланом её связывают отнюдь не добрые чувства. И я даже удивлён, что они ничего не сделали с её маго-скафом. Хотя быть может пытались, но это дело пресёк их великий старейшина. Тут уж остаётся гадать.

Но не это важно. Важно теперь понять, что с этой информацией делать. С одной стороны есть мысль привлечь её на свою сторону и использовать как шпиона, который бы осведомлял о действиях клана.

С другой, если её сами там недолюбливают, то есть риск, что её банально убьют. И даже старейшина не поможет. И заодно убьют меня, посчитав причастным, если вдруг узнают, что я помог ей спастись.

Заставить полностью отречься от клана, тоже не выход. Результат будет примерно одинаков. Вот и приходится сидеть и думать, как поступить.

А что ещё делать, когда в Пустоши во всю бушует буря, а тебе приходится сидеть в пещере и ждать. Ждать когда она закончится…

Время стало очень медленно тянуться. Ещё из-за шума бури приходилось говорить громче привычного, что девушке давалось не так уж легко. Поэтому большинство времени мы молчали, изредка разговаривая ни о чём.

Прошёл день, за ним второй. Буря даже не думала уходить.

В один момент Мари просто положила свою голову мне на плечо и потеряла сознание. Как я не пытался привести её в чувства, бесполезно.

Моё состояние было не лучше её. Эти два дня я медитировал, пытался избавиться от яда с помощью собственного огня, даже если ценой было бы повреждение моего развития, но тщетно.

Огонь никак не вредил яду, только разрушал энергетические каналы. Пришлось очень быстро бросить эту затею, иначе я рисковал сильно навредить своему развитию.

Такое себе удовольствие, когда ты в Пустоши, в которой обитают фанатики и монстры. И когда тебе надо спасти кучу народу.

На третий день мне стало очень плохо. Внутренности и энергетические каналы горели. Голова отказывалась ясно соображать. В глазах всё плыло, иногда меня вырубало и я не сразу понимал, где нахожусь и что делаю.

Мари почти не подавала признаков жизни. Если бы не её редкое дыхание и сердцебиение, к которому приходилось прислушиваться, я бы уже подумал, что всё…

Самое забавное, что разум отказывался воспринимать тот факт, что я умираю. Почему-то казалось, что мне просто надо положить голову на пол и поспать. И тогда всё пройдёт.

Жаль правда это был бы вечный сон.

В какой-то момент я перестал слышать. Весь мир будто бы погрузился в тишину. А следом за тишиной пришла и тьма.

Только эта тьма… Она была словно осязаема. Это как наблюдать за космосом, который освещают звёзды, но без самих звёзд. Необычное чувство… Непривычное, и завораживающее.

И ощущение холода. Лёгкий мороз бил по коже, хотя казалось, откуда ему тут быть. В месте, где ничего нет, кроме тьмы и меня.

И сладкого пения, что словно колыбельная, убаюкивала меня.

И главное, это пение такое знакомое… словно я где-то его уже слышал… И оттого оно кажется таким родным…

На мгновение захотелось закрыть глаза и забыться в этой тьме. Лишь на мгновение, потому что я понял, что не могу этого сделать.

Сложно закрыть глаза, когда у тебя нет век. И глаз само собой тоже.

Я протянул руку вперёд. Вместо привычной конечности — чёрная дымка. Посмотрел вниз — тоже дымка. И весь я похоже состоял из одной лишь дымки.

Почему-то пришла мысль, что так должна выглядеть моя душа.

Происходящее не казалось чем-то необычным. Наоборот — словно это и должно было случиться. И что уже будто бы случалось со мной — просто я об этом не помнил.

Я глядел вперёд, если можно было так сказать. Перед моими глазами собиралась тьма и обретала форму огромной сферы, в десятки раз больше меня.

Пение, которое я слышал, подсказывало дотронуться до неё.

Я приложил пальцы к сфере и почувствовал, как в груди разгорается пламя. Необычное, холодное, но такое родное.

Я почувствовал и понял, что пробуждается сила моей родословной.

Я почувствовал, как просыпается дремлющая во мне сила. И наконец понял, почему все применяемые мной заклинания казались мне неправильными. Словно я что-то делал не так.

Я использовал обжигающее пламя. У него была своя воля, но он словно не хотел полностью раскрыть свою мощь в моих руках.

В отличие от тёмного пламени.

Оно не обжигало. Наоборот, от одного его присутствия по коже от холода бегали мурашки.

Спокойное, словно поглощающее собой весь свет, оно казалось мне таким близким и меж тем давно забытым.

На мгновение сердце защемило от грусти… От тоски по тому, что я никогда не видел, но почему-то помнил.

Становилось всё труднее разобраться в собственных чувствах. Благо это длилось недолго.

Я почувствовал, как во мне формируется второе ядро. Хотя на сферу оно было мало похоже — скорее уж на странное сердце чёрного цвета, в которой текла… мана?

Вместо привычного мне синего цвета, она была тёмной, словно кто-то бросил в воду чернила.

Тело стало ещё сильнее обдавать холодом. Я отвлёкся и увидел, что сфера впереди меня горит тёмным пламенем, а с ней горю и я. Весь мир словно бы горел, и мы сгорали в пустоту.

В место, где не было даже тьмы.

То, куда я попал, было бы невозможно описать словами. Как описать то, чего нет? Ни белого света, ни темноты, ни чувств, ни времени, ни пространства, вообще ничего.

И всё что можно было делать, это мыслить.

Не могу сказать, сколько времени я пробыл там, но в какой-то миг мир стал снова наполняться тьмой. Только на этот раз тьма словно была необъятным океаном, на котором стоял человек.

Хотя даже не так. Не столько человек, сколько чёрная дымка. И горел он тем же пламенем, что и я.

Он смотрел на меня. Вместо глаз у него светились два алых огня. Он не открывал рта, но я слышал его голос. Властный и могущественных, но при этом уставший от жизни — таким он ощущался в голове. И голос говорил:

— Здравствуй, дитя.

Я попытался было поклониться, но не смог. Всё тело словно бы парализовало. Я только и мог, что стоять, смотреть вперёд.

Даже захотелось пошутить, что уж больно много сильных людей я повстречал за последнее время, но вот рот отказывался меня слушать.

Вместо этого в моей голове снова прозвучал голос:

— Дитя, тебе невдомёк, что такое сила. Сила, способная за мгновение разрушить целую планету. Или сила, от которой невозможно спастись, каким бы могущественным ты бы не был, — сказал стоящий передо мной человек и будто бы вздохнул.

Сначала я не понял, о чём он, как вдруг моё тело словно бы снесло волной. Будто я был муравьём, попавший под огромнейшее цунами. Совершенно беспомощный перед стихией.

Ещё мгновение, и это чувство прошло. И вместе с ним один единственный вопрос — кто вообще стоял передо мной, раз был способен на такое.

Ни Хранительница, ни Вальмонд Робеда, ни от одного из них я не ощущал подобной мощи.

Даже не так — этот человек словно находился вне их категории. Как если бы против мага десятого круга выставили младенца. Настолько колоссальной казалась разница.