Простой советский спасатель 3 (СИ) - Буров Дмитрий - Страница 34

— До встречи? — шепнул я, отступая.

— Подумаю, — женщина не удержалась от кокетства.

Я развернулся и пошел в сторону парка, стараясь не оглядываться. Свернув за угол, вытер губы, терпеть не могу поцелуи с помадой, а тут еще такая яркая и жирная. Выдохнув, забежал в магазин, купил бутылку кефира и прогулочным шагом двинулся в больничный городок.

Итак, что я имею на сегодняшний момент? С одной стороны Сидора Кузьмича Пруткова, сотрудника Комитета государственной безопасности под прикрытием. Легенда, надо сказать странная. Получается, что бывший мичман, как считают в городе, пять лет назад вернулся в город к невестке и внуку, устроился на работу в ОСВОД, организовал себе пляжную подработку.

Картинка какая-то корявая выходит. Пять лет в засаде, чтобы что? Я остановился возле киоска в самом начале парковой аллеи, купил мороженого за девять копеек и потопал дальше.

А если предположить, что Прутков прибыл сюда из столицы нашей Родины именно на поиски царских и юсуповских сокровищ, но при этом преследуя свои цели? В разговоре со мной он намекал на смену власти. Значит. Вполне может быть, его цель не только найти деньги для переворота, но и сбить команду молодых и борзых, внушить им что? Что они достойны управлять, если не государством, то городом? Так, Леха, что-то ты не в у степь думаешь. Кто борзый? Васильков? Пляжная шпана? Смешно.

Да и за деньги какой же это переворот? Во главе любого заговора либо идея о спасение мира, либо банальное делание урвать побольше власти, обычно второе желание прикрывают первым лозунгом. Как говорится, хочешь разбогатеть — создай свою религию. В случае с нашим государством религию в виде светлого коммунистического будущего уже создали, а вот генеральным секретарем хочется быть каждому. Кто посмелее, тому и повезет.

Кстати, кто там следующий-то после Брежнева? Я напряг память, пытаясь вспомнить фамилии генсеков. Так, в восемьдесят втором, когда дорогой Леонид Ильич ушел из жизни, к власти пришел Андропов. Продержался недолго, покинул пост тоже в связи со смертью, запомнился народу как борец с партийными привилегиями. И уже в восемьдесят пятом партией и страной рулил Черненко, кажется, а там и меченый замаячил на горизонте.

Интересно, для кого Кузьмич старается? Для Андропова получается? Ну и для себя, видимо. Список с вымаранной фамилией мне не давал покоя. Если плясать отсюда, то в принципе почти все становилось на свои места.

Где-то там в партийных высоких кругах решили отыскать потерянное золото для того, чтобы, предположим, помочь родному государству. На поиски отправили Пруткова. Он вернулся в родной Энск, обосновался, стал своим, сколотил возле себя компанию молодых парней, желающих по-быстрому заработать денег, чтобы иметь возможность проворачивать свои делишки, контролировать и рыть землю в поисках сокровищ.

И что? Пять лет поисков не увенчались успехом? Хм… А куда в этой моей схеме приткнуть архивариуса? Или Кузьмич здесь налаживал связи, расшатывал умы и обрабатывал администрацию? Тоже не вяжется, должность у него вроде не сильно престижная, чтобы вот так запросто входить в начальственные кабинеты и делиться своими ценными мыслями.

С другой стороны, тут я вспомнил свою работу в другом времени, начальники всегда остаются начальниками. К нам когда приезжают с проверками, кто как не я по просьбе Петровича вывожу «голодных» проверяющих на рыбалку на остов побухать и отдохнуть?

А у Кузьмича кораблики-катерочки под рукой. Значит, тоже катает нужников расслабиться, грязью лечебной намазаться. А там под водочку, шашлык, селедочку какие только разговоры не ведутся и дела разные решаются.

Я почти дошел до пролома в заборе, но решил свернуть к Летней эстраде, посидеть на скамейке в тенечке и доизучать, наконец, содержимое многострадальной папки, пока меня в очередной раз или по башке не стукнули, иди скоросшиватель не скоммуниздили.

Развернулся и зашагал по песчаной аллейке в любимый тихий угол, где мы с пацанами обычно тусили, надеясь на то, что сдвоенные лавки пустуют, а мальчишки в такое время торчат на дамбах.

Не успел я с комфортом разместиться на скамейках, сдвинутых друг к другу, и раскрыть папку, как меня окликнули.

— А я думаю, ты или не ты! Оказалось, все-таки ты! Что ты тут делаешь? Ты должен в кровати лежать и отдыхать!

Да что ж за невезение такое сегодня!

Я поднял голову, и обнаружил Лену. Девушка подкралась со спины и теперь стояла, возмущённо глядя на меня, уперев руки в бока.

«Ты же ушла домой!» — чуть не ляпнул я, но вовремя прикусил язык.

— Вышел воздухом подышать. А ты здесь каким боком? — лучшая оборона — это нападение.

— К тебе шла, — вспыхнула Лена. — Тебе что сказано — лежать! Ты понимаешь, что с головой не шутят? Могут быть осложнения! — бушевала будущий медик.

— Леночка, — я отложил папку и обернулся на неё с абсолютно серьезным выражением лица. — Голова — моё слабое место, поэтому я её берегу, а напрягаю сейчас зрение, пытаюсь разобраться в старых документах.

— Выпишут и разбирайся на здоровье, — категорично объявила Лена, обошла скамью и села напротив меня. — Ты пойми, Леша, — с искренней тревогой заглядывая в мои глаза, строго, но ласковым голосом, убеждала меня девушка. — Прошлое от тебя никуда не убежит, а своё будущее ты прямо сейчас портишь.

Я улыбнулся и тяжело вздохнул.

— К сожалению, прошлое нынче скачет в обнимку с настоящим, влияя на будущее.

«И меняя его», — подумал я про себя.

— Что у тебя опять случилось? — всплеснула руками Лена. — На один день оставила, и ты опять во что-то вляпался! Да?

— Да так, — я пожал плечами, размышляя, говорить или нет про допрос, точнее, про беседу, или не стоит. Решил признаться: узнает через своих знакомых медсестёр о том, куда и кто меня с утра забрал из больнички, обидится. А с другой стороны, может и правда, пусть обижается, целее будет.

Что если поссориться с Леной и расстаться прямо сейчас? Вывести её из-под удара. Пофиг, что лишусь источника информации, помощницы и… Вот это «и» я оборвал и спрятал поглубже. Главное, цела останется. Чем больше она копается в этом деле, тем опаснее становится для Сидора Кузьмича. И это он пока думает. Что мы просто встречаемся. Не знает, что Лена Блохинцева разыскивает для меня кое-какие сведения, и судя по довольному личику, девчонка нарыла ещё что-то.

— Что? Говори уже.

Я улыбнулся, глядя как девушка удивлённо вскинула брови.

— Что говорить? — а в глазах пляшут чертики.

Ох уж эта женская любовь к тайнам, интригам, кокетству и мужским уговорам. Времена меняются, а характер женщины остаётся неизменным.

— Ну, я же вижу, ты что-то нарыла. В смысле нашла очередную сенсацию. По глазам вижу. Вон как они у тебя горят, прям обжигают.

— Всё-то он видит, — фыркнула девушка. — Но ты угадал, у меня сенсация! — воскликнула Лена.

— Угу, сейчас ты тоже скажешь, что Фёдор Васильевич Лесаков, старый городской архивариус, мой дедушка.

— Откуда ты!.. — воскликнула Лена, изумлённо глядя на меня. — Но зато ты точно не знаешь, что наш сосед, дядя Стёпа Лесовой…

— Тоже является моим родственником, — хмыкнул я, стараясь не рассмеяться: уж больно ошарашено-огорченное и чуточку обиженное выражение появилось на милом Леночкином личике.

— Предположительно, — закончил я свою мысль. — Пока что никаких документов, подтверждающих моё родство, никто мне не предоставил.

— Лёша, — подозрительно ласково вымолвила Лена, едва пришла в себя после моих откровений. — Откуда ты всё это узнал? Это было в бумагах? — девушка кивнула на раскрытую папку.

— Нет, — вздохнул я огорчённо. — Говорю же, доказательств, что старый Лесаков мой дед, а твой сосед типа мой родной дядя, нету. И вряд ли найдутся.

— Тогда откуда? — нетерпеливо повторила Лена, всем своим видом требуя раскрыть тайну.

— От комитета государственной безопасности, — выдержав театральную паузу, зловещим шёпотом произнес я.

Леночкины глаза, и без того огромные, стали в два раза больше. В центре зрачка вспыхнуло недоумение, затем неверие, потом испуг. Краски в одно мгновение стекли с девичьего лица. Через секунду кровь снова прилила к щекам.