Я сделаю это сама (СИ) - Кальк Салма - Страница 26

1. Главное – начать

1. Главное – начать

На следующий после стычки на кухне день я снова проснулась не рано, уже совсем засветло. Вообще, я всю жизнь «сова» - мне проще засидеться до поздней ночи, чем подняться с рассветом. Вот и сейчас я поднялась, попробовала ноги – после странного ночного эпизода с победой над сынками Пелагеи они были слабы, как у больной, но сейчас вроде держат, и хорошо.

Что это было? Не с ними, а со мной? С ними-то всё понятно, свинья – она и есть свинья, как бы тебя не звали. Это они что, в покойного папеньку такие вот? Бедняга Пелагея, только посочувствовать. А вот что это такое вдруг из меня полезло, следовало понять.

Я представила, что бью, прямо по стене. Замахнулась… ничего не произошло. Принялась махать руками – никакого толка. Вспомнила вчерашнюю мерзкую ситуацию, зажмурилась, вообразила рожу Гаврилы… ладонь потеплела.

Открыла глаза – снова моя обычная рука, ничего особенного. Ладно, разберусь. Может быть. Вообще знахарка Евдокия говорила, что я вроде должна что-то там видеть. Её спросить? Ладно, увижу – спрошу. В деревне она бывала частенько, так что – свидимся ещё. А пока – одеться и пойти наружу.

В этом доме невозможно скрыть ничего, и значит, наши полуночные разборки слышали примерно все – мужики орали и ругались на полную катушку. Поэтому… нужно действовать. Пока ещё не зима.

В доме стояла тишина, голоса доносились со двора. На кухне не возился никто – завтрак уже был, обед ещё впереди. Во дворе разговаривали Пелагея и Марьюшка, обе мгновенно замолчали и повернулись ко мне.

- Госпожа, вы в порядке? – засуетилась Марья.

- Поднялась, болезная, - вздохнула хозяйка.

- В порядке. Идите сюда обе, что ли. Будем разговаривать.

Переглянулись, но пошли. На кухне Пелагея велела Марье сесть и не мельтешить, а сама взялась греть кашу.

- Мы тут немного поцапались с твоими парнями, - я всегда считала, что нечего ходить вокруг да около, нужно сразу идти вперёд.

- Невелика заслуга, с ними кто только не поцапался. Пользы бы от них не было – так и вовсе давно бы уже прогнали, на меня не посмотрели, - пожала Пелагея плечами.

- Всё равно, я понимаю, что жить в таком постоянно – не дело. И вообще, сидеть за чужой печкой – не дело. Лучше за какой-никакой, но своей.

- Так-то оно так, - согласилась Пелагея, - но ты ж видела то, своё. Холодное и неустроенное.

- Будем устраивать. Нужно было начать пораньше, конечно, пока ещё лето было, но тут уж как вышло. Всё равно сделать можно только то, что по силам, а мне ничего не было по силам.

- А сейчас, что ли, по силам, хочешь сказать? – мне показалось, или она усмехается?

- Не попробую – не узнаю, - вздохнула я. – надо пробовать. В конце концов, пока ты меня не прогнала, и если мне не удастся победить тамошний хаос и разруху, я всегда успею вернуться.

- Если Гаврила никого не приведёт за ту печь, - Пелагея глядела с интересом.

- Приведёт – значит, так тому и быть.

Вообще он, наверное, владелец дома, его и порядки.

- Сейчас пойдёшь? – Пелагея наливала в чашку чай.

- Сейчас.

Чай – это чудесно, просто чудесно. Ещё бы кофе, но это, наверное, из разряда несбыточного.

- Возьми тех троих, кого Гаврила привёз. У меня тут и без них дело налажено, а тебе понадобятся. Завалы разобрать, воды натаскать.

Это точно, там весь первый этаж мебелью завален.

- Спасибо тебе, - искренне сказала я. – С помощью-то сподручнее, всякий знает.

- Ещё бы. В одиночку там делать нечего, в том доме. Дом немалый, сил требует тоже немало. И если что будет нужно – тряпки там, чтоб помыть, или вёдра, или утварь какая – так ты не молчи, говори, поняла?

- Поняла, - что я, на голову больная, что ли – от помощи отказываться?

- Так вы вправду решились, что ли, госпожа? – спросила меня Марья, когда после завтрака я пошла одеться для улицы.

- Слышала, наверное, что тут ночью было, - хмыкнула я. – Если и так неспокойно, то лучше не увеличивать количество того беспокойства.

- Но ведь вы их одолели, - Марья смотрела внимательно.

- Очень странно всё это было. Скажи, я раньше умела давать пощёчины с огнём на ладони или движением руки отбрасывать от себя?

Марья вытаращилась, будто впервые увидела.

- Что?

- Так ты думаешь, я их разогнала одними своими красивыми глазами и знаменитым именем? Ну так глаза у меня давно уже так себе, а имя здесь и не слыхивали. А бить по-настоящему я не умею. И учиться не хочу.

Она подошла, оглядела меня, дотронулась до плеча.

- Вроде ничего не изменилось. Неужели правда к вам вернулась ваша сила? Но вы столько раз пытались, и не вышло.

- Я пыталась, да? – вот ведь как.

Видимо, это Женевьева пыталась, и ничего у неё не вышло.

- Конечно. С магом труднее справиться, даже если маг женщина. Маг может легко заставить делать всё, что ему нужно. Но вы и так справлялись, - качала Марья головой.

А теперь не справляюсь. Воспитание не то, и образование тоже не то. Ладно, к делу.

- Пойдём, в общем. Посмотрим, что мы сможем сделать с первым этажом. Главное, чтобы печь была цела, но там не протопишь – не поймёшь. А если печь цела, то с остальным как-нибудь сладим.

О нет, я никогда не жила сама в доме с печным отоплением. Только на даче. Но… у меня ж нет вариантов. Эта жизнь в змеюшнике друг у друга на голове уже мне осточертела, а зима ещё и начаться не успела. И что, потом до весны носа не казать из-за печи? И смотреть на всё, что в доме творится?

Был ещё один вопрос, который я очень хотела прояснить. Нашла Пелагею в курятнике, спросила тихо:

- Скажи честно, какое будущее ты хочешь для девочки?

- Для Меланьи? – с полоборота поняла та. – Её бы замуж, конечно, но приданого Гаврила не даст, теперь совсем не даст. А прийти в семью без приданого – хуже нет ничего, заклюют. Только если возьмёт за себя кто одинокий да без родни.

- Она тебе близкая родня?

- Не родня она мне вовсе, их с матерью муж привёз, пять лет тому. Мать уже хворая была, первой же зимы не пережила. А девочка осталась. Я бы, конечно, кое-чем по мелочи с ней поделилась, но сыновья у меня прижимистые.

Жмоты, значит. Ну-ну.

- Тогда так. Как только мне будет, где ночевать, мы с Марьей уйдём. И я позову девочку с собой. Если она согласится, конечно.

- Да куда денется, - невесело сказала Пелагея. – Ей хоть куда, только от моих красавцев подальше.

- А кто тебе помогать будет?

- А Софья, - усмехнулась Пелагея. – Или пусть Гаврила ещё кого подыщет, если захочет супругу молодую поберечь.

В общем, справятся, поняла я. И мы справимся. Главное – начать.

2. Осмотр владений

2. Осмотр владений

Первый заход в мой дом случился без всяких там тряпок, вёдер и прочего инвентаря. В прошлый раз я ходила посмотреть – что там вообще за дом такой, а теперь нужно было произвести оценку состояния и требуемой работы – уже предметно. Меня страшила комната имени самогонщиков (а вдруг там уже ничего нет? вдруг перепрятали?) и что-то, сдохшее в кладовке, но я отчётливо понимала, что глазки боятся, а ручки делают. И вообще, если привести этот замечательный дом в порядок, то он достаточно велик для того, чтобы вместить всех нас. И даже ещё место останется.

Погода сегодня благоприятствовала – снег, к счастью, пока не лёг, растаял, после заморозков оттеплило, и светило солнышко. Местные принюхивались и говорили – бабье лето, несколько дней постоит.

Мы отправились с Марьей, Пелагея отпустила с нами Меланью. Девочка радовалась разнообразию в жизни, хоть то разнообразие и состояло всего лишь в том, что убираться предстоит не в привычном доме, где живёшь, а в соседнем, намного более запущенном. Но Меланья улыбалась и даже подпрыгивала – так ей не терпелось побывать «в хоромах колдуна», так она говорила.