Чистый грех - Джонсон Сьюзен - Страница 1

• 1/99
• Следующая

Виргиния, штат Монтана Апрель 1867 года

С Адамом Серром она познакомилась вечером того дня, когда от него сбежала жена.

Оказавшись одновременно в холле особняка судьи Паркмена — Адам входил с улицы, она отдавала лакею свое манто, — молодые люди приветливо кивнули друг другу и обменялись светскими равнодушными улыбками.

Затем они разом двинулись ко входу в бальную залу.

— Для апреля погода весьма и весьма недурна, — сказал Адам и улыбнулся все той же рассеянной и быстрой улыбкой.

— А что, обычно в это время холоднее? — отозвалась Флора, сосредоточенно поправляя длинные белые лайковые перчатки. Лишь из приличия девушка подняла взгляд на собеседника, да и то на кратчайшее мгновение.

Адам слегка пожал широкими плечами под отменно сшитым и прекрасно сидящим на нем сюртуком. Душой он уже находился с толпой гостей в бальной зале, стены которой были задрапированы красным, белым и голубым — цветами национального флага. Столь ярый патриотизм был следствием того, что судья Паркмен на днях получил назначение в Верховный суд Соединенных Штатов Америки.

Внимательно ища глазами хозяина дома, Адам рассеянно обронил:

— Весна в этом году ранняя. А впрочем, каприз тёплого ветра может оказаться недолговечным.

В столь полном взаимном равнодушии было даже нечто забавное. Адам попросту не успел прийти в себя после горестного сумбура последних часов. Что до Флоры, то девушка, проделав долгий путь из Лондона, едва добралась до Виргинии и прямо с дороги устремилась на праздник в дом судьи Паркмена, где уже находился ее любимый отец. Ни о чем другом, кроме предстоящей встречи с отцом, она и не думала.

К началу торжества в доме судьи и Адам, и Флора опоздали.

Однако не это было причиной того, что при их одновременном появлении на пороге бальной залы среди гостей вдруг воцарилась неловкая тишина, которую сменил шелест недоуменных или возмущенных перешептываний.

— Он таки явился!

— Боже, он с женщиной!

— И кто же эта особа?

Довольно скоро прерванные разговоры возобновились. Тем не менее, леди Флора, дочь и единственный ребенок лорда Халдейна, известного археолога графа Джорджа Бонхэма, успела пережить несколько малоприятных секунд.

Сперва она решила, что в ее туалете какой-то постыдный непорядок, — и запаниковала. Однако понемногу до девушки дошло, что все смотрят исключительно на ее случайного спутника. Пришлось и ей посмотреть на него внимательней, чтобы понять причину столь жадного интереса.

Первое, что бросилось в глаза: красив! невероятно красив! Правильные классические черты лица, темные чувственные глаза с соблазнительной «безуминкой». Но прежде чем девушка смогла полностью оценить обаяние молодого человека, незнакомец с плавной грацией поклонился ей, церемонно произнес «Прошу извинить» и оставил ее одну.

Почти тотчас же она заметила в толпе отца. Он шел по направлению к ней, ласково улыбаясь и раскинув руки. Флора расплылась в ответной улыбке и радостно устремилась в его объятия.

Вот и все, что можно сказать о ее первой встрече с Адамом. Тогда Флора провела в обществе черноглазого красавца от силы пару минут. И если бы она не заметила повышенный интерес присутствующих к этому человеку, так бы он и остался всего лишь смутным воспоминанием.

— Выглядишь чудесно! — воскликнул отец, отстраняясь от Флоры и вбирая восхищенным взглядом ее блистательную красоту. — Похоже, тяжелый путь от форта Бентона никак на тебе не сказался!

— Чему тут удивляться? — прощебетала она. — Нам с тобой случалось жить в таких медвежьих углах, по сравнению с которыми Монтана чуть ли не верх цивилизации! Если мне и пришлось из сочувствия к бедным лошадям выбираться из фургона и брести в гору по колени в жидкой холодной грязи, то это случалось раз десять, не больше. Через реки мы переправлялись практически без приключений, да и проводник был почти трезв. Так что жаловаться не на что. После горячей ванны в гостинице я как новенькая!

Отец довольно улыбнулся.

— Хорошо, что мы снова вместе!.. Позволь мне представить тебя местной публике. За несколько месяцев я перезнакомился едва ли не со всеми. А вон и хозяин бала, многоуважаемый господин судья. Идем! Я с радостью похвастаюсь дочкой!

Они подошли к ближайшей группе гостей. Посыпались обращенные к ее отцу шумные приветствия, завязался разговор, но все это время Флора краем сознания улавливала неутихающий всеобщий интерес к человеку, с которым она равнодушно обсуждала в холле апрельскую погоду. Казалось, едва ли не все гости следили за его перемещениями по вощеному итальянскому паркету просторной залы.

Никто не ожидал, что Адам сегодня вечером объявится на балу.

Вполголоса и с оглядкой, возбужденные пересуды вокруг его поступка продолжались все то время, пока виновник переполоха шествовал через залу к хозяину дома — перекидываясь случайной фразой здесь, здороваясь улыбкой там, по пути отвесив чинный поклон старенькой миссис Алворт, которая вытаращила на молодого человека глаза с прямо-таки неприличным изумлением.

— А ведь нынче жена его… как говорится, только пыль за каретой!

— И, видать, не без причины! Довел, голубчик!

— Поговаривают, что она удрала с бароном Лакретеллем.

— Стало быть, той же монетой. Адам-то своих любовниц дюжинами считает!

Мужчина в возрасте позволил себе заметить:

— А он не из робких, раз пришел сюда после того, как у него вся жизнь перевернулась. Глядите, ведет себя как ни в чем не бывало.

— Это все примесь индейской крови, — шепотом прокомментировала молодая женщина, стоящая в двух шагах от Флоры. Пожирая глазами статную фигуру Адама, дамочка прибавила с пикантной дрожью в голосе: — Они такие! Никогда не покажут своих чувств!

Однако именно в этот момент центр всеобщего внимания в разговоре с хозяином довольно явно выказывал свои эмоции: он смеялся! Поначалу на бронзовом от загара лице то и дело возникала широкая улыбка, а кончилось тем, что Адам внезапно расхохотался. Да так искренне, так заразительно, что Флора, и без того счастливая, вдруг ощутила накат безудержного веселья и желание расхохотаться на пару с этим человеком.

— Кто он такой? — обратилась она к блондинке, которая не отрывала взгляда от длинноволосого красавца.

И на мгновение не сводя глаз с предмета созерцания, та ответила:

— Адам Серр, граф де Шастеллюкс. Полукровка.

Похоже, экзотический элемент в происхождении графа как-то особенно волновал эту впечатлительную особу.

— А сегодня, когда он освободился от супруги, к нему еще легче подступиться.

— Подступиться? — недоуменно переспросила Флора.

Идет ли речь о возможности вступить с ним в брак? Обычно прямая в своих высказываниях, Флора не всегда разгадывала цепочки намеков, из которых состояла речь большинства женщин. И в данном случае ее вопрос был вежливым способом добиться уточнения.

— Да вы сами понимаете! — сказала собеседница, наконец соизволив повернуться. Подмигнув Флоре, она добавила: — Достаточно поглядеть на него…

И блондинка томно вздохнула — как и многие женщины, в тот вечер тайком наблюдавшие за Адамом, в то время как молодой человек беспечно переходил от одной группы гостей к другой.

Официально Флору познакомили с Адамом Серром только после ужина, когда для желающих потанцевать заиграл струнный квартет.

Его подвел судья Паркмен. Пока звучала обычная формула представления. Флора поймала себя на том, что она, обычно такая невозмутимая, сейчас взволнована. Кругом шла голова от одной лишь мысли, что Адам в двух шагах от нее.

— Как поживаете, мистер Серр? — каким-то чужим, почти дрожащим голосом произнесла девушка обязательную реплику, метнула робкий взгляд на его лицо, встретилась с ним глазами — и у нее перехватило дыхание. С близкого расстояния красота графа показалась такой совершенной, такой убийственной, что Флора вдруг почувствовала ее как страшную опасность, как занесенный нож.

• 1/99
• Следующая