Чистый грех - Джонсон Сьюзен - Страница 99

• Предыдущая
• 99/99

— Какая, однако, настойчивая! — рассмеялся Адам. — Флора, придется тебе учесть столь энергичное пожелание.

— Если родится девочка, мы назовем ее каким-нибудь мужским именем — Арчибальда.

— Вряд ли Крошка Ди-Ди согласится на такой компромисс. Если родится девочка, придется попробовать еще раз.

— Я не против.

— Ловлю на слове! — весело воскликнул Адам.

— Лови.

Тут он перегнулся к Флоре и сказал тихо, чтобы Люси не слышала:

— Так ты, значит, не против? Ты знаешь, как только приедем на ранчо — сразу в постель. Будем практиковаться в том, как делать мальчиков.

— Будто ты не умеешь!

— За время болезни чуточку разучился.

— Глупости! И потом — сразу в постель не удастся. Сперва ты должен поздороваться со слугами, все осмотреть.

— Много времени это не займет. Наша спальня ждет нас! Вперед!

Если бы Адам не боялся рассердить Флору, он бы тут же пустил своего коня в галоп.

Дома, наконец-то дома!

Приближение хозяина всполошило слуг. Когда Адам, Флора и Люси подъехали к дому, все слуги во главе с дворецким и экономкой выстроились встречать их.

Люси проворно спрыгнула с пони и тут же убежала в дом вместе с обрадованной ее приездом Доброй Тучей.

После того как Адам помог Флоре спешиться, миссис 0'Брайен возмущенной скороговоркой начала бесконечную повесть о визите Изольды на ранчо.

На десятой фразе Адам вежливо остановил ее.

— Вы мне лучше просто скажите: сколько повозок она загрузила?

— Десять повозок увезла, негодяйка! Десять! Пробовали мы ее урезонить — куда там. Никакой совести. Монтойя уж готов был за ружье схватиться и прикончить ее — еле уговорили успокоиться. Говорим: вряд ли хозяин одобрит такое смертоубийство. А поверите, я бы ее и сама задушила, пробудь она тут подольше… И на всех-то она орет, и всеми-то она недовольна. А ругается — прямо как пьяный погонщик мулов! Короче, уж так мы были рады, когда она уехала — словами не передать. Только, почитай, голые стены во многих комнатах оставила.

— Ну, миссис 0'Брайен, — сказал Адам, — тут уж ничего не поделаешь. Слава Богу, убралась окончательно — и на том спасибо.

Через некоторое время Адам, приняв отчет о событиях в свое отсутствие, распустил слуг и направился вместе с Флорой в дом.

Там и впрямь будто мародеры побывали. Большая часть дорогой мебели была вывезена. Адам, увидев такие опустошения, даже присвистнул от удивления.

— Экая стерва! — с хохотом воскликнул он. — Даже занавески в гостиной — и те слямзила! А всегда твердила, что они отвратительные, что она их терпеть не может. Наверное, исключительно из злобы забрала — лишь бы тебе не досталось.

Он понимал, что вещи не главное. Это все наживное. Было бы счастье и покой в доме, а обставить его и повесить новые занавески — проще простого.

— Занавески? — рассеянно произнесла Флора. — Ну и шут с ними. Повесим новые.

Адам засмеялся еще громче.

— Послушай, ведь это даже к лучшему. Ты теперь вольна все начать с нуля и оформить наш дом в своем вкусе. Так что нам остается только поблагодарить эту глупую негодяйку.

Он обнял ее и прижал к себе. От их одежды поднялось облачко пыли.

— В ванную! — приказал Адам. — Мыться и в постель!

— Ах, какой замечательно гостеприимный хозяин, — в свою очередь рассмеялась Флора.

— У нас на Западе народ гостеприимный, — лукаво воскликнул Адам.

— Слышала, слышала… А хватит ли вам сил и терпения по-настоящему ублажить гостью?

Он игриво усмехнулся.

— В этом доме все по высшему классу, миссис Серр!

В мае, к полному восторгу Люси, у Флоры и Адама родился сын — событие радостное и достопамятное. Два года спустя семья пополнилась еще одним мальчиком. А ко времени рождения девочки Люси исполнилось уже восемь лет — от боязливого эгоизма, свойственного ей в четырехлетнем возрасте, не осталось и следа: теперь она была на седьмом небе, что у нее появилась сестренка.

Едва ли не каждый год граф Шастеллюкс предпринимал со своей растущей семьей долгие путешествия, дабы доставить удовольствие супруге, которая увлеченно занималась антропологией.

Джеймс стал дядюшкой Джеймсом — после того, как он покончил со своими многочисленными любовными приключениями и предпочел веренице влюбленных в него красавиц Весеннюю Лилию. Никто и думать не мог, что их трогательная и простая дружба возьмет и перерастет в любовь.

В итоге детишки обоих мужчин, давних и закадычных друзей и родственников, росли вместе в долине Аспен — большая и шумная ватага смешанных кровей. Родители обожали своих озорных, смекалистых и хорошеньких бутузов.

В обеих семьях независимость нрава только поощрялась. Правда, воспитанным в духе свободы детям пришлось трудновато в период обучения в школах и университетах на Восточном побережье. Зато позже, когда они вернулись в родной, быстро растущий штат, эта независимость нрава помогла им достичь видного положения в обществе.

Всего их было девять — четыре отпрыска Серра и пятеро младших Дю Гаров.

Все они величали себя Поднебесными Воронами.

Впрочем, в Монтане было немало тех, кто устоял перед обаянием их гордой уверенности в себе и люто завидовал богатству и власти. Злоба этих людей находила для них куда более прозаичные имена.

• Предыдущая
• 99/99