Греховный соблазн - Джонсон Сьюзен - Страница 11

• Предыдущая
• 11/60
• Следующая

— Это действительно так?

Он и вправду имеет дело с воплощенной невинностью! И это несмотря на то, что она уже не так молода и может считаться почтенной замужней дамой!

— Клянусь, — прошептал он.

— Мне вдруг захотелось отыграться за все потерянное время.

Макс не понял, шутит ли она или говорит всерьез. Уж очень тихо говорит.

— Я готов, — предложил он, вынимая шпильку из ее волос, — помочь тебе возместить все, что было утрачено, и на много лет вперед.

Он вытащил вторую шпильку.

— А если я окажусь слишком требовательной? — спросила она, заранее радуясь столь соблазнительной возможности.

— Сделаю все, чтобы ублажить тебя, — лукаво подмигнул он.

Кристина счастливо вздохнула.

— Должно быть, ты — греза каждой женщины, обернувшаяся явью.

Максу вдруг стало не по себе, такое неподдельное восхищение звучало в ее словах.

— Держи, — велел он, ссыпав шпильки в ее ладонь.

— Предупреждаю, — игриво заметила она, согретая его близостью и своим трепетным предвкушением, — что могу оказаться далеко не столь уступчивой, как была раньше. Видишь ли, я впервые испытала наслаждение и, придя в восторг от собственных подвигов, чувствую себя всесильной.

— Интересно, — хмыкнул он — человек, который всегда чувствовал себя всесильным. — И что теперь? Собираешься взять власть надо мной?

— Возможно, — улыбнулась она. — Как только научусь плавать немного лучше… говоря метафорически. Лулу сказала, что ты для этого самый подходящий наставник, и была права. О Господи…

Мимолетная гримаска изумления промелькнула на ее лице.

— Наверное, мне не стоило говорить этого. А мужчины тоже так откровенны со своими друзьями?

— Не знаю. Лично я — нет.

Еще две шпильки оказались в его пальцах, и бледно-золотые волосы рассыпались по ее плечам.

— Думаю, в твоей жизни столько дам, что нет необходимости обсуждать…

Она внезапно задохнулась. Он пропускал сквозь пальцы шелковистые пряди, и осторожные касания пробуждали необычайно сильные волны жара, обжигавшего ее лоно. Кристина в изнеможении прикрыла глаза.

Втайне довольный тем, что ушел от скользкой темы, с наслаждением перебирая роскошные пряди, он нетерпеливо ожидал, когда эта потрясающая женщина, которую он с такой неохотой взял сегодня на прогулку верхом, оседлает его. Запустив руки в золотистую гриву, он привлек Кристину ближе к себе. Она с готовностью подалась вперед, и он лизнул ее губы.

— Мне все равно, кто возьмет верх, пока мы будем свято, соблюдать условия.

— Какие именно? — шепнула она, дотронувшись до его языка своим.

— Мы даем друг другу вдвойне все, чего бы ни захотелось.

— Чудесно, — выдохнула она. — По рукам.

Такая сговорчивость заставила его плоть мгновенно рвануться вверх, и Кристина, ощутив эту напряженную твердость сквозь мягкую замшу, погладила ее ладонью. До чего же он велик!

Мысль об этом опалила ее жаром.

— Попытаюсь быть послушной и не спешить, но…

Она на миг затаила дыхание, ощутив ладонью внезапный резкий толчок.

— …но не могу ни за что ручаться…

В эту минуту и он, казалось, потерял всякую способность сдерживаться. Маленькая ручка будила в нем давно забытые желания и ощущения. Однако, понимая, что медленный путь приносит более сладкие плоды, Макс убрал ее руку.

— Позже, — пообещал он и, схватив ее, уложил на подушки. — Потерпи минуту, я сейчас.

Нагнувшись, он поспешно стянул сапоги, чулки и обернулся к ней:

— Кажется, мы снова возвратились к тому, с чего начали. Я сниму с тебя блузку, ты сорвешь с меня рубашку и так далее. Посмотрим, сумеем ли мы раздеться до того, как кончим.

— Значит, не одна я так нетерпелива!

Его ресницы чуть опустились.

— Мои друзья были бы шокированы.

— И мои тоже.

— Я не жалуюсь.

— И я тоже. Наоборот, — заметила она, лениво потягиваясь, так что большие груди соблазнительно встали острыми холмиками. — Боюсь, что эта вакханалия чувств так захватила меня, что я готова пренебречь всеми наставлениями своей матушки.

— Так, значит, она ничего не рассказала об этих наслаждениях? — осведомился Макс, касаясь затвердевшего соска, натянувшего ткань ее блузки. — Знаешь, я даже рад.

Он чуть сжал тугой бугорок большим и указательным пальцами и не смог заставить себя признаться, что ревновал бы ко всем мужчинам, бывшим до него. Вместо этого он выпалил:

— Рад, что все это ты берегла для меня.

— И это, — прошептала она, предлагая ему другую грудь. Восхитительная боль между бедер подстрекала ее на такие выходки, о которых она и не помышляла раньше.

Макс легонько стиснул второй сосок, ощущая, как он набухает под его пальцами, и, стоило ей качнуться к нему и тихо застонать, легонько толкнул ее назад, так что соски нестерпимо заныли.

О Боже, она сейчас кончит от одного прикосновения, полностью одетая, а ведь он даже не поцеловал ее.

— Пожалуйста, — едва слышно попросила Кристина. Он понял, о чем она просит, но отпустил ее, и она тихо протестующе застонала. Но Макс ответил нежным поцелуем, снова уложил ее и пообещал:

— Скоро. Очень скоро.

Расстегнув пуговки, он с ловкостью, приобретенной опытом, стянул блузку с ее плеч, ниже, еще ниже, приподнял Кристину и держал, пока она не высвободила руки из рукавов.

В комнате было довольно прохладно, но Кристина так разгорячилась, что ощутила лишь облегчение. И судорожно принялась расстегивать пояс юбки.

— Не смей, — велел он, отводя ее руки. — Я не разрешаю.

Ее горящий взгляд встретился с его властным.

— Придется.

Он понимал, что она имеет в виду.

— Как только я раздену тебя, — пообещал он, берясь за пуговицы юбки.

— Жаль, что я не могу послать тебя ко всем чертям, — бросила она, изнемогая от нервного ожидания.

Макс чуть приподнял брови:

— Вы меня удивляете, княгиня.

Он не думал, что она может ругаться. Еще вчера она казалась такой чинной, почти чопорной!

— Может, и я заставлю тебя томиться, когда буду раздевать.

— Если сумеешь продержаться так долго.

Он приподнял ее бедра, стащил юбку и бросил в изножье кровати.

— М-м-м… как сладко.

Она осталась обнаженной: изящный изгиб бедер, светлые завитки венерина холма, нежный розовый живот — вся эта красота предстала его взору. И она желала его: об этом свидетельствовали предательские капельки влаги на кружеве волос.

Но тут она выгнула спину бессознательным движением куртизанки, и ее полные груди затрепетали.

— Ты не носишь корсета, — почти деловито заметил он, словно речь шла о какой-то обыденной детали. Сорочка тесно облегала ее груди.

— Только когда сажусь в седло.

— И кого же ты хочешь оседлать на этот раз? — двусмысленно улыбнулся Макс. Перед глазами встала такая соблазнительная картина, что его плоть набухла еще сильнее.

— Тебя, конечно, — не задумываясь ответила Кристина, в глубине души зная, что еще немного, и она будет лежать с широко разведенными ногами в ожидании, когда он войдет в нее.

— Что же, посмотрим, какая ты наездница.

— И сможешь ли ты меня укротить.

— Да, борьба будет нелегкой, — рассмеялся он и стянул рубашку через голову, не желая тратить время на возню с пуговицами.

— Но это я должна была тебя раздеть.

— Я передумал.

— Тебе можно, а мне нет?

— Я больше тебя. Сильнее.

— Это несправедливо!

— Но тебе все равно понравится. Подвинься.

Несколько напряженных мгновений она смотрела ему в глаза.

— Будь хорошей девочкой, — попросил Макс. Чуть поколебавшись, она подчинилась.

Он устроился рядом и прислонился к изголовью.

— Я готов, если готова ты, — полушутливо-полувызывающе бросил он. Тон показался ей сардоническим, темные глаза почти не видны за опущенными веками.

— Ты раздражаешь меня.

На загорелом лице ярко блеснули белоснежные зубы. Но и улыбка была скорее хищной, чем игривой.

— Насколько? — допытывался он, с трудом снимая бриджи: его плоть налилась до невероятных размеров. Кристина почти ощущала, как этот чудовищный отросток погружается в нее, и волна удовольствия мигом заглушила ее неприязнь.

• Предыдущая
• 11/60
• Следующая