Леди ангел - Джонсон Сьюзен - Страница 79

• Предыдущая
• 79/93
• Следующая

Через долю секунды на нем уже не осталось ничего из одежды и, окончательно сбросив с себя сон, Кит был полностью готов к действиям. Его могучее тело завораживало Анджелу своей неотразимой мужской силой и рельефными очертаниями. Он вошел в нее грубо и резко — в тот же самый момент, когда они оказались рядом друг с другом, и их тела и души слились в одном сумасшедшем порыве, как если бы это была их последняя ночь.

Кит знал все, что нравится Анджеле, и даже сейчас, когда каждая жилка в нем дрожала от усталости и пережитого напряжения, стремился подарить ей максимум наслаждения. Она кончила дважды, а после третьего раза прильнула ртом к его губам и, отодвинувшись через несколько секунд, прошептала:

— Тебе больше нет нужды быть галантным.

Ее упоительное тело отвечало на каждое его движение, каждый вздох и удерживало его внутри себя с силой, которая пронзила Кита и отозвалась в нем острым наслаждением.

На сей раз, в отличие от последней ночи, когда они были вместе, Кита не пришлось упрашивать остаться в ней. Во-первых, он слишком устал, чтобы делать финальное усилие, а во-вторых, просто не мог заставить себя покинуть теплое и дарящее блаженство лоно любимой. И в ту самую секунду, когда, корчась от наслаждения, тело Кита начало извергать в нее семя, ему подумалось, как может одна-единственная женщина значить так много в его жизни.

После того как все было кончено, он нежно поцеловал ее, чувствуя, что теперь окончательно являет собою без остатка выжатый лимон.

— Не волнуйся, сейчас я уйду, — прошептал Кит и перекатился на бок. Однако не успели прозвучать эти слова, как глаза его закрылись сами собой, и он уснул в ее объятиях.

Голова Кита покоилась на плече Анджелы и, поглаживая его шелковистые волосы, она думала: «Ведь он не спал уже много дней!» Он не спал, потому что она попросила его спасти Фитца, и — доброе сердце! — он подчинился. В этот момент она любила его безмерно — за душевную щедрость, безграничное мужество, за его нежность и страстность, за все, чем он был для нее в прошлом. И в этот же момент, находясь посередине ночного океана, единственное, чего Анджела хотела больше всего на свете, — это стать частью его.

Кит был необходим ей, он являлся для нее некой неосознанной потребностью — сродни потребности дышать, и в этот короткий и ослепительный момент снизошедшего на нее озарения Анджела поняла, что не хочет больше жить для других, покорно повинуясь всевозможным социальным предрассудкам.

Если Кит Брэддок до сих пор не расстался с этой мыслью, она хочет быть его женой.

Лежа в темноте и крепко прижимаясь к большому телу Кита, Анджела прокручивала в голове различные романтические сценарии их будущей жизни, придумывала нежные фразы, которые станет ему говорить, представляла, как снова и снова он будет повторять, что хочет взять ее в жены. Улыбаясь в темноте собственным мыслям, Анджела мысленно создавала нежные диалоги, которым суждено состояться между ними.

Однако когда дело дошло до слов, то, что она сказала Киту, вовсе не было пропитано ароматом романтики и не напоминало поэтическое признание в любви. Вскочив с постели в пять утра, Анджела едва успела добежать до крохотной тесной ванной, и ее тут же тяжело вырвало. Через несколько мгновений она обернулась и увидела стоявшего в дверном проеме Кита. Едва шевеля языком, чувствуя, как тошнота снова начинает переворачивать все ее внутренности, Анджела с трудом проговорила:

— По-моему, я беременна. А во всем ты виноват. Ты сделал это со мной, когда пришел к мадам Чентизи.

— Насколько мне помнится, именно ты не захотела, чтобы все кончилось иначе, — мягко возразил Кит. Взгляд его, однако, был далеко не таким миролюбивым, как голос. — А потом было уже все равно.

Обнаженный, он был великолепен и напоминал мраморную эллинскую статую. При том, как ужасно чувствовала себя сама Анджела, это показалось ей несправедливым.

— Теперь тебе придется на мне жениться, — прошептала она — бледная, слабая и шатающаяся от тошноты.

Совершенно неподвижный, Кит стоял в дверях и смотрел на нее, бессильно сидевшую на мраморном полу.

— Это — предложение? — мягко поинтересовался Кит.

— Это — твоя обязанность, — пробормотала Анджела, внезапно почувствовав, как отступает тошнота, а на гyбax сама собой расцветает улыбка.

— Обязанность? — задумчиво переспросил Кит, словно всерьез обдумывая сделанное ему деловое предложение. Одновременно с этим он протянул ей стакан воды, предлагая прополоскать рот, и сел рядом с Анджелой на пол. — Боюсь, я не слишком обязательный человек. -Затем, прижав ее голову к своей груди, он спросил: — Что еще ты припасла для меня?

— Ребенка — сына или дочь — и безнадежно влюбленную жену, — ответила Анджела, не переставая улыбаться.

— М-м-м, — с наслаждением протянул Кит, взглянув на нее и задумчиво прищурив глаза. — Я должен это хорошенько обдумать.

— Для этого у тебя нет времени, — отрезала женщина. Она снова стала Анджелой Лоутон, которая всегда добивалась того, чего хотела. — Мне нужно, чтобы ты держал меня за руку каждый раз, когда меня начинает тошнить.

— Каждый раз? — переспросил он с наигранным ужасом. — Может, мы все-таки придумаем что-нибудь другое?

— Я просто заставлю тебя жениться на мне! — Его брови с любопытством поднялись дугой.

— И как же, интересно, ты собираешься это сделать?

— Я прикую тебя к своей постели, — зардевшись от собственного бесстыдства, объявила Анджела. — И под конец ты согласишься — хотя бы для того, чтобы отделаться от моих бесконечных приставаний.

— Ты что-то путаешь, милая, — улыбнулся он. — Я не привык бегать от тех женщин, которые ко мне пристают. Но, с другой стороны, эта мысль, по-моему, заслуживает внимания. Мне еще никогда не приходилось быть галерным рабом-любовником.

— Хватит меня злить! — оборвала его Анджела. Сейчас, в своей слабости, она была, как никогда, соблазнительна и неотразима. — Я люблю тебя слишком сильно. Кроме того, у меня будет ребенок.

— Ты уверена в этом? — Глаза Кита скользили по телу любимой. Чуть дольше они задержались на ее обнаженных грудях и животе.

— С тех пор как мы с тобой были вместе у мадам Чентизи, ко мне ни разу не приходили месячные, — искренне призналась она. — Сначала я думала, что это вызвано нервами, стрессом… всеми нашими с тобой переживаниями. Затем я грешила на отъезд Фитца, думая, что слишком переживаю из-за этого. Да и вообще вся эта неопределенность… Но проснувшись сегодня утром, я окончательно поняла, в чем дело. — Шутливо сморщив лобик, Анджела произнесла: — Bonjour, Papa[16].

Однако на губах Кита ответной улыбки не появилось.

— А откуда мне знать, что это мой ребенок? — Он спросил это спокойным тоном, но глаза его напряженно ждали ответа.

— С того момента, как ты ушел, я находилась в настоящем трауре.

— Не считая той самой ночи, которую ты намеревалась провести со Стивеном. — Кит говорил нарочито спокойным голосом. — Вот я и думаю, не было ли у тебя других ночей, похожих на ту?

— Ты не веришь мне?

Кит неопределенно дернул плечом.

— Значит, не веришь!

— У меня есть для этого основания.

— Даже если бы я была с другим мужчиной, — а этого не было! — я бы никогда не проявила такой безответственности, как пренебречь мерами предосторожности. Я всегда предохранялась. Ты что же, думаешь, в ту ночь, у мадам Чентизи, я разыгрывала перед тобою спектакль? — Глаза Анджелы уже не на шутку пылали гневом.

Для Кита воспоминания о той ночи несли в себе одновременно заряд нежности и боли, причем он не смог бы сказать, чего было больше.

— Отвечай, черт бы тебя побрал!

— Нет, ты, конечно, не играла, — мягко произнес Кит. — Извини за то, что я… усомнился в тебе.

— Через восемь месяцев сам увидишь. — Улыбка на лице Анджелы расцвела так же неожиданно, как пропала за минуту до этого. Мысль о том, что она носит ребенка Кита, в одночасье наполнила ее безграничной радостью.

• Предыдущая
• 79/93
• Следующая