Леди и лорд - Джонсон Сьюзен - Страница 77

• Предыдущая
• 77/114
• Следующая

Она застонала от острого прилива наслаждения.

А он, блаженно улыбаясь, по-прежнему притягивал ее к себе.

Так вместе они погружались в мир утонченных наслаждений, вначале медленно, а затем со все нарастающей страстью, переходящей в исступление.

Эти редкие по своей остроте ощущения стали доступны им, потому что за недолгие дни его отсутствия она окончательно поняла, что этот человек составляет с ней одно целое.

А он понял, что нашел ту единственную, которую способен любить. К тому же кровь битвы разжигала в его душе такой огонь, погасить который могла только Элизабет.

Адам вернулся через три дня, и его возвращение было достаточно необычным: истязая коня плетью и шпорами, он с панически исказившимся лицом мчался галопом по дороге, ведущей к замку, оглашая тревожными воплями мирный зимний пейзаж. Поначалу его крики были едва слышны, однако по мере того, как Адам приближался к цитадели, становились все громче, пока не заметались наконец оглушительным эхом в высоких каменных стенах, переполошив павлинов, разгуливавших на верхней лужайке, и заставив слуг бросить все дела. Данкейл Вилли, выскочивший из особняка, уже топтался в испуганном ожидании на ступеньках, когда Адам перед домом на всем скаку осадил взмыленного коня. Лошадиные копыта заскользили по щебенке.

— Драгуны! В Келсо! — вопил возбужденный всадник, соскакивая с коня. — Хотят забрать лэйрда! — Он бросился к крыльцу. — Где он?!

Вилли, уже трусивший вверх по ступенькам, закричал:

— Беги за мной!

Оба ввалились в двери, торопливо распахнутые перед ними лакеями, и Вилли тут же принялся отдавать челяди торопливые приказания. Ему срочно требовались госпожа Рейд, два кучера, Монро и Кинмонт. Всем им предписывалось без малейшей задержки явиться в малую столовую, куда господам обычно подавали завтрак. Тут было не до церемоний. А леди Элизабет… Ничего не поделаешь, придется сказать и ей. Рано или поздно эта новость все равно достигла бы ее ушей.

— Сколько времени в нашем распоряжении? — бросил на бегу Вилли, сломя голову несясь по коридору, ведущему в восточное крыло особняка. Он даже не потрудился спросить, откуда свалилась на хозяина эта напасть, поскольку знал, что в нынешние непростые времена врагов у лэйрда Равенсби хоть отбавляй.

Еле поспевая за Вилли, Адам, и без того выдохшийся после безумной скачки, прохрипел:

— Я оставил там Наба… и Дуги… купить солдатне побольше… французского бренди. Час у нас есть… Надеюсь… Может, больше…

Их сапоги тяжело громыхали по паркетному полу, богатая обстановка комнат мелькала по бокам пестрой чередой: зеркало в золоченой раме, кусок парчовой стенной драпировки, какие-то пятна малинового, темно-синего, нежно-зеленого цвета, мягкий блеск полированной бронзы канделябров, китайские вазы династии Мин, голландский фарфор, портреты предков, застывших в парадных костюмах.

Они ворвались в уютную столовую как ураган.

Бросив на их лица один лишь взгляд, Джонни обеспокоенно поднялся со стула. Следующим жестом он велел им выйти из комнаты.

— Сейчас вернусь, — бросил он на ходу Элизабет, которая тоже удивленно привстала со стула. Уходя, муж торопливо чмокнул ее щеку. — Тут у нас одно дельце. Адам только что вернулся, выполнив мое поручение…

— Я не ребенок. — Она точно знала, что без серьезной причины Вилли никогда в жизни не позволил бы себе подобного вторжения.

— Я тебе все-все расскажу, как только вернусь, — беззаботно улыбнулся Джонни. — Пять минут, не больше… — остановил он ее, вытянув вперед растопыренную пятерню. И быстро пошел прочь, мечтая о том, как собственными руками задушит Мэттью Грэма.

— Эдинбургские драгуны — в Келсо. Хотят взять тебя, — отрывисто сообщил ему Вилли, едва хозяин закрыл за собой дверь.

— Я видел их всего двадцать минут назад, — вставил свое слово Адам, — у Уота Хардена.

— Меня?! — Значит, опасность грозила вовсе не Элизабет?! — Не знаете случайно, за что? — Политика всегда была нелегким ремеслом, однако особенно опасным делом она была в те времена, когда от ухудшающихся отношений с Англией зависели судьбы гигантских капиталов и тысяч людей. Интересно, кто же из врагов лэйрда Равенсби решил устранить его со своего пути, сводя с ним счеты столь радикальным способом?

— Майор сказал, что должен доставить… тебя в Эдинбург… по обвинению в изнасиловании, — ответил на вопрос Адам, лицо которого все еще было малиновым, а грудь тяжело вздымалась.

— Вранье все это! — гаркнул Данкейл Вилли, чьи глаза загорелись от гнева, как уголья.

— А ведь это единственное обвинение, не подпадающее под акт об имущественных гарантиях, — задумчиво проговорил Джонни.

— Они издадут против тебя «указ огня и меча», — сказал Адам, и от этих страшных слов у всех троих екнуло сердце.

— Вне закона… — Голос Джонни стал почти неслышен. — Значит, когда меня лишат всех прав или повесят, мои имения будут отобраны, а надежды на помилование не будет никакой. Элизабет будет обязана давать показания на суде, а следовательно, снова попадет в руки этого негодяя. Что и говорить, он продумал все до мелочей.

Не то чтобы Джонни не ожидал мести со стороны Гарольда Годфри, однако он вряд ли мог предположить, что план мести будет столь изощренным. Годфри был слишком азартен для того, чтобы плести замысловатые интриги. Дело здесь явно не обошлось без Куинсберри.

— А что с Мэттью Грэмом? — Голос Джонни обрел былую твердость, и Адам даже усомнился, осознает ли он всю серьезность нависшей над ним опасности. Ведь, по сути дела, лэйрду Равенсби был вынесен смертный приговор, который надлежало привести в исполнение, как только обвиненный будет обнаружен.

— У тебя не так уж много времени, Джонни, — нервно проговорил он.

— Времени нет ни у кого из нас. — Мужчины переглянулись. — Вам всем придется покинуть Голдихаус, — продолжил Джонни, — во всяком случае, тем, кого они могут захотеть принудить к показаниям. Коротать дни в Толбутской тюрьме в ожидании начала процесса — занятие не самое полезное для здоровья. И все же сначала мне хотелось бы услышать о том, что с Мэттью Грэмом, чтобы знать, откуда ожидать следующего удара.

— Сейчас он трясется от страха в замке Карлайл, но, как только услышит о том, какая каша заваривается, наверняка высунет нос из своей норы. Воронье трупный запах любит.

Джонни кивнул, соглашаясь с Адамом. В это время в конце коридора появились Кинмонт и Монро. Дождавшись их приближения, он подозвал поближе и остальных, кого удалось собрать Данкейлу Вилли.

— Некоторым из вас, должно быть, уже известно, что за мной из Эдинбурга прибыли драгуны, — начал Джонни. — Им велено доставить меня в уголовный суд.

— Не иначе как вздернуть тебя хотят, — тут же высказалась госпожа Рейд. — Лучше тебе уехать от греха подальше.

— Уже еду. У меня остается совсем немного времени, чтобы отдать вам распоряжения. Дважды повторять не буду, так что пусть каждый из вас выслушает меня внимательно. — Затем последовала череда инструкций: были названы потайные места, где за остающийся час следовало спрятать все самое ценное, а также дома друзей и родственников, где смогут найти приют слуги. Что касается конюшни, то лошадей необходимо было развести по отдаленным селениям, чтобы ни одно чистокровное животное не попало в руки Куинсберри и Годфри. Оставались еще книги. При мысли о них он тяжко вздохнул. Его библиотека считалась одной из крупнейших во всей Британии — нечего было и думать о том, чтобы перевезти такую массу книг на новое место за столь короткое время. Тут приходилось оставить все как есть.

— Нам с леди Элизабет потребуется запас провизии на две недели, — вышел Джонни из минутной задумчивости. — Займитесь этим, госпожа Рейд. А ты, Монро, хоть из-под земли разыщи Робби. Он мой наследник, а это значит, что они и за ним будут охотиться. Да еще скажи ему, что мне потребуется корабль, пусть ждет меня, не приближаясь к берегу. Поищи Робби в Ист-Лотиане — он обычно все время там охотится. Тебе, Кинмонт, предстоит выполнить другую задачу: увезти документы, которые не должны попасть в руки англичан. Действуй по своему усмотрению. Ты, Адам, раздай все оружие людям, чтобы в арсенале и пылинки не осталось. А тем временем, — возбужденно поднял он голос, — мы с леди Элизабет будем дожидаться приговора суда в более уютном месте, чем Толбут.

• Предыдущая
• 77/114
• Следующая