Богоборцы 4 (СИ) - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" - Страница 56

Река была широкой, метров пятьдесят навскидку. В обычной ситуации я бы её тупо переплыл, благо после заплыва в ледяной горной воде мне было ничего не страшно. Но Смородина была последним водоёмом, в котором я хотел бы окунуться. Ну, может, Стикс на том же уровне будет, да и то не факт. Короче, плыть было вообще не вариантом. А идти… ну, я реально оценивал свои силы, и до циркового акробата мне было далеко.

Уж не знаю, как праведники справлялись, да и кто ими был с точки зрения богов. Вот для Одина это те, кто умер с оружием в руках. То, что перед этим они занимались спасением материальных ценностей из деревень, где внезапно умерли все мужчины, не считается. Делали благое дело, ведь как женщины и дети одни будут. Время суровое. А так им найдётся добрый хозяин. Или не очень добрый, это значения не имело, ведь грехом не считалось. Но то скандинавы, а вот условий славянского пантеона я не помнил. Но, учитывая тесные связи с северными соседями, вряд ли они сильно отличались.

То есть и это испытание было рассчитано на опытного воина. А праведность и всё такое — чисто красивые слова. В прошлом главным фактором была выносливость, бегать от толпы восставших мертвецов не так легко, как кажется. Драугры быстрые, сильные и не устают. От толпы, навались она со всех сторон, даже я бы не отбился, поэтому пришлось таскать их за собой, пока не догадался сбивать с ног и резать головы. И это при том, что у меня был Щит, не позволяющий меня окружить и замедлявший противников.

Сейчас же предстояло испытание на ловкость и отвагу. Рискну ли пройти по этой жёрдочке. Конечно нет, что я дурак, что ли? Зачем идти, когда можно прыгать. Олег Евгеньевич в рамках тренировок заставлял меня искать Щиту самые странные способы применения. В том числе кидать его на воду или грязь, получая ненадёжный, временный мост, тем не менее могущий спасти жизнь в трудной ситуации. Так что план, родившийся у меня, заключался в том, что я буду прыгать по доске, кидая Щит на место приземления. Или примостения, так, наверно, правильней будет. Щит не даст доске крутиться и позволит оттолкнуться для следующего прыжка. Пара десятков скачков — и я на том берегу. Разве что ошибаться мне было нельзя категорически. Так что на всё имелась лишь одна попытка.

Долго рассусоливаться я не стал. Что толку сидеть на берегу и накручиваться себя. Морально собраться? Так я всегда готов! Как тот пионер, хоть их уже лет тридцать не было. Так что, закрепив за спиной молот, я в последний раз осмотрелся, наметил примерную точку приземления. Чуть разбежался и прыгнул. Ну, если это можно было так назвать. Я лично подумал, что взлетел.

Уж не знаю почему, но вместо обычного прыжка меня буквально выстрелило вверх, словно из катапульты. Я даже запаниковал на секунду, но быстро взял себя в руки, тем более что, кроме высоты и дальности, больше никаких изменений не было. То есть это не кто-то меня швырнул, а я сам так прыгнул. А значит, не было причин для паники, и, собравшись, я, как и планировал, подгадал момент приземления, швырнув под себя Щит.

Не скажу, что конструкция получилась особо устойчивая, но меня выдержала и позволила как следует оттолкнуться. Второй прыжок получился не таким высоким и мощным, но всё же достаточным, чтобы преодолеть расстояние до берега. И я долетел туда, под удивлённые возгласы Сирин. Уж не знаю, чего она ожидала, но точно не того, что я свалюсь с неба, словно супергерой. Хотя вряд ли она знала, кто это такие. Дикие… люди. Или кто они?

Над этим вопросом долгое время бились философы, учёные и прочие, кому нечем заняться. Правда, до сих пор так и не смогли на него ответить. И у самых противоположных версий были свои поклонники. Я лично для себя пока ничего не решил, но видеть божественную птицу Сирин, прыгавшую на месте от восторга и хлопающую в ладоши, было приятно. Да и к той же Алтын-ай у меня не было негативного отношения. Как и к своим домовым и даже Жировиру. Ну, нечисть он, ну, живёт в болоте, а что такого? У каждого свои недостатки.

Знаю, что среди одарённых нашлось бы много тех, кто меня бы не поддержал. Даже наоборот, посчитали бы предателем. Мол, как можно общаться с богами и духами, что ты за богоборец такой. Я же считал, что, пока никто не покушается на жизнь и свободу воли людей, мы можем сосуществовать на одной земле. Но при этом был готов жизнью пожертвовать, чтобы уничтожить любую угрозу. Как бы пафосно это ни звучало.

— Здорово!!! — Сирин подскочила и повисла у меня на шее. — Ты молодец!!! А летать ты не умеешь?!

— Извини, пока нет, — я с удовольствием в ответ обнял тонкий девичий стан, ведь птица в человеческом обличье была очень и очень красивой. — Но я надеюсь скоро научиться. Вон новая грань дара открылась. Ещё немного, и полечу.

— Здорово!!! — искренне обрадовалась за меня девушка и тут же покраснела, уставившись на кончики своих сапожек. — Ты скажешь, как тебя зовут? Ты не думай, я не об истинном имени! Просто мы уже давно знакомы…

— Вот я балбес, — от избытка чувств я хлопнул себя по лбу. — Извини, что-то я действительно забыл о правилах приличия. Я Виктор. Можно просто Тор.

— Тор?! — вскинулась Сирин. — Но…

— Нет, не тот, — покачал я головой с улыбкой. — Так у нас форму баранки называют. Бублик, короче. Вот в честь него мне и дали прозвище. А имя моё переводится как «победитель».

— Хорошее имя, — серьёзно кивнула девушка. — Тебе подходит. Ты действительно победитель. Мало кто сумел бы одолеть драугров, но ещё меньше тех, кто прошёл мост.

— А сколько их вообще было? — мне стало интересно число предшественников, сумевших преодолеть эти преграды. — Часто к вам гости захаживают?

— Говорят, раньше было много, — пожала плечами Сирин, — но сама я никогда никого не видела. Только дядька Перун рассказывал.

— Понятно, — ухмыльнулся я. — Ладно, пошли дальше. Что там ещё приготовили? Это же не конец?

— Осталось одно испытание, — девушка вдруг стала очень серьёзной. — Но… может быть, ты вернёшься? А я сама с дядькой поговорю.

— Чего это вдруг? — удивился я. — Нет уж, раз я пришёл сюда, отступать не намерен.

— Вот все вы мужики такие!!! — вдруг взорвалась птица. — Вечно у вас одни подвиги на уме!!! Подавай врагов да посильнее, таких, чтобы одолеть сил не было! Погибнуть в бою высшее благо! А о женщинах вы подумали?! О матерях, жёнах, сёстрах, любимых, что дома ждут?! Нет, вам плевать! Неважно, как они потом будут сами детей поднимать, что будут есть, пить, как будут вас оплакивать. Вы же подвиг совершили! А дальше хоть трава не расти. Но скажи мне, победитель, помнят ли у вас о былых героях? Поют ли о них баяны, справляют ли тризны? Молчи, я и сама знаю, что нет! Уже через несколько лет о вас все забудут! Будто и не было никого, понимаешь?!

— Дурочка, — я обнял девушку, ни капли не обижаясь на её вспышку. — Ну всё-всё, успокойся. Думаешь, я сюда за славой пришёл? Да мне плевать, будет там кто-то петь или нет. Просто, кроме «хочу», есть ещё слово «надо», «долг». Вот этот долг меня и ведёт. Уже погибло около десяти человек, пусть даже прямой вины богов в этом нет, тем не менее ваше появление на Земле послужило катализатором. И я не хочу, чтобы умер ещё кто-то, значит, нужно решить эту проблему. Самый простой способ — попасть к Перуну. Извини, но я не имею права, да и не хочу перекладывать это на твои плечи. И не бойся, умирать я не собираюсь.

— Обещаешь? — на меня смотрели огромные глазища с застывшими в них слезами. — Честно-честно?

— Честно-пречестно, — улыбнулся я, пальцем стирая слезинку с нежной щечки. — Даже если впереди меня будет ждать гигантский великан, я… погоди, что, серьёзно?! Прям реально великан?!

— Ага, — Сирин отвела глаза в сторону. — Тром сам попросился на службу к дядьке Перуну. Он там со своими поссорился, так что ему пришлось уйти. А дядька поставил его сторожить вход в Ирий.

— Понятно, — я почесал в затылке. — А он из каких? Из иниестых великанов, из Ётунхейма или из Муспельхейма. Я, конечно, герой и всё такое, но не уверен, что потяну предвечного. Вон асы и те надорвались.