Факультет бытовой магии (СИ) - Лунёва Мария - Страница 32

Агата продолжала заниматься и пыхтеть от злости. Что на неё нашло, я так и не поняла.

Спускаясь в подземелье, я крепко держалась за метлу. В голове проскальзывали все варианты работ, которые мне могут поручить. Ещё не дойдя до места отработки, я уже в своих фантазиях и полы от кровищи отмыла, и стены почистила, и косточки на совочек смела, и даже внутренности в какого-нибудь монстрика сложила.

Так жалко себя стало, что хоть рыдай.

В лаборатории оказалось пусто, а главное, чисто.

Идеально чисто!

Ни кровавых разводов, ни следов пребывания здесь нежити не найти.

Пауки под потолком, и те сидели смирно.

Обойдя всё помещение, мы с метёлкой замерли.

И что нам тут делать?!

— Ты грязь видишь? — спросила я у своей хозяйственной подружки.

Та лишь зашуршала прутиками.

— Вот и я не вижу. И зачем мы тогда здесь нужны?

— Злата, — этот оклик за спиной оказался столь неожиданным, что я подскочила на месте и развернулась, ухватившись за сердце.

— Успокойся, никто тебя пугать здесь не собирается, — профессор Альтовски выглядел донельзя довольным. — Пойдём со мной, золотко, покажу, где ты работать будешь с этого дня.

Поморщившись, я поняла, что деваться некуда. Ухватившись за метлу, побрела к некроманту.

Это всё выглядело подозрительно.

Наверное, у него для меня припасена ещё одна лаборатория с чем-нибудь ужасным. Нервно шагая рядом с профессором по коридору, я с недоверием приглядывалась к каждой двери, гадая, за которой из них скрывается моя личная пыточная.

Фантазия бурлила, подсовывая жуткие картинки.

Так мы дошли до самого конца коридора и остановились у неприметной, сливающейся со стеной чёрной двери. Распахнув её, Альтовски жестом пригласил меня пройти вперёд.

Деваться было некуда.

Но меня ждало лёгкое разочарование.

Кабинет.

Да, обычный рабочий кабинет. Выкрашенные зелёным цветом стены. Большой тёмный письменный стол, на него навалена сверху гора бумаги. Посреди комнаты красный ковёр с длинным ворсом, на нём пятно от чернил, видно, что свежее.

Вот такой классический бардачок.

— Присаживайся, — послышалось за спиной.

Насторожённо отодвинув свободный стул, убрала с него некий листочек и опустилась, не сводя с мужчины взгляда. Всё это напрягало до чёртиков.

— Осваивайся, Злата, теперь это место твоей постоянной отработки. Будешь наводить тут порядок через день, — радостно сообщил мне профессор.

Я оглядела царивший вокруг бардак. Но выбор был невелик: откажусь работать здесь, пошлёт умертвиям шёрстку причёсывать. С этого типа станется.

— Хорошо, — пропищала и схватила пару листков.

— Вот и замечательно, — Альтовски прямо просиял. — Убери со стола: контрольные работы в одну стопку, методички в другую. Если останется время — подмети.

Услышав знакомое слово, метёлка взялась за дело.

Усмехнувшись такой прыти, господин некромант прошёл на своё место и, усевшись, взялся за увесистую кипу бумаги.

Всё, о моём присутствии он словно забыл.

Нерешительно придвинув к себе стопку контрольных, принялась раскладывать их по вариантам.

Проходили минуты. В комнате царило молчание. И это почему-то напрягало. Я ловила на себе его короткие взгляды. Возьмёт бумагу, прочитает пару строчек и на меня зырк. Но стоит мне повернуть голову, так он снова в текст. Словно и не смотрел.

Внутри закипая, я пыталась поймать его взгляд, да не выходило.

Каждый раз при этом меня подмывало задать какой-нибудь вопрос, но язык, словно деревянный, не желал произносить ни звука.

— Злата, — наконец, профессор отложил документ и бросил на меня пристальный любопытный взгляд — у тебя остался там, дома, жених или друг близкий?

Я покачала головой, немного ошарашенная его вопросом.

— Почему? — допытывался он.

— Я волшебница, по меркам людей, считай, ненормальная. Страшно было завести отношения и нарваться на непонимание и непризнание, — недовольно пробурчала я, перекладывая методички.

— Хм и только лишь поэтому? — мужчина щурился, словно пытался меня подловить на чём-то. — И неужто не нашлось настойчивого?

Я смущённо опустила взгляд. Были у меня парни, конечно, но ничего серьёзного. И на свидания пару раз ходила, и поцелуи неумелые, но вспоминать не хотелось.

— По глазам вижу, что женихи всё же имелись, — хмыкнул некромант. — Расскажи, Злата, есть у тебя любимый.

— Нет, — я схватила очередной лист и положила его аккуратно в стопочку.

— Как замечательно. А если я приглашу тебя на ужин, что ты мне ответишь? — этот вопрос оказался столь неожиданным, что я замерла, удерживая методичку в воздухе. Потом опомнилась и сообразила, что он так, видимо, надо мной подшучивает

— Профессор Альтовски, юмор у вас нехороший какой-то. Я уже много раз говорила, что не имею ничего общего ни с вами, ни с вашим братом, ни с отцом. Какой ещё ужин вы там придумали?! — выпалила я и принялась перебирать бумаги усерднее.

— Злата, ты вроде умная малышка, но так плохо разбираешься в ситуации, — некромант поднялся и обошёл стол. — К моему отцу ты действительно не имеешь никакого отношения, а вот в остальном заблуждаешься. Чтобы Броник не пел, а родная кровь много значит. Вы не посторонние друг другу и, думаю, со временем до вас это дойдёт. Ну а насчёт меня, — мужчина замер за моей спиной и, оперевшись в стол ладонью, навис словно стена. — Что-то в тебе, девочка, не даёт мне покоя с момента нашей незабываемой встречи в твоей ванне. Некое желание узнать, что же там скрывается под пеной.

Мои щёки горели огнём. Я понимала, о чём он, и мне было стыдно.

— Это похоть! — пропищала не своим голосом. — И я не хочу о ней знать.

— Похоть?! — удивлённо переспросил он и склонился ниже. — Нет. Похоть — это когда интересно лишь тело, а мне не даёшь покоя вся ты. Импульсивная, решительная, гордая. Смелая, этого у тебя не отнять, при этом недальновидная, чуточку наивная. Вроде и не самые перспективные черты характера, но они не дают мне покоя. Я хочу знать, какая ты, Злата.

Сглотнув, я неожиданно даже для себя прокляла Агату и её зелье.

Кажется, подруга чего-то мне недоговорила или обманула.

Приворот это, и никак иначе.

Но вот вопрос: сознаться или нет?! Скажу правду — он реально отправит меня умертвий с ложечки фаршем кормить. Промолчу — ещё хуже будет.

— Простите, профессор Альтовски, — проблеяла я, заморозив взгляд на его руке.

— За что? — не понял он.

— Вы будете злиться, но я, кажется, вас случайно опоила.

Тишина.

Только его дыхание надо мной.

Всё так же нависая надо мной, Альтовски склонился ещё ниже и, словно специально, шумно выдохнул. И, казалось бы, ничего особенного не произошло, но меня пробрало до мурашек. И всё только оттого, что его тёплое дыхание коснулось кожи моего плеча. Я замерла, не зная, как реагировать. То ли возмущаться, а то ли промолчать и сделать вид, что не заметила.

— Опоила, говоришь, — хрипло произнёс он.

— Я не специально, — смущаясь, пролепетала, глядя перед собой.

Уж лучше бы молчала. Кто, вообще, дёрнул меня за язык.

— И чем же? — услышав его вопрос, даже выдохнула. Хоть как-то оправдаться смогу.

— Это не приворотное, — мой голос дрожал, — вы не думайте. Нет, я не нарочно. Помните, тогда в библиотеке?! Сок тот… клубника со сливками. Мы с Агатой думали, что это зелье, усиливающее любовь. Вернее сказать, делающее её осознанной. Но, кажется, ошиблись. Простите, мы сварим противоядие. Мы всё исправим, — затараторила

я, невольно глотая окончания.

— Злата, наивность ты моя, — тяжёлая рука легла мне на плечо. — Запомни, некроманта невозможно опоить приворотным зельем. Его можно отравить, да. Но не приворожить, — припечатал он меня. — Хотя, усилить чувства, вполне может быть. Но это было бы лишним. Перебирай контрольные и имей в виду, я намерен разобраться, чем же ты так привлекла меня.