Факультет бытовой магии (СИ) - Лунёва Мария - Страница 39

Убедившись, что всё закрыто и всё прилично, я снова покосилась на Альтовски.

Он, казалось, только этого и ждал.

— Значит, слухи не врут, — мне достался ну очень строгий взгляд. — Две первокурсницы прошлой ночью налакались зелья, и пошли вразнос.

— Морковка сдал, да, — простонала я.

— Так, ещё и Бронислав при делах. И ему достанется, — профессор запустил пятерню в тёмные локоны.

— Не, ему не надо, — прохрипела Агата, — он нас ругал и даже строил тут, перед этим на метле притащив.

— Ага, силёнок у него хватило нас скрутить, — поддакнула я.

— Хм, значит, он и есть тот третий, — профессор оторвался от косяка.

— Не-а, с нами он не пил, — не понимала я, чего выгораживаю этого рыжего. По-хорошему, подставить бы его, да язык не поворачивался ему пакостить.

Альтовски прошёлся по комнате и заглянул по углам.

— А бутылка где? — поинтересовался он.

— Морковка утащил, чтобы не продолжили гулять, — всё-таки сдала я рыжего.

— Угу, — профессор прикрыл окно и бесцеремонно уселся на мою кровать, — устроить бы вам сейчас встряску…

— Лежачих не бьют, — перебила я его, — это подло.

— Да, раненых не добивают, так что, по-тихому, обойдёмся десятью часами отработки в столовой за прогул занятий и лично тебе, Злата, дополнительная отработка у меня.

— Так я уже отрабатываю, — жалобно напомнила я.

— Да, но теперь отработка будет дольше. Намного.

— Вы — зверь! Дайте воды, — прорычала я хрипло.

— Голова болит? — его голос мгновенно смягчился.

— Всё болит, что это за зелье такое, — слезно простонала я.

— Эйфории или абсолютного счастья, другое у нас студенты не лакают. Но у вас явный перебор.

— Да уж счастья полные… не важно, — не договорила я. — Сжальтесь, профессор Альтовски.

— Назови меня Эрик, и я выполню любое твоё желание, Злата.

Его взгляд стал таким хитрым.

— А вы везде свою выгоду найдёте, — насупилась я.

Он кивнул и чуть склонился надо мной. А в глазах такие смешинки пляшут.

— Я сейчас сижу на твоей кровати, русалочка, и выслушиваю жалобы, вместо того, чтобы разразиться долгой и нудной лекцией на тему, как нужно себя вести двум приличным молодым особам. Выбирай, кого ты сейчас хочешь видеть перед собой: профессора Альтовски или жениха Эрика.

— Тогда отмените отработку на кухне, — принялась торговаться я. — Для обеих.

— Хм, кому-то становится лучше. Назови меня Эрик, и я забуду о наказании.

Я поймала жалобно-просящий взгляд Агаты.

— Ну, хорошо, Эрик, нам воды и чего-нибудь от головы. Пожалуйста.

— И бульону, — простонала со второй кровати молчавшая до этого ведьма.

— Да и бульон, — поддакнула я, — а если вы и на завтра нас освободите от занятий, то я вас ещё и поцелую.

— Ммм, — некромант склонился еще ниже, — а ты умеешь принимать правильные решения.

Я поморщилась.

— Так плохо? — он вновь стал серьёзным.

— Хуже ещё не было, — честно призналась я.

— Раньше не пила? — он внимательно всматривался в моё лицо.

— Никогда и после такого точно не буду, спасите нас Эрик.

Он тихо рассмеялся. Мужская рука коснулась моего лба. Этот простой жест показался мне странно интригующим. А его взгляд таким завораживающим.

— Хорошо, будет вам и вода, и еда, и отдых. Лежите, страдалицы. Так уж и быть, ввиду полного раскаянья разрешаю завтра вам провести день в комнате. Возьму вам в лазарете освобождение. У медсестры там передо мной небольшой должок есть. Но если я ещё раз узнаю, что вы куролесили…

— Эрик, взгляните на меня, — я не дала ему договорить. — Вы, правда, думаете, что я и с первого раза не поняла.

Он замолчал и, криво усмехнувшись, закивал. А потом, внезапно склонившись, поцеловал в висок. По моей спине мгновенно пробежали мурашки, а внизу живота стало предательски жарко.

— Осторожнее, профессор, — шепнула я не своим голосом, — это нехорошая игра.

— Я таким не играю, Злата, — его дыхание опалило моё ушко. — Хочешь, я расскажу секрет, который знаю.

— Какой, — казалось, моё лицо пылает от дикого смущения.

— Тогда в твоей ванне было слишком мало пены, — в его глазах заплясали чертята, — у тебя родинка вот здесь. — Его рука легла поверх одеяла на моё колено и скользнула вверх по бедру, замерев на внутренней его стороне. Там у меня действительно была родинка. — Я увидел тогда так много, что до сих пор не могу забыть. Так что какие уж тут

игры, рыбонька моя.

— Вам не стыдно? — шепнула я, поражённая его откровениями.

— Ни капельки, ты ведь моя невеста, — выдохнул он так, чтобы было слышно лишь мне, и поднялся. — Будет вам и вода, и бульон. Лежите, потерпевшие.

Тихо рассмеявшись, Эрик вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Небо разорвала яркая вспышка молнии, и начался дождь.

Провалявшись на кроватях два дня, мы кое-как восстановили здоровье и снова влились в учёбу.

Но вот дела! Теперь после занятий и отработок мы с Агатой находили под нашими дверями приглашения на различные вечеринки. Немного поразмыслив, сообразили, что к чему. И вычислили, откуда у нашей неожиданной популярности ноги росли. Похоже, всё дело в том, что народ думает, будто у нас имеется зелье.

Вот и стараются заманить к себе.

Хех, наивные.

Дабы проверить эту теорию, мы с Агатой явились на одну такую вечеринку и убежали с неё спустя полчаса.

Да, так и получилось. Уже через десять минут нам стали активно намекать, что неплохо бы и выпить, и полетать. Признаться, меня такое отношение одногруппников немного обидело. Так просто дружить они не желали, а за Опьюн — все двери открыты и все такие радушные.

В общем, больше мы в «гости» не ходили, и приглашений не принимали.

Только через две недели шум вокруг наших персон поутих. Жизнь снова стала спокойной, а учёба размеренной.

Я стремительно выбивалась в лучшие ученицы группы, а Агата блистала лишь на тех предметах, что считала для себя полезными. К слову, таких дисциплин оказалось до обидного мало.

Зельеварение, ботаника и… всё.

Правда, увлечения ведьмочки были донельзя серьёзными и требовали от нас кое-каких свершений: да мы активно обносили ведьминские лаборатории, но и этого Агате было мало. Её запросы росли, равно как и количество часов отработки.

Вот и сегодня бодро шагая на урок «Садоводства» в теплицу, я с подозрением поглядывала на притихшую подругу. Как есть, что придумала. Она из нашей комнаты потихоньку оборудовала лабораторию. Количество сушёных трав, корешков, мха, камней и прочего увеличивалось. Её письменный стол прочно заняла горелка и с десяток баночек. Ну а в наши двери всё чаще стучались девчонки с соседних комнат, выстраивающиеся в очередь за кремами, которые я пока что получала первой и бесплатно.

— Злата, ты меня слушаешь? — в мои мысли вклинился недовольный голос Агаты.

— Что? — растерянно пробормотала я.

— Я говорю, скоро цветы Мурен-травы распустятся, а с них такая бодрящая настойка получается. Для экзаменов самое оно. Разошлось бы за день…

— Нет, в теплицу не полезу, — сразу осадила я пыл подруги. — У меня пять часов отработки на кухне за прошлые стебельки. А ещё я вечерами у Альтовски, а контрольных на его столе не уменьшается.

— Только контрольных? — Агата прищурилась.

— Нет, там и методички, и куча всего.

— И профессор тоже там, да? — взгляд ведьмочки стал до неприличия хитрым.

— На что ты намекаешь? — возмутилась я.

— Ну, как на что? — Агата мечтательно вздохнула. — Вечер, кабинет, ты и он!

— Ведьма, что творится в твоей голове? Чаще всего его нет. У Альтовски занятия с четвёртым курсом длится до отбоя. Из лабораторий порой такие жуткие звуки доносятся.

— А ночную нежить изучают, — отмахнулась подруга.

— Ага, её, — я кивнула. — Я когда ухожу, по стенке ползу и глаза закрываю, чтобы тот ужас не видеть. Не представляю, какие нужно нервы иметь, чтобы быть некромантом.