Пламя страсти - Джонсон Сьюзен - Страница 36

• Предыдущая
• 36/137
• Следующая

Ее неуверенность исчезла, потому что взгляд Хэзарда был предельно откровенен. Она позволила одеялу упасть в воду.

— Обещай, что будешь любить меня! — прошептала Венеция, а ее руки ласкали грудь Хэзарда, его влажную, бархатистую на ощупь кожу.

Ей хотелось вновь пережить удивительное ощущение их близости, поиграть в только что открытом ею саду удовольствий, насладиться своей неожиданной властью.

— Я обещаю, — выдохнул Хэзард, еще крепче прижимая к себе Венецию. — Поцелуй меня! — хрипло попросил он; его мокрые ресницы легли на щеки. — Сейчас…

Руки Венеции тут же взметнулись, обхватили Хэзарда за шею, она подняла лицо и потянулась губами к его губам.

Спустя несколько мгновений, когда они уже лежали вместе на мягкой траве под зелеными ветвями, их влажные губы еще хранили тепло поцелуя, Венеция шепнула:

— Ты, наверное, считаешь меня… ужасной? Насмешливая улыбка изогнула красиво очерченные губы Хэзарда.

— Ты ужасно нетерпелива, — ласково произнес он. — Леди так себя не ведут. Кроме того, ты ужасно несдержанна и ужасно, ужасно… желанна!

Венеции казалось, что его низкий голос ласкает ее кожу. Она улыбнулась необыкновенно красивой улыбкой — такой же неотразимой, как ее взгляд.

— Люби меня! — приказала она капризным голосом избалованной девочки, но сейчас этот голос не вызывал у Хэзарда ни малейшего раздражения.

— С превеликим удовольствием, мэм, — пробормотал он и слегка отстранился, чтобы освободиться от узких кожаных штанов.

Внезапно взгляд Хэзарда упал на небольшой узелок, свисавший с дерева на берегу пруда, — он сам повесил его туда, когда прыгнул за Венецией. Это был священный амулет, который содержал все предметы, когда-либо являвшиеся ему во время чудесных видений: клочок черной шерсти кугуара, рыжее орлиное перо, камни, кости… Все они были наделены сверхъестественной силой, давали ему власть и благословляли его. Каждый из этих предметов, подобранных руками Хэзарда, был наделен особым значением. Амулет всегда направлял его на нужный путь, напоминал ему о долге… даже теперь.

Хэзард медленно поднялся на ноги, отошел от Венеции и остался стоять неподвижно, с трудом превозмогая желание. Он не мог снова прикоснуться к ней, он не доверял самому себе. Только когда Венеция изумленно открыла глаза, Хэзард смог заговорить:

— Прости меня. Не могла бы ты теперь вернуться в хижину?

Она лежала на мягкой траве абсолютно естественно, словно лесная нимфа, и ее поза была так же эротична, как дикая природа вокруг. Хэзард подумал, что перед ним самая красивая женщина, которую ему доводилось встречать. Венеция не спускала с него глаз, но он молчал. — Почему? — только и спросила она.

— Кто-то должен быть разумным, — твердо произнес Хэзард.

— Но почему? — повторила Венеция.

У Хэзарда не было ответа, который она смогла бы понять. Даже если бы он смог объяснить ей, что долг перед своим народом для него превыше всего, это все равно не было бы полной правдой. Но Хэзард не был готов объявить Венеции, что влюбился в нее, словно подросток, что мог бы провести с ней в постели целую вечность. Он не мог сказать, что ему необходимо прикасаться к ней, что невероятное чувство охватывает его в ее присутствии, и это больше похоже на колдовство. Он не хотел, чтобы женщина об этом знала. У него есть дело и нет времени на безрассудную страсть. Возможно, когда все будет закончено, когда его клан будет надежно обеспечен золотом, он устроит себе каникулы и снова поедет на восток… Ведь для них обоих место не имеет значения. Хэзард был уверен, что Венеция ответит на его чувства, и эта уверенность появилась в то самое жаркое утро, когда они встретились впервые. Он тогда открыл глаза и увидел ее стоящей над ним. Они идеально подходили друг другу, и благодаря его обширному опыту Хэзард понимал, что такое не повторяется. Теперь Венеция смотрела на него снизу вверх, словно та ситуация повторилась с точностью до наоборот. Она видела, насколько он напряжен, чувствовала, что воздух между ними буквально заряжен желанием. И ей не хотелось отступать, не хотелось быть разумной! В отличие от Хэзарда она была еще достаточно наивна в вопросах секса, но умела распознать желание в глазах мужчины. Венеция открыто признавала, что их тянет друг к другу, и не могла понять, что мешает им насладиться взаимным влечением.

— Ты что, не собираешься мне отвечать? — она приподнялась на локте, не отрываясь глядя на него.

— Нет! — голос Хэзарда прозвучал грубо: изгиб ее бедра, тонкая талия, высокая грудь сводили его с ума.

— Но я хочу тебя. И мне казалось, что ты тоже хочешь меня. Я не понимаю, что еще может иметь значение.

Венеция не ошибалась, и при других обстоятельствах ответ Хэзарда прозвучал бы иначе.

— К несчастью, — с сожалением произнес он, — почти все в этом мире имеет значение.

— А это не может подождать?

— Или совсем исчезнуть? — мягко усмехнулся он.

— Это было бы отлично. Хэзард покачал головой.

— Будет куда лучше, если ты встанешь и уйдешь в хижину.

Она лениво любовалась его потрясающей красотой.

— А, по-моему, гораздо лучше, если ты вернешься сюда, ко мне, — тонкие пальчики Венеции погладили мягкую траву у ее бедра.

— У меня есть десяток причин, чтобы этого не сделать! — с отчаянием воскликнул Хэзард. — Вероятно, я смог бы тебе все объяснить…

— Так попытайся.

Хэзард невесело рассмеялся.

— Что ж, во-первых, я работаю. И много.

— Мне показалось, что раньше тебе это не мешало, — Венеция напоминала ребенка, желающего во что бы то ни стало настоять на своем.

— Не считая этого, — продолжал Хэзард, — мы с тобой противники.

— Да неужели? — ее голос сочился деланным изумлением.

— У тебя быстро меняется настроение, когда тебе чего-нибудь хочется, верно? — негромко заметил Хэзард, вспомнив, как она угрожала ему накануне. Да что там накануне, всего десять минут назад, когда он нес ее к пруду. — Я полагаю, что нам лучше продолжить эту дискуссию после того, как ты оденешься.

Венеция чувствовала, что борется с собой, и предприняла еще одну попытку:

— Разве тебе не приятно смотреть на мое обнаженное тело? — ее соблазнительный голос составил бы честь даже Далиле.

• Предыдущая
• 36/137
• Следующая