Пенсия для морского дьявола (СИ) - Чиркунов Игорь - Страница 4

– Он убегает, ловите, болваны! – орал изнутри татуированный.

Хер тебе! Я, что есть духу, ломанулся в джунгли.

Я бежал, стараясь беречь дыхание, по привычке петляя меж стволами, перепрыгивая кусты, подныривая под разлапистые широколиственные растения, названий которым не знал. Позади пыхтела погоня.

Через несколько минут я, наконец-то, вырвался из сложнопроходимой, из-за густой растительности местности. Дальше, на сколько глаза хватало, шли довольно мрачные джунгли, словно колоннада толстенных и высоченных стволов. Где-то там, наверху, над головой, метрах в тридцати не меньше, кроны сплелись настолько тесно, что солнечный свет сюда проникал совсем плохо. Внизу лишь голые стволы, обломанные ветки, да серая земля безо всякой травы, один мох, да лишайник, да слабый запах гниения. Зато стали попадаться камни.

Местность, где бежал, вправо повышалась, переходя в довольно крутой склон. Наверх? Ведь туда бегут во всех фильмах? Хрена, в незнакомой локации, можно упереться в какой-нибудь обрыв, и что делать? Быстренько мутировать в птицу? Я продолжил бег по ровному.

И сразу же голос в голове вновь заканючил:

Нельзя сюда, нельзя! Не надо!

За что и был послан. Не до тебя, шиза, разберусь с тобой после, когда время будет. Если будет.

За мной бежали трое. Ну, чистые папуасы: загорелые и мускулистые в узеньких веревочных «стрингах» с фартуками впереди и плетёных сандалиях. И татушек намного меньше, чем у того «глазастого людоеда» что врывался ко мне домой.

У бежавшего первым даже ожерелья никакого не было. Не заслужил что-ль? Разве что на щеках узоры, типа спиральных, но небольшие. Да на плечах и руках. Зато у него была дубина и нож, заткнутый за импровизированный пояс. А ещё он тоже страшно вращал выпученными глазами и громко что-то орал. Идиот, так никакой дыхалки не хватит!

Впрочем, не знаю как преследователям, мне точно дыхалки стало не хватать. Да что ж за проклятье! Как в том анекдоте: «Мне или свистка не достанется, или акула глухая попадется!». Тело мне досталось какое-то хлипенькое: лёгкие уже вовсю свистели, и сердце бухало, как у загнанного, а мы ещё и пары километров не пробежали.

Надо менять тактику. Тупо убежать видимо не смогу, тем более местности не знаю.

На ходу подхватил камень, неплохой такой увесистый булыжник и с разворота послал в первого преследователя. Мимо! Да что ж такое, пацан, ты ведь дитя природы! Ты что, мартышек камнями не сбивал?

Повторил. На этот раз попал лидеру погони прямиков в грудь. Только, похоже, ему этот бросок, как мне попавшая в грудь муха – если и заметил, то даже бровью не повел.

Меж тем, этот первый абориген вырвался довольно далеко от двух других своих коллег. Это ты парень зря, есть такой прием – растягивание преследователей. Чтоб не с кучей справляться, а по одному. Ну-ка…

Я чуть сбавил, приводя дыхание хоть в какой-то порядок и позволяя себя догнать. Подхватил камешек, по руке. И, когда радостное, от того, что догнал меня, сопение раздалось уже вплотную за спиной, я оглянулся через плечо, контролируя дистанцию до догоняющего… и сжавшись в комок бросился дикарю под ноги.

Ага! Не ожидавший такой пакости чувак всплеснул руками и растянулся во весь рост на корнях. Тебя падать что ль не учили, военный? А я тут же подлетел и огрел аборигена камнем по голове.И контрольный – Хрясь! Если знать, куда бить – вырубает на раз! А меня, славу богу учили на совесть, вбили рефлексы так глубоко в подкорку, что помирать буду, не забуду, и даже чужое тело не помеха.

Вырубил-нет, не знаю, но из погони точно выключил. Заодно, затрофеил ножик. Тебе он теперь ни к чему, а мне, как раз, пригодится. На дубинку даже не взглянул – не махаться ж мне с преследователями? Эти лбы здоровые моего дрища и без дубин уделают. Даже мои навыки не помогут, ибо навыки навыками, а без физухи и думать нечего лезть в противоборство. Это только в фильмах, девчонки – «сорок килограмм ярости» уделывают стокилограммовых мужиков пачками. А в реале мне даже их мышечный корсет не пробить своими кулачонками.

Двое отставших, увидев такой поворот событий заорали ещё громче, ещё сильнее завращали глазами и скорчили ещё более страшные рожи. Блин, вот ведь фактор – страшная рожа! И что нас этому не учили? Представляю – встречает тебя «коллега» из «Спешал бот», или «Шайет-тринадцать»2, а ты ему морду пострашнее скорчил, и готово – «оппонент» с сердечным приступом отправляется в страну вечной охоты…

Тут до слуха донёсся слабый, но такой узнаваемый рокот. Прибой! Значит где-то там – море. Туда!

Если б не был готов, мог и ухнуть. Сначала появился подлесок – я словно в зеленую изгородь вломился. Так всегда бывает на краю леса – тут света больше, и низкая растительность имеет шансы вырасти. Подлесок я пробил телом и тут же затормозил.

Сначала взгляд выхватил умопомрачительную панораму: яркое солнце и безбрежный голубой океан – ни паруса, ни островка, где-то там вдали сливающийся с не менее безбрежным и таким же голубым небом.

«Внутренний голос» что-то охнул, заскулил жалостно.

Да-а-а… Дух перехватило, когда взгляд опустился под ноги, туда, откуда неслись такие узнаваемые звуки. Ух-ты! Метров пятнадцать вниз, если не больше! Обрыв, на который я выбежал, нависал карнизом, и где-то там волны разбивались о нагромождение здоровенных валунов.

Панорама – загляденье! … Но любоваться райским местечком буду потом, ибо вот-вот на карниз, как чёртики из коробочки должны были появиться мои преследователи. Я на всякий пробежал чуть дальше.

Вот они, голубчики! Словно два кабана сквозь малинник, вылетели на свет божий. Один чуть было не испробовал чувства полёта, еле-еле успев схватиться за ветки, да приятель помог, придержал.

Нас разделяло метров тридцать.

Аборигены, кстати, не выглядели сильно запыхавшимися. В отличие от меня – я уперся руками в колени и пытался хоть чуть-чуть восстановить дыхание.

– Иди сюда, червь! – увидев, что я уже не убегаю властно выкинул в мою сторону руку один папуасина.

А у этого на шее ожерелье присутствует, с тремя сушёными ушными раковинами. Ты, видать, крут чувак! Три уха, три трупа что ль? Хм… Не – три уха как три лычки! Первостатейным будешь! Вот только с чего ты решил, что столько времени убегавший от тебя человек после таких слов хлопнет себя по лбу, и скажет: «А, ну точно, чё это я? Побегал-побегал, может уже хватит»?

Затем взгляд аборигена опустился, наткнулся на так и невыпущенный из моей руки деревянный кинжал коллеги. Новая «страшная» гримаса:

– Как ты посмел прикоснуться к оружию человека битвы, земляной?! Тебя ждет суровое наказание!

То «иди сюда», то «наказание». Ты уж определись. Или «подходить за наказанием»? Вот уж дудки!

Внутри башки опять испуганно завизжала «шиза», что-то про «Это не я!» Появилось страстное желание отбросить нож в сторону. Ну, уж нет! И, вообще, задолбал, мешаешь!

– Не заставляй за тобой бегать, земляная крыса, – подтвердил второй. У этого только два уха на ожерелье. Не вопрос, будешь «второстатейным3». – Тебе отсюда некуда бежать!

Да что они всё время «земляной крысой» дразнятся? Разнообразили бы что ль свой сленг.

Наконец «второй» сделал шаг вперед:

– Ты плохо слышишь, червь? Тебе сказали, подойди! Или мы скинем тебя с обрыва, а потом скажем, что ты прыгнул сам!

И оба они заржали, довольные шуткой. Шиза в голове забилась в панике.

– Ща! – продолжая часто дышать я поднял указательный палец, словно останавливая их. – Подожди пять сек.

Выпрямился, через стороны поднял руки вверх, наполняя лёгкие воздухом, и через стороны же опустил на длинном-длинном выдохе. И ещё раз: вдох, наполняя сначала живот, потом грудь и, под конец, верхние отделы, так, чтоб аж ключицы поднимались. Затем выдох в обратной последовательности. И ещё три раза. Пульс вроде замедлялся. Немного, но не до жиру.