Рискуя всем - Джонсон Сьюзен - Страница 14

• Предыдущая
• 14/15
• Следующая

Фелисия под наставления Клер о любви и любовниках снова предалась мыслям об ожидающем ее счастье. А когда увидела свое отражение в зеркале в волнах сиреневого кружева, достойного королевы, почувствовала себя так, словно и в самом деле попала в волшебную сказку, преобразилась и превратилась в принцессу фей, готовящуюся к встрече с принцем. В такой жаркий летний день прозрачные одеяния — самый подходящий наряд.

— А теперь — легкий пеньюар, госпожа. Накинуть сверху, но так, чтобы ничего не скрыть! — жизнерадостно объявила Клер. — Вот это белое кружево. Очень скромно!

— И это ты называешь скромным? Да он такой прозрачный, что все видно насквозь!

— Ему понравится, — настаивала Клер, протягивая белый пеньюар. — Подумайте, куколка, когда еще представится подобный случай?!

Фелисия и в самом деле была на седьмом небе. Флинн скоро придет… если только великодушное благодеяние не способ вежливо распрощаться. Хотя белье, вернее, такое количество белья — весьма практичный подарок.

Фелисия усмехнулась. Нет, скорее всего на уме у Флинна совсем другое. Он не упустит случая затеять новые изысканные игры.

— Скажи еще раз, что я поступаю правильно, — пробормотала она, продевая руки в рукава пеньюара. Она так нуждалась в ободрении после стольких лет примерного поведения!

Клер закатила глаза:

— После всех наших усилий? После того, как мы едва не потеряли виллу? Как вы можете спрашивать? Да он просто дар Божий!

— И я на всю жизнь сохраню прекрасные воспоминания.

— Жить нужно каждым днем, дитя мое. Завтра будет еще лучше, чем сегодня.

Картины прошлой ночи вызвали на губах Фелисии улыбку.

— Иногда стоит отдаваться безумному порыву.

— Не иногда, а почаще, — заметила Клер, довольная тем, что ее любимица познала наконец радости наслаждения. — А теперь завтракать, — строго приказала она. — Вам следует подкрепиться после бессонной ночи. Я сварила ваш любимый шоколад и испекла ромовую бабу. Я переговорю с Даниелем насчет шампанского и коньяка и тут же вернусь!

После ухода Клер, слишком взволнованная, чтобы есть, Фелисия стала перебирать подарки, осторожно прикасаясь к каждому предмету, щупая нежную ткань и удивляясь обилию чудес, выпавших на ее долю. Время от времени она останавливалась, чтобы полюбоваться всем этим великолепием в зеркале. Вот так и должна выглядеть настоящая возлюбленная! Каждый дюйм кружева предназначен, чтобы оттенить ее прелести, которыми предстоит любоваться обожателю! Модистка не забыла даже о сиреневых атласных туфельках на высоких каблуках, так что от острых носков до взбитых рыжих локонов Фелисия была неотразима в своей бесстыдной роскоши.

Если бы она уже не горела ожиданием встречи с Флин-ном, откровенно чувственная природа его подарков непременно натолкнула бы ее на грешные мысли. Она была недостаточно умудрена жизнью, чтобы полностью игнорировать неприличие происходящего, зато оказалась слишком увлечена им, чтобы заботиться о подобных вещах. В горячке безумной и ослепительной страсти ничто не имело значения, кроме нежданно обретенной любви.

Услышав звук шагов на лестнице, Фелисия обернулась и радостно засмеялась. Он уже здесь!

Секунду спустя дверь с треском распахнулась, ударившись о стену с такой силой, что картины, висевшие на ней, покачнулись. Но Фелисия увидела отнюдь не любовника.

— Так, значит, вот как ты заработала деньги на уплату долга, грязная шлюха! — прошипел кузен Дики, оскалив зубы. Во внезапно наступившей тишине было слышно, как тикают часы. Оплывшее тело кузена занимало всю комнату. Он уничтожающим взглядом обвел разбросанные коробки. — Я всегда считал тебя потаскухой!

— Простите, госпожа — пролепетал подоспевший Дани-ель, очевидно, безуспешно пытавшийся остановить Дики. — Я велел ему уйти, твердил, что у нас есть чем ему заплатить, но он не слушал.

— Не важно, Даниель. Ты не виноват. Я ожидала гостя. Если он придет, устрой его в гостиной. Я скоро спущусь, — успокоила слугу Фелисия и, повернувшись к кузену, холодно добавила: — Тебя сюда не приглашали. Будь добр убраться, или я позову жандармов.

Не обращая на нее внимания, Дики брезгливо, двумя пальцами, поднял из коробки черный кружевной корсет.

— Неужели? — вкрадчиво осведомился он. — И что ты им скажешь? Что зарабатываешь на жизнь проституцией? Вряд ли это им понравится. И не уверен, что столь незаконные прибыли могут послужить достойной платой за мою долю виллы. Я должен посоветоваться с адвокатом.

Он уронил черные кружева.

— Ты, никак, ждешь очередного клиента?

Похотливый блеск его глаз поверг Фелисию в ужас.

— Может, пока развлечешь и меня?

— Да я скорее покончу с собой, — выпалила Фелисия, крепко стягивая полы пеньюара. — А еще лучше — с тобой.

— Какая ты свирепая, — бормотал он с мерзкой ухмылочкой на жирной физиономии. — Я заинтригован.

— А меня, как всегда, тошнит от одного твоего вида. К концу дня ты получишь деньги, и это все. Я хочу, чтобы ты навсегда исчез из моей жизни.

— В самом деле? — хищно оскалился Дики. — Я как раз подумал, что, поскольку ты так разбогатела, можно и цену поднять.

— Не выйдет. У меня соглашение, заверенное адвокатом.

— Ты и понятия не имеешь, на что я способен, — угрожающе протянул он. — А если я поведаю твоему братцу о занятиях его сестрицы? Как думаешь, очень понравится Энн получить в золовки шлюху? Что скажешь, дорогая Фелисия?

— Придержи язык, когда обращаешься к моей жене! — прорычал низкий мужской голос.

Глаза Фелисии широко распахнулись. Кузен Дики круто развернулся, приготовившись обороняться, пока не увидел высокого широкоплечего человека, с глазами, метавшими молнии. С лица Дики сбежала краска.

— Ваша… светлость… — пробормотал он заикаясь, застыв на месте, — я хотел… я думал… я… не предполагал.

— Теперь вам все ясно?

Дики отшатнулся как от удара.

— Она ваша жена? — изумленно ахнул он. Герцог Графтон считался самым завидным женихом в Европе.

— Вы слышали меня? — рявкнул Флинн. — Моя жена. А теперь чтобы духу вашего здесь не было. И если спустя двадцать минут вы все еще будете в Монте-Карло, я найду вас и убью.

И, не удостоив взглядом трясущегося толстяка, поспешно пробиравшегося к выходу, Флинн шагнул к Фелисии.

— Прости меня, дорогая, — мягко, словно не он сейчас угрожал прикончить человека, сказал герцог. — Я, кажется, опоздал.

И Фелисия, словно ребенок, спасенный от огнедышащего дракона, бросилась в его объятия. Прижав ее к груди, Флинн с лукавым блеском в глазах посмотрел в ее запрокинутое лицо.

— Я хотел прежде всего сказать тебе, что ты просто ослепительна в этих…

— Вешицах, о которых не принято упоминать в приличном обществе, — перебила она.

— Ну да, я совсем забыл. Здесь не отель — нужно заботиться о каждом сказанном вслух слове, но могу я…

— Все, что угодно…

Он ответил греховной улыбкой, и сердце у Фелисии замерло.

— В таком случае, надеюсь, у тебя достаточно времени, поскольку понятие «все, что угодно» открывает простор для воображения…

— Времени достаточно, — заверила она, — особенно теперь, когда ты прогнал Дики. Только вот… — Она отстранилась и ласково укорила: — Но тебе не следовало так далеко заходить, Флинн. Дики молчать не станет, наверняка поползут слухи.

— Мы можем пожениться и заткнуть рты сплетникам, — беспечно предложил Флинн.

Фелисия покачала головой.

— Я ценю твое благородство, но в такой жертве нет необходимости. Я не показываюсь в обществе, никто меня не знает, моя семья живет далеко, влиятельных родственников нет…

— Разве ты не хочешь выйти за меня? — удивился он, нахмурив брови.

— Да будь же серьезным, Флинн!

— Я серьезен как никогда.

— Глупости! Ты собирался сегодня утром покинуть Монте-Карло! И даже мысль о женитьбе была тебе противна.

Ее прямота побудила его вновь задуматься о мотивах своих поступков.

— Похоже, недостаточно.

— Да? — рассмеялась Фелисия. — Еще до конца недели ты вырвешься на волю и успеешь проехать половину Азии!

• Предыдущая
• 14/15
• Следующая