Серебряное пламя - Джонсон Сьюзен - Страница 60

• Предыдущая
• 60/82
• Следующая

— Дети меня не интересуют.

— Жаль, что ты не подумала об этом раньше.

— Уверена, что о ребенке позаботятся на ранчо медицинские сестры.

— Сестер на ранчо нет. К счастью, есть моя мать и нянюшки.

Он не собирался сообщать, как много значит для него Бэлли. Для Валерии это было бы лишней козырной картой в вымогательстве, которой она могла воспользоваться. Правда, на этот случай он держал в резерве Кита.

— Если тебе это доставит удовольствие, — сказала Валерия неискренним тоном, — мы можем обсудить мои обязанности по отношению к дочери. Если мы, конечно, договоримся.

— Грандиозно. Твое великодушие восхищает. — Он устроился поудобнее в кресле и вытянул ноги.

Голубые глаза Валерии сузились при виде дерзости и небрежности его позы, словно бы переговоры не представляли никакого интереса для него, и впервые она обнаружила свой гнев.

— Тебе следует быть настоящим мужем, Трей, дорогой.

— Из меня не очень хороший актер, Валерия, дорогуша, — ответил он с тем же самым злорадством, которое слышалось в ее голосе.

— К сожалению, — сказала она со злобой, вены на ее шее вздулись, — это дефект, который будет тебе дорого стоить.

— Не дороже, чем ты обходишься мне. — Трей кротко улыбнулся. — Я к этому приучен.

— Ты помчишься за той женщиной, после того как получишь развод?

Мысль о том, что Трей беспокоится о другой женщине, была для Валерии непереносима. С тех пор как ее соперница уехала, Трей избегал женской компании, и это уязвляло Валерию, которая не привыкла получать отказ от мужчины. «Что такого особенного было в этой девчонке с фермы?» — спрашивала себя неоднократно Валерия.

— Ходят разговоры, что ты перестал быть после нее мужчиной, — промурлыкала Валерия мстительно. На скулах Трея заходили желваки, но голос, когда он ответил, был спокоен.

— Ты не в том положении, чтобы проверять, о чем говорят, и не твое дело, что я буду делать после развода. Могу заметить только, что после развода другая часть страны будет полезнее для твоего здоровья.

— Ты угрожаешь мне?

— Чтобы я угрожал женщине?.. Заметь, — добавил он, стряхнув невидимую пылинку с рукава, — я не сказал «леди».

— Твоя репутация не выдержит смерти двоих из семьи Стюартов. — В голосе не было страха, только размышление. — А ты не джентльмен.

— Моя репутация куда прочнее твоей, Валерия. — Твердая линия его рта выражала гнев. — И я никогда не говорил, что я им был, джентльменом.

— Это ты убил отца? — спросила она небрежно, скорее, с любопытством, чем с подозрением.

Сидя напротив нее, Трей пристально посмотрел на Валерию. Таким голосом она могла бы поинтересоваться, подумал он, глядя на ее спокойное красивое лицо, какая сегодня погода.

— Вовсе нет, — ответил он. — У твоего отца была тысяча врагов, выстроившихся в очередь передо мной. Он годами издевался над людьми. Теперь завершим обмен любезностями, — сказал он с учтивой язвительностью, глядя на нее из-под темных бровей. — Почему бы, тебе не назвать цену, и не приступить к обсуждению?

Легкое пожатие плечами, ничего больше, и она ответила:

— Думаю, что мы должны обговорить ситуацию в целом. В контракте обозначены мои права на владение домом и остальной недвижимостью…

— Валерия, — сказал Трей, ошеломленный, — у нас в компании двадцать четыре юриста. Если бы я хотел знать их мнение, все, что я должен был бы сделать, — это отправиться в офис… или выслушать Дэзи за чаем. Давай договоримся об основном. — Он поднял бровь. — Ты понимаешь, я имею в виду деньги.

— Я хочу особняк на Парк-авеню. — Понятливость всегда была ее сильной стороной.

— Узнаю Валерию, которую мы все знаем и так любим. Надеюсь, — продолжил он дерзко, — что цена не будет чрезмерной.

— Мне нужен экипаж с четверкой лошадей и выездные лакеи, — заявила она смело, с неменьшей дерзостью. — А также прислуга.

— Почему бы, нам не обсудить стиль мебели? Меня интересует цена, — сказал Трей саркастически и напрягся от возбуждения. — Великий Боже, Валерия, мне наплевать, где ты будешь жить и какой ты предпочитаешь стиль. Я совершенно откровенен, и, если ты так умна, как кажешься, прими это как предупреждение. Мне наплевать, будешь ли ты жить вообще. Сколько, черт тебя возьми, я должен заплатить?!

Она оценила прозвучавшую угрозу и решила твердо, что будет настаивать на самой большой сумме денег, которую могла вообразить. Трей назовет свою сумму, и где-то посредине они столкуются. Глубоко вздохнув, она назвала сумму.

Трей молчаливо посмотрел на нее, руки сжались в кулаки у него на коленях, но по лицу ничего нельзя было понять.

Это большие деньги, — сказал он спокойно. — Предполагается, что я буду умолять тебя о милости?

Практичность тут же перевесила неделовое чувство мести, и Валерия подумала, не следует ли ей уменьшить свои аппетиты? Следует ли упоминать, что она уедет из города? А может быть, стоять на своем до конца?

— Отвечаю. — Слова звучали твердо и спокойно. — Ты хочешь, чтобы я лизал тебе пятки из-за развода? — И Трей подумал о том, что пора выводить на авансцену Кита Брэддока.

Было что-то мертвящее в спокойной угрозе его голоса и Валерия в первый раз с тех пор, как начался торг, посмотрела на него внимательно.

— Нет, — ответила она благоразумно, глядя на выражение его лица.

— Вот это, — пробормотал он, — правильный ответ — И вытащив чековую книжку из кармана своей куртки, сказал: — Ты получишь все, Валерия, но если ты когда-нибудь приблизишься к кому-нибудь из нашей семьи, я убью тебя.

Не дожидаясь ее ответа, Трей дописал цифры и толкнул бумагу через стол к ней. Поднявшись, он встал, нависнув над Валерией, ширина его плеч под мягкой кожей в который раз поразила Валерию.

— Я бы отдал много больше, — сказал он, и легкая улыбка появилась на его красивом лице. Деньги были вторичны для него; он хотел, чтобы она исчезла из его жизни без шума и публичного скандала. — Счастливого пути, Валерия.

Она схватила чек, и ее мысли явно отразились на лице.

— Если ты его порвешь, то другого не получишь. — В его голосе слышалась властность шестнадцати поколений вождей; он дошел до точки.

Валерия сразу же это поняла, как услышала его слова. Сложив чек, она спрятала его за корсаж.

— Надеюсь, что ты никогда не найдешь ее, — прошипела она мстительно, возвращая удар.

— А я надеюсь, что Нью-Йорк разведет мосты, когда узнает о твоем приезде, радость моя.

Он направился к двери, чувствуя себя свободным человеком впервые за последние месяцы.

— Между прочим, — сказал он, поворачиваясь, -Том сказал, что ты наиболее привлекательная женщина, которую он когда-либо знал. Я согласен с ним.

Трей и Кит засиделись за бренди в этот вечер, после того как все отправились спать, произнося тосты за освобождение Трея. Развод, сказал Хэзэрд, будет быстрым. С помощью надежных и верных людей весь процесс займет не более двух недель.

— За свободу и счастье, — провозгласил Кит радостно.

— За развод, — пробормотал Трей, — и открывающиеся перспективы. — Он никогда в жизни не был ни с кем связан так, как это удалось сделать Валерии, и надеялся, что больше этого не повторится.

— За перспективы в Макао… там все открыто. Двадцать четыре часа в сутки. Тебе понравится… ничем не ограниченные удовольствия, а после Макао мы поедем охотиться на крокодилов в Новую Гвинею.

— Это так же опасно, как ложиться в постель с Валерией? — сказал Трей сардонически.

— Конечно, нет, — ухмыльнулся. Кит. — Все-таки во время охоты есть ружье. С Валерией чувствуешь себя безоружным. — Его брови поднялись. — Кроме того, ей нравится командовать в постели.

— Очень характерно для нее, — сказал Трей тихо.

— За послушных женщин, — жизнерадостно произнес Кит.

— За развод.

— Смогу я сегодня вечером услышать объективного собеседника? — спросил Кит безмятежно, его зеленые глаза сверкали.

Но меланхолия Трея увеличивалась, вместо того чтобы уменьшаться.

• Предыдущая
• 60/82
• Следующая