Волчья ягода - Флёри Юлия - Страница 15

– Мне не нужно, спасибо, – вежливо кивнула она, на что Рома скептически скривился.

– Вот уж кому точно не нужно, так это мне, – насмешливо бросил он и игриво подмигнул. – Бери. Я когда-то увлекался. Ручная работа. Таких ты больше нигде не найдёшь.

– Не нужно… – упрямо повторила Мира, и Рома сдвинул брови.

– Послушай, это не шутки, – строго предупредил он. – У тебя мокрые ноги, а ночью обещали заморозки. Я не хочу, чтобы из-за моей легкомысленности ты заболела.

– Хорошо, я возьму…

– Не просто возьмёшь, а при мне переобуешься. Если вдруг они окажутся малы, я подыщу что-нибудь другое, – пояснил он причину своей настойчивости и подтолкнул ботиночки Мире прямо в руки.

Бродяжка медлила. Она бросила на Рому несколько скорых взглядов и отчего-то взволнованно задышала. Не сразу, но до него дошло, что это обычное девчоночье смущение.

– Тебе помочь? – уточнил Рома вместо того, чтобы тактично отвернуться.

Мира бросила на него ещё один, теперь уже гневный взгляд и демонстративно стащила с ног свои изношенные кеды, просто наступая на задники. С новой обувкой она обошлась куда деликатнее, осторожно закрепила липучки и на всякий случай пошевелила пальцами. Ботиночки сели как влитые, а её судорожный вздох… мало ли к чему он относился… В любом случае, выяснять подробности Рома не стал.

Он даже лично проводил её до двери и вывел за ворота, уже в последний раз, едва ли не клятвенно заверив, что ничего плохого с её другом не случилось. Мира не верила. Отчаянно не верила всем его обещаниям, но всё же поддалась и переступила порог странного дома. И только когда сработал магнитный замок, Рома смог-таки выдохнуть с облегчением.

– Дурдом на выезде, вашу мать! – смешливо фыркнул он, поражаясь той ситуации, в которую умудрился вляпаться.

Вернувшись в мастерскую, Рома отправил на место все чехлы. С маминой смерти он не притронулся ни к одному инструменту. Не было ни вдохновения, ни желания, ни даже порыва. С четырнадцати лет он увлекался кожевенным производством, а к шестнадцати осознал, что обувь – его страсть. Теперь страсти не было. Только точный расчёт, в который никак не вписывалось дизайнерское искусство.

На одном из столов Рома обнаружил злосчастные часы, про которые уже успел позабыть. Словно читая мысли, за плечом встал Володя. Рома протянул ему дорогой браслет.

– Вот, – продемонстрировал он часы и втолкнул их в ладонь начальника охраны. – Выясни, когда они покупались, и верни законному владельцу. Кажется, эта марка фиксирует имена обладателей подобных вещиц.

– Сделаем, – коротко отрапортовал тот.

Вернулся Володя минут через пятнадцать.

– Часы куплены сегодня, два часа назад. Владелец пожелал остаться неизвестным.

– Но кто это был, узнать-то ты можешь? По камерам! – нетерпеливо пояснил Рома.

На это начальник охраны достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое лист бумаги. Развернув его, Рома увидел изображение уже знакомой ему бродяжки с редким именем Мира.

– Вот тебе и принцесса, – пробормотал он.

– Так, что делать с часами?

– Оставь себе, заработал, – отмахнулся Рома и ушёл.

– П-с! – раздалось где-то невдалеке, и Мира принялась вертеть головой. – П-с! – повторился звук, и она заметила шевеление в высоких можжевеловых зарослях.

Вечнозелёные пики раздались вширь и служили отличным прикрытием. Совсем скоро из них показалась веснушчатая физиономия, и Мира едва не расплакалась от облегчения.

– Ванька… – выдохнула она и тут же шагнула навстречу мальчишке.

Мира прижала его к себе крепко-крепко и слёзы из глаз всё же потекли. Ванька притих, виновато опустил голову и не спешил отвечать.

– Прости, это всё из-за меня… – наконец, проронил он, и Мира прижала к груди его голову, пригладила непослушные волосы.

– Не говори ничего. Всё закончилось, прошло, – торопливо шепча, заверила она. – И больше никогда не повторится, ты слышишь?

– Слышу, – недовольно буркнул Ванька и всё же рискнул обнять Миру в ответ.

Она взяла друга за руку и потянула за собой в сторону станции. Ванька плёлся, будто нехотя, и был на удивление задумчив.

– Я ждал тебя, ждал… – принялся он оправдываться. – Этот, – Ванька многозначительно кивнул в сторону богатого дома, – он сказал, что ты ушла за часами. Вернула, значит…

– Вернула, – процедила Мира и отчего-то отвела взгляд.

– Мирка, ты чего? – тут же среагировал Ванька на её неприязненный тон.

– Да ничего… – она передёрнула плечами и натужно вздохнула. – Часы я не нашла. Трубу опять прорвало, воды почти по колено.

– Но ты вернулась… – Ванька сжался в нехорошем предчувствии и Мира горько улыбнулась.

– Как видишь, – вздохнула она, но на этот раз не пригладила, а взъерошила его волосы, как делала, желая подбодрить.

Она старательно улыбнулась, но дрогнувшее дыхание не позволило отыграть роль до конца, и Мира сдалась, прикусила дрожащую губу.

– Ванька, послушай… мне придётся уйти, – выдавила она из себя признание, и мальчишка оттолкнул её руку.

– Ты не можешь уйти! – вскрикнул он.

Мира, пытаясь сдержать слёзы, прикрыла глаза, но ничего не вышло и горячую влагу всё равно пришлось смахивать с ресниц дрожащими пальцами.

– Я дала слово, понимаешь?..

– Ты обещала, что не бросишь меня! – сжал он кулачки.

– Обещала… Но сегодня всё изменилось, – Мира упрямо вскинула голову и больше не боялась посмотреть мальчишке в глаза. – Я и сама верила в то, что мне никогда не придётся вернуться в тот дом… но тебя могли убить!

– Но ведь не убили! Не убили, Мира! Вот он я! Здесь, с тобой…

Ванька метнулся к ней и принялся цепляться за ледяные ладошки. Мира не сбрасывала захват, но и сил ответить на мольбу во взгляде не хватило. Это было бы нечестно!

– Я что-нибудь придумаю, я обещаю тебе! – горячо заверила она, как только Ванька вскинул голову.

– Давай сбежим, – не обращая внимания на заверения, предложил он. – Сбежим, и тебя никто никогда не найдёт!

Мира откатала рукав изношенной куртки, чтобы продемонстрировать браслет. Не просто украшение. Ванька понял это сразу. И то, как браслет впивается в кожу, заметил, и то, как Мира поморщилась, снова натягивая рукав.

– Он убьёт меня, – напряжённо сглотнув, прошептала она.

Ванька совершенно по-детски скривился, но бессмысленным слезам предпочёл громкий возмущённый возглас:

– Зачем ты вообще пошла к нему?!

– Потому что не нашла часы, – потерянно пробормотала Мира, и Ванька зло рассмеялся. Дети так не смеются, а вот Ванька умел, и это было страшно.

– И что, он дал тебе часы?! – выдал мальчишка так, что заскрежетал зубами.

– Нет, деньги. Много. А я дала слово, что больше… – пытаясь подобрать слова, Мира прогнала из горла противный ком. – Дала слово, что больше не заставлю волноваться! – твёрдо и уверенно заявила она. Настолько твёрдо и уверенно, что и сама практически поверила в это. – А, значит, я должна вернуться, – добавила она на порядок тише.

– Мира, а я? А что будет со мной?

– Я что-нибудь придумаю, – Мира запнулась, но собрала волю в кулак. – Обещаю, – улыбнулась она и привычно потянула руку к его волосам, но Ванька оттолкнул её ладошку, отвернулся.

– Ты предательница! – сверкнули его глаза, а у Миры болезненно сжалось сердце.

– Я просто не знала, что делать… Я растерялась…

– Да лучше бы я сдох в этом вольере, чем вот так!

Ванька стиснул зубы, чтобы не взвыть от обиды, но его запал совсем скоро иссяк и руки опустились.

– Прости, что подвела… – прошептала Мира, пока ещё не определившись, стоит ли приблизиться, но Ванька сам сделал разделяющий их шаг, обнял Миру обеими руками и жалобно вздохнул.

– Сам виноват! Но что теперь делать? Ты уйдёшь… а я?

– А ты отправишься в детский дом и не сделаешь ни шагу в сторону улицы.

– Нет! – эмоционально выкрикнул Ванька, но Мира неодобрительно покачала головой, погладила его по горячим от напряжения щекам. Приободряя, расправила пока ещё узкие мальчишеские плечи.