Пока цветёт смородина - Соловьев Игорь - Страница 6

Едва спутники вышли на улицу, девушка надела темные очки и накинула капюшон с чуть видимым узором-паутинкой. Винсент знал, такие популярны среди молодежи, спортивных болельщиков, разного толка анархистов и неформалов. Эта штука хитрым образом искажала лицо для уличных камер, затрудняя идентификацию. В принципе, за ношение такого предметы одежды полагался штраф. Но обычно копы не обращали внимания на столь мелкое нарушение.

– Нам нужно несколько упаковок воды, кое-что из радиоэлектроники и корм для барсука.

– У вас есть барсук? Я до сих пор его не видел, –  удивился Винсент, внимательно осматривая улицу. По ней неторопливо пыхтел муниципальный дорожный трактор объезжая компанию молодежи.

– Ага. Он тебя боится и прячется в чулане. Слушай, можно я буду звать тебя Вин? Винсент – это как-то чересчур официально, будто ты офицер из органов опеки.

– Валяй. А что, был опыт общения с этой службой?

– Доводилось. После того, как умерли родители, они к нам захаживали.

– Извини, про родителей не знал, – смутился Ковальски.

– Дело прошлое, – с долей грусти ответила девушка.

У входа в магазин дожидался своего хозяина кибернетический питомец. Небольшая рысь с красивой искусственной шерстью и увеличенными глазными имплантами, придававшими морде трогательное выражение. Объявление на досмотровой рамке гласило: «Вход с киборгами, андроидами и иной роботизированной техникой запрещен».

Мира прошла через металлоискатель свободно. Винсенту же пришлось вытряхнуть содержимое карманов на стол, прежде чем створки тамбура распахнулись и впустили посетителей.

В ночном гипермаркете Мира ориентировалась хорошо. Винсент едва поспевал за ней, лавируя тележкой между торговых полок. Но если с водой и кормом она справилась быстро, то в отделе электроники провели гораздо больше времени. Девушка перебирала упаковки с деталями, дисками и картами памяти, откладывала, сравнивала, как человек хорошо знакомый с предметом увлечения. Неудовлетворенная ассортиментом виртуального каталога, Мира отправилась на поиск персонала.

Единственный сотрудник, которого удалось обнаружить, отсиживался у линии автоматических касс и пялился в экран телевизора. Шел четвертый сезон «Шоу талантов». В последнее время эта передача стала дико популярна. Суть была проста, как топор. Любой желающий мог со сцены удивить зрителей необычным талантом. Умением умножать в уме большие числа, пением, плясками и даже пусканием кишечных газов с необычным звуковым сопровождением. Условие было только одно – никаких имплантов. Если хочешь участвовать, ты должен быть чист от любой электроники и искусственных органов. Но поскольку на шоу, в основном, приходили выходцы из бедных районов города, это не было проблемой. Ведь большинство попросту не могло себе позволить улучшить организм ничем сложнее зубных коронок. Впрочем, для иных и это было роскошью.

– Вы не могли бы нам помочь? – вкрадчиво спросила Мира увлеченного трансляцией сотрудника. – Есть что-нибудь из этих пяти позиций?

Тот, с сожалением оторвавшись от экрана, уставился на протянутый список.

Бегло изучив текст парень хмыкнул.

– Нет, и никогда не бывает. Это же не специализированный магазин электроники. Да и там, боюсь, такого уже не сыскать. Зачем вам это старье?

– Кому старье, а кому «ретро», – разочарованно парировала Мира, убирая список в карман.

– Ну, тогда только на сетевых барахолках и найдете, – парень вернулся к просмотру шоу и добавил вскользь. – Но электроника старше пятнадцати лет к продаже частными лицами запрещена. Не рискуйте.

Девушка недовольно пробурчала что-то и добавила к покупкам пару журналов-комиксов.

На улице Винсент поинтересовался:

– Что это за история с запретом на технику старше пятнадцати лет? Ты знала?

– Да. Но иногда в складских остатках попадается кое-что интересное. Раньше техника была пусть и примитивнее, но при умелом подходе давала больше возможностей. Это как конструктор, из которого можно собрать то, что тебе действительно нужно. Теперь одноразовое дерьмо делают, с ограниченным функционалом. Специально, чтобы ты ничего путного смастерить не смог. Пользуйся готовым, под ограниченный перечень задач.

– Слово «дерьмо» из твоих уст звучит вызывающе и неестественно, – заметил Винсент.

– Так, – Мира остановилась посреди тротуара. – Давай договоримся на берегу. То, что дед и дядька наняли тебя для охраны, не значит, что ты стал моим папочкой. Поэтому, пожалуйста, все взрослые советы оставь для собственных детей. Договорились?

– Это было грубо, – Ковальски сощурился. – А если ты захочешь у меня на глазах выпрыгнуть в окно, мне что, тоже стоять и смотреть? Уверена, что мои наниматели этого хотели бы?

– Не переживай. Прыжки в окно меня не интересуют. Сделаем так. Пока моей жизни ничего не угрожает, ты в нее не вмешиваешься. А я, в ответ, не буду ставить тебя перед стариками в неловкое положение.

– Какое еще положение?

– Ну, например, отвечать на вопрос «куда во время прогулки подевалась Мира?» Ведь ты «только на минуту отходил в уборную».

Винсент задумался. Судя по хитрому прищуру девчонки, ей ничего не стоило так его подставить.

– Ладно, договорились.

По дороге домой Мира решила перекусить. Глаз упал на круглосуточную забегаловку с канареечно-кричащими стенами из пористого пластика, неоновой вывеской и столом раздачи, отполированным сотнями локтей прошлых посетителей.

– У вас же полный дом еды! – удивился Винсент.

– Ты ее видел? Каши, армейские сублиматы, консервированные овощи, – скорчила гримасу, девушка. – Дед и Эдди считают ее сносной, но запихивать в себя такое каждый день? Бр-р-р-р!

– Она хотя бы полезнее того, что здесь кладут между хлебных булок, – возразил Винсент. А масло? Ты видела, на чем они жарят? Судя по цвету и запаху, его сливают прямо из автоматонов.

– Не будь занудой! – Мира взяла поднос и, тыкая пальцем по экрану быстро начала собирать многоэтажный гамбургер.

Ела Мира долго и с удовольствием. Наконец, всосав остатки газировки в стакане, не без сожаления отправила пустой поднос в утилизатор. Поправив капюшон девушка двинулась на выход. Винсент, прихватив купленные канистры с водой, шагнул следом.

В дверях Мира столкнулась с новыми посетителями. Развязная компания молодежи шумно ввалилась в закусочную и по хозяйски принялась занимать места. Судя по одежде, ребята претендовали на звание мелкой уличной банды. Коричневые, расклепанные металлом куртки украшали агрессивные нашивки с раззявленными волчьими мордами. По рукам каждого члена компании тянулись замысловатые татуировки. Но среди картинок не было ни одного узнаваемого символа влиятельных криминальных сообществ. Новички.

Девица из компании, неприязненно зыркнув на Миру, грубо задела ее плечом. Вернее, попыталась это сделать. В последний миг внучка профессора Шмидта легко уклонилась в сторону. Девица не встретив сопротивления о чужое тело, едва не повалилась на пол.

Это был вызов.

«Сейчас что-то будет!» – подумал Ковальски, ощущая, как накалялся воздух.

Тем не менее, он спокойно прошел мимо. Его собственная персона коллектив не заинтересовала.

На улице Винсент догнал Миру и пошел рядом.

Компания вывались на улицу вслед за ними.

– Эй, дрянь! – чужой голос неприятно резанул слух.

Мира даже не обернулась.

– Ты что, курица, не слышишь меня? Я к тебе обращаюсь! – девица поспешила за ними.

Ковальски понял, что просто так уйти не удастся.

– Не обращай внимания, – негромко сказала Мира, не сбавляя шага, – сама отвяжется.

Однако хулиганка только ускорилась. Отсутствие реакции взбесило ее больше, чем любая ответная реплика. Ковальски неплохо разбирался в уличных конфликтах и умел ловить момент, когда люди от оскорблений переходят к рукоприкладству.

Поэтому, когда за спиной раздался быстро приближавшийся  топот, Винсент резко обернулся и шагнул навстречу нападавшей. Та чуть не влетела в выставленные вперёд канистры.