Седьмая вода (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 19

Песню вся команда выучила за две смены, затейливо переиначивая и меняя на все лады вторую строчку. Звучали разные варианты: от откровенно похабных до вполне себе жизнеутверждающих. А бессмертное «давай-давай» оставил в наследство Красный Дэн Беллами, так что залихватские куплеты, которые приходилось слушать его догнивающей башке на мачте, звучали еще более издевательски.

Идея Аркана заключалась в том, что учитывая направление и скорость ветра можно выпотрошить все семь островов Малой гряды, и никто ничего не успеет сделать. У мятежников имелась карта Низац Роск, а еще — старпом с галеры… А Жерар и Микке слаженным дуэтом утверждали, что даже если с Кон Ките отправят какое-нибудь судно на Большую Гряду, и соберут там эскадру из нескольких кораблей чтобы разобраться с внезапно возникшей напастью, то всё равно останутся от десяти до восемнадцати часов форы, которые позволят красному кораблю скрыться с места преступления!

За восемнадцать часов можно успеть куда больше, чем просто сжечь небольшое пиратское поселение! Черт возьми, они могли еще сплясать кесарянку на пожарище, хорошо выспаться, плотно поесть и отправиться к следующему острову!

Гавань Кон Ките лежала перед ними, беззащитная и открытая. На причале, правда, дежурили несколько человек с оружием, но их просто проигнорировали, отдавая швартовы.

— А где Дэн Беллами? — опасливо спросил один из гёзов, принимая канат.

— Я за него, — буркнул Разор и, дождавшись, пока канат будет хорошо закреплен за кнехт, перепрыгнул с борта на причал.

— А ты что еще за хрен? — удивленно уставился на него другой пират — крупный, в кольчуге-безрукавке и шляпе с ярким плюмажем.

Наверное, он был начальником караула, или выполнял какие-то подобные функции, черт разберет этих гёзов… Разор одним длинным движением выхватил меч из ножен и разрубил «начальнику» плюмаж вместе с головой.

— Вот что я за хрен! — сказал Разор, а потом громовым голосом скомандовал: — За мной ребята! Убивайте всех, кто будет сопротивляться!

С рёвом мятежники устремились с корабля на остров, и смели всех, кто стоял на их пути. Рему и Латерну посчастливилось возглавить отряд, который должен был нейтрализовать контрабандистов на галиоте, так что в основной резне в пиратском поселке они не участвовали. Вооруженных людей там убивали на месте, всех остальных сгоняли к пристани. Тяжко пришлось условно мирному населению — боевым подругам гёзов, владельцам кабаков и лавочек и еще- двум популярским пасторам…

Детей на острове не было. Ещё бы! Гёзы не заводили детей. Вот заработают небольшое состояние честным разбоем и уедут с Низац Роск на Северо-Восток, женятся на честных популярских девушках и станут законопослушными обывателями, солидными владельцами гостиниц, таверн, мастерских и торговых лавок.

Точнее, эти конкретные гёзы — не станут. Потому что сейчас они лишались или жизни, или неправедно накопленного богатства, или и того и другого.

Галиот был вытащен для килевания на берег, недалеко от пристани. И гребцы очищали дно от ракушек и прочей гадости. А сами контрабандисты, числом около 20, сидели в кружочке на ковре, который был разложен на прибрежной гальке, и курили кальян. И эта картина вызвала в душах бывших гребцов-кандальников волну ярости! Это, черт побери, так напоминало тот ужас, от которого они избавились совсем недавно!

Гребцы с галиота увидели мятежников первыми и тут же бросили чертовы скребки и сгрудились у кормы галиота. Откуда было им знать, к добру или к худу появились здесь эти вооруженные люди? С виду мятежники были похожи на пиратов, да по факту ими и являлись, присвоив себе чужое судно насильственными методами.

Контрабандисты, кажется, вообще ничего не заметили: ни потасовки на причале, ни вооруженной толпы, устремившейся к поселку…

«Что там в кальяне-то у них?» — подумал Рем, несколько раз взмахнув шпагой для разминки.

Наконец, они обратили внимание на появившегося врага, похватали оружие, которое, к их чести, лежало тут же, под руками, сбились в плотную кучу, ощетинившись клинками.

Мятежников было примерно в полтора раза больше, в их пользу играло и то, что все они были в доспехах. Они были на взводе, рычали от нетерпения и закипевшей ярости, и хотели наброситься на врага.

— Стоять! — крикнул Аркан, заработав недоуменный взгляд Латерна. — Пращи к бою, луки к бою!

Рем был не уверен в своем праве командовать людьми, но, во всяком случае, квартирмейстерская должность предполагала нечто подобное. Латерн его приказ не оспорил. Видно, оценил разумность, хотя ему по душе была лихая свалка ближнего боя.

Примерно у дюжины мятежников было с собой дальнобойное оружие. Рем арбалет с собой не потащил, уж больно громоздкая была конструкция, а теперь жалел об этом. Загудел воздух от раскручиваемых пращей, заскрипели натягиваемые луки, и вдруг из рядов контрабандистов вышел весьма оригинальный тип.

Парчовый халат был распахнут на его волосатой груди, роскошные усы свисали на целую ладонь ниже подбородка, длинные всклокоченные волосы торчали над головой во все стороны… В одной руке он держал изукрашенный мундштук от кальяна, а другая была картинно воздета вверх. У Аркана вдруг закололо в правом виске, он поморщился от неприятного ощущения…

— Тинь! — пропела первая тетива, и следом за ней затренькали луки, послышалось надсадное хеканье пращников.

Этот усатый тип просто поднес мундштук ко рту и дунул в него, исторгнув целый сноп густого приторного дыма! И Рем был готов поклясться, что увидел, как стрелы и камни увязли в этом дыму, и попадали на землю, а люди вокруг замирали и сипели, выпучив глаза, не в силах двинутся с места. Все, кроме Рема, Латерна и еще двух крепких мужиков с той пиратской галеры, которую взяли на абордаж накануне.

Клеймо на груди Аркана, под рубахой и кожаным панцирем, горело огнем. Он понял, в чем дело, когда увидел, как Латерн неосознанно потер грудь. У всех четверых было клеймо. Они все были ортодоксами!

Рем рухнул на колени, сдернул с пояса небольшой факел, нашарил в кармане огниво, и под торжествующие крики контрабандистов, зажег огонь.

— Обрати в пепел врагов Твоих и всю скверну огнем очисти! — выкрикнул он пришедшие на ум слова из Писания и запустил факелом в колдуна.

Он точно был колдуном, эта усатая сволочь.

Факел летел и вращался в воздухе, и Рем думал, что не попадет. Всё-таки пятнадцать шагов, которые их разделяли — это тоже расстояние, а он никогда не тренировался метать горящие предметы в живых людей. Однако, факел врезался усатому куда-то в область колен, и его роскошный халат тут же загорелся! Тут уж или Господь помог, или и вправду рука парня стала тверже, а глаз — вернее…

— Бе-е-ей! — заорали мятежники, сбросив оцепенение, и кинулись на врага.

Контрабандисты были смяты в первые секунды, поскольку не проявили даже намека на воинскую доблесть. Ну да, были бы бойцами — стали бы гёзами. Их втоптали в землю и убили почти всех. Особенно ожесточенно кромсали колдуна, который пытался убежать, размахивая горящими полами халата.

Потом подожгли галиот, побеседовали с гребцами и освободили всех, кто хотел сражаться вместе с мятежниками против гёзов. На пристани стояло еще несколько судов, да и склады на берегу манили запахами сыра и копченого мяса, так что люди из отряда Рема не стали присоединятся к бесчинствующим в пиратском поселке соратникам, а освоили местные ресурсы, сначала набив животы, а потом — карманы и мешки.

Часа через четыре с островом Кон Ките было покончено. Все до одной постройки пылали, все местные, кто оказывал сопротивление, были убиты, остальных оставили рыдать на пепелище. Бывшие гребцы забрали с собой только оружие, доспехи, деньги, драгоценности, провиант и пресную воду. Разор лично выбрасывал с палубы шелковые одеяния, предметы интерьера и прочее барахло, матеря почем свет стоит горе-мародёров.

— У нас впереди еще шесть островов, придурки! — гремел Разор. — Куда вы всё это пихать будете?