Там, за горизонтом - Сапегин Александр Павлович - Страница 2

Ребята из колонны и подрядчики тоже по разу заглянули.

Впечатлились по самое не балуйся. Теперь растреплют всему свету по секрету. Конечно, не каждый день пещеры находят, а тут целая сенсация. Теперь понятно, куда Сухой ручей исчезает и откуда в Ореховой пади Кривое озеро водой питается. Вода всегда выход найдёт, Максимка, запомни: всегда! Здесь ушла, ниже вышла. А пещера, да, зачётная, как кишка, вглубь сопки уходит, я фонариком конца не досветил, а вглубь лезть как-то стрёмно. Я ещё жить хочу.

– Что, типа задний «жим-жим» включился? – хитро прищурившись, грубо схохмил водитель.

– «Жим-жим», – ни капли не смутился Михаил. – Мне ещё дочку поднимать и сына на ноги ставить, а лезть туда, куда кобель не суёт, знаешь, как-то не по мне. Пусть специалисты разбираются, а я в сторонке спокойно постою, не переломлюсь.

– Ну, а как…

– В первом приближении?

– Ага, в первом типа…

– Темно и воздуха не видно. Ну, а что ты хотел узнать?

Нашёл кого спросить. Пещера как пещера. Я глубоко не лез, так, где лагами и брусом укрепили, чтоб башки не проломило, если сверху посыплется. Помог Михалычу выбраться. Что ещё? Сами боковые стены близко, здесь, по крайней мере, а как оно дальше, бог его ведает. Михалыч так аккуратненько, впритирочку между ними влетел, кабиной под свод втиснулся, снайпер хренов. Повезло, можно сказать. Хорошо, что обошлось без смертельных, и никто в провал раньше не угодил. Тут же дорогу месяц назад проложили, и сколько раз вахтовка туда-сюда с людьми моталась – не пересчитать. Представь, если бы туда КамАЗ с полной будкой людей навернулся, – водитель представил и зябко передёрнул плечами. – Во-во! Месиво! Михалыч ещё вовремя среагировать успел, стрелу вытянул и ковшом зацепился, удержал экскаватор, а Штырю полагается радоваться, что не придётся голой попой в прокуратуре светить.

Бросив взгляд на продолжающего брызгать слюной главного механика, Михаил пнул смёрзшийся комок грязи и продолжил:

– Запросто могло ведь и кабину накрыть, Макс. А за травматический случай со смертельным исходом со Штыря бы все перья без анестезии сняли и живьем отымели по полной программе. Думаешь, чего он тут надрывается? Страх свой он зарывает, Максимка. В душе крестится и богу челом бьёт, что всё обошлось. Фиг с ним, с железом, главное, все живые и здоровые, а экскаватор откопаем.

– А щебень теперь где на отсыпку брать? Карьер, наверно, прикроют.

– Я тебе поражаюсь, Злобин, тут что, мест нигде больше нет, где скальник и щебень брать? Оглянись, сопки кругом, найдут, где карьер сделать. Горный наш, инженер, просохнет, отоспится и ткнёт пальцем.

– Слышь, Палыч, ты как думаешь, если тут типа всё облагородить и экскурсии водить…

– Я смотрю, Максимка, ты идею хорошую родил, подкинь начальству на досуге. Глядишь, и не Штыря возить будешь, а на «прадике»2 генерального рассекать начнёшь.

– Твои слова да богу в уши, – кисло ухмыльнулся Злобин.

Ни для кого в колонне не была секретом влажная мечта Максима сменить баранку «летучки» на кожаный руль начальственного джипа. Михаил внутренне усмехнулся.

Как бы ни был Максим хорош как водитель, но генеральный никогда не посадит за баранку своего автомобиля записного сплетника, так что мечты, мечты. Мечтать не вредно, да и статями Злобин не вытягивал. Бояров доподлинно был в курсе предпочтений шефа, которые тот вынес ещё из лихих девяностых. Сам не маленького роста и не дюймовочной комплекции, генеральный подбирал водителей себе под стать. Таких, чтобы чужие секьюрити чувствовали себя мелкими сопляками рядом с двуногим кабанякой с косой саженью в плечах. Полёт мысли прост аки прямая палка – здоровенный лоб с пудовыми кулачищами и за себя постоит, и начальство в случае нужды прикроет. С кулаками и портняжным метром между правой и левой ключицами у Злобина как-то не задалось с самого начала. Худой рыжий глист будет оттенять шефа в самом невыгодном свете, поэтому Максиму оставалось только мечтать или надеяться на смену генерального, но отнюдь не факт, что выгорит.

– Эх, пойду, поглазею. Я там точно никуда не улечу?

– Не очкуй, спелеолог. Валяй, – провожая взглядом выезжающую вахтовку, ответил Михаил.

Работяги в будке дружно прижались носами к заиндевевшим окнам, разглядывая место провала и торчащий из земли ковш с куском стрелы.

– Можешь фонарик в моём микроавтобусе взять.

На переднем сиденье лежит. На место вернуть не забудь, гном пещерный…

Минут через десять Максим, возбуждённый коротким путешествием в подземное царство, вернулся обратно.

– Фонарик положил на место, – с ходу объявил он. – Там в натуре прикольно. Метров сто до поворота будет, точно говорю. Я бы сходил дальше, но через кучу лезть неудобно, только измажешься весь. Вытащат экскаватор, приберутся, тогда можно.

Слушая парня, Михаил подумал, что мысль, высказанная шебутным водителем, организовать экскурсии и походы в пещеру совсем неплоха. Конечно, от города не близко, но и не далеко. Тридцать километров. Час сюда, час туда. Как потеплеет немного, можно будет взять детей и привезти их полюбоваться настоящей пещерой, тем более, судя по оговоркам некоторых коллег, информация уже дошла до высшего руководства, и сверху поступило распоряжение ничего здесь не трогать, а раз так, то до появления различного рода энтузиастов, спелеологов и экстремалов остаются считаные дни. Пройдёт пара месяцев и от природной красоты останутся рожки да ножки. Затопчут и загадят гуано за каждым сталагмитом. У нас это быстро, глазом моргнуть не успеешь.

– О, наш Цицерон закончил толкать речь.

– Кто? – не понял Максим, о ком речь.

– Оратор один древнеримский.

– А, – радостно осклабился водитель, – наш Штырь поорать любит.

Михаил едва удержался от интернационального жеста в виде встречи ладони с лицом.

– Максим, я намекаю, что тебе пора за баранку твоего пылесоса. Штырь к машине побежал, а ты тут со мной лясы точишь. Оратор только разговелся на Михалыче, как бы тебе под горячую руку не попасть.

– Ёпт! – Помянув для порядку женщину с пониженной социальной ответственностью, Максим сайгаком сорвался к «летучке».

– Дан приказ ему на запад, мне в другую сторону, – усмехнулся Михаил, направляясь в сторону вагончика-нарядной.

Через минуту тропка, петляющая между высоченных сосен, привела к заветной цели с тихо порыкивающим у вагона бульдозером. Толкнув пластиковую дверь, Михаил чуть не задохнулся от висевшего в помещении табачного кумара.

– Мужики, вы часом не охренели? – для проветривания оставив открытой дверь, спросил он. – Если я топор метну, он повиснет или поплывёт?

– Если ты кинешь топор, то кого-нибудь зашибёшь, – под общие смешки ответили ему. – Штырь укатил?

– Укатил, радуйтесь, что он вам на радостях не прописал за курение в неположенном месте. Совсем без голов, что ли? ЧП на объекте, вы бы ещё кальян тут организовали.

– О, зачётная мысль, – воздел вверх мясистый палец широколицый и вечно красноносый нарядчик Василий Мотыгин. – По закону в общественных местах запрещено курение сигарет, а о кальянах ничего не сказано. Так, мужики, ни у кого лишний кальян в хозяйстве не завалялся?

Народ радостно загомонил, обсасывая инициативу со всех сторон и дополняя её разными рацпредложениями, в конце концов доведя мысль до организации на участке хамама, спиртзавода и публичного дома на закуску. Позубоскалив несколько минут, компания вернулась к теме, прерванной появлением Михаила. Как ни странно, болтовня, сопровождающаяся усиленным уничтожением табака, шла о глобальном воздействии человека на климат Земли.

– Да как вы не понимаете, – ударив ребром ладони о ладонь, распалялся бульдозерист Полипов Сергей – рябой мужик с худым костистым лицом, отчего у окружающих постоянно создавалось впечатление в вечной недокормленности бульдозериста, хотя в столовой тот уплетал так, что спина бугрилась. Злые языки утверждали, что Полипов ест за себя и за того солитёра, раз не в коня корм. – Всё, хана нашему шарику!