Разрезающий лабиринт - Дашнер (Дэшнер) Джеймс - Страница 9
- Предыдущая
- 9/12
- Следующая
– Они знают, – прошептал Айзек. – Она. Он. Они. Знают, кем бы они ни были.
– Что знают? – спросила Миоко.
– Знают остров настолько хорошо, чтобы спокойно подойти к берегу. Это идеальное место, если…
Его прервал внезапный рев двигателя. Корабль резко повернул вправо, оставляя за собой гигантские бурлящие пузыри, и на остатках горючего устремился к берегу. Двигатели почти сразу заглохли, но судну хватило инерции, чтобы со скрежетом и шипением заползти на песок. Его удерживали на месте течение с востока и утихающие волны с севера. Айзек не мог похвастаться энциклопедическими знаниями о старом мире, но остров он знал, как свои пять пальцев, и у него не оставалось сомнений, что неизвестный капитан мастерски справился с чрезвычайно сложной задачей.
В какой-то момент они с Миоко остановились – бессознательно, не отдавая себе отчета. Наступила тишина, еще более заметная по контрасту с мощным ревом двигателей – редчайшим для их маленького мира явлением.
– Что будем делать? – прошептал он.
– Бежим туда!
Миоко помчалась к последним скалам на краю полуострова, за которыми можно было спрятаться; Айзек последовал за ней. Они присели рядышком и заглянули за край, метрах в сорока от застрявшего в песке судна. Айзек понимал, что люди с судна могли заметить их раньше, но здесь они по крайней мере под прикрытием, если на палубе вдруг появится вооруженный до зубов человек.
– Безумие какое-то, – прошептала Миоко.
– Да уж.
Айзек задыхался, все его физиологические системы работали на непривычных сверхвысоких скоростях. Он жадно втягивал в легкие влажный, соленый воздух и выпускал его через нос.
Прошли секунды, минуты, показавшиеся долгими месяцами. На корабле ничего не двигалось. И само судно стояло неподвижно, как скала.
Внезапно звенящую тишину разорвало громкое металлическое эхо. Айзек с Миоко, машинально прижавшись друг к другу, выглянули из укрытия.
Есть! Что-то… кто-то полз по проходу от кают на кормовую палубу, где лежали трупы. Женщина. Страшно худая – кожа да кости под старыми бесформенными лохмотьями. Она едва ползла, с трудом передвигая усталые члены по корявой поверхности палубы. Темная кожа, спутанные волосы. Каждое движение давалось ей величайшим усилием воли. Наконец она добралась до перил напротив того места, где прятались Айзек с Миоко.
– Видимо, эта женщина нуждается в помощи, – несмело предположила Миоко. – Уверена, она не собирается нас застрелить или прирезать. Идем!
– Подожди, – возразил Айзек. – Ты твердо решила?
– Да. Она может умереть, пока мы будем здесь прятаться.
– А если эти люди заразны?
Старшие с детства приучили их опасаться болезни.
– У них головы прострелены, Айзек. Ты слышал когда-нибудь, чтобы вирус пробил дырку в голове?
Женщина застонала и схватилась за ржавое ограждение.
– Я понимаю, Миоко, но вдруг она их застрелила, чтобы избавить от страданий?
Айзек не знал ни одной девушки умнее или рассудительнее Миоко. Она замерла, подумала и приняла решение. Айзек понимал, что согласится с ней, поскольку сам вечно во всем сомневался.
– Всех одновременно? Они достигли точки невозврата все вместе? И почему в таком случае она не покончила с собой? Нет, тут что-то другое… Мы осторожно.
Миоко вышла из укрытия и начала спускаться по склону. Айзек поспешил следом, хотя сомнения не утихали.
– Тогда еще хуже. Получается, эта кикимора застрелила всех своих приятелей?
– Посмотри на нее, – только и сказала Миоко.
Айзек посмотрел. Женщина была до крайности измождена, глаза ввалились. Ей чудом удалось схватиться за перила и встать на ноги.
– Может, она и воплощение мирового зла, – продолжала рассуждать идущая впереди Миоко, – но сейчас не способна даже муху убить. Сил не хватит. Мы впервые в жизни увидели человека из внешнего мира, и, черт возьми, я не упущу возможности хоть что-то о нем узнать.
– Ты права, – согласился потрясенный до глубины души Айзек.
Эта женщина обязательно должна выжить, даже если придется посадить ее на карантин.
– Хорошо, что у нас есть еда в…
Он замолчал на полуслове, потому что незнакомка издала нечеловеческий стон и перекинула ногу через верхние перила. Остальное сделала инерция. Женщина полетела вниз и через мгновение с шумным плеском упала в море.
6
Айзек схватил «утопающую» за одну руку, Миоко за другую; у обоих перехватило дыхание от ледяной воды. Айзек держал несчастную за локоть и подмышку, изо всех сил стараясь не причинить боли. У бедняги ушли последние силы на то, чтобы удержаться на поверхности, пока до нее доберутся, и теперь они, скользя и спотыкаясь, тащили ее к берегу. Выбравшись из воды, все трое без сил рухнули на песок.
Отдышавшись, Айзек наконец сел, положив руки на колени, и исподволь оглядел спасенную. Она лежала на боку, выплевывая воду и хватая ртом воздух: худющая, изможденная – смотреть страшно. И все-таки сейчас незнакомка выглядела чуть лучше, чем издалека. У Айзека появилась надежда, что она поправится, когда выпьет воды, поест и отдохнет. Он вновь подумал об инфекции – одной из главных опасностей, о которой ни в коем случае нельзя забывать.
– Послушай, Миоко… Теперь, когда ей ничто не угрожает, давай держаться подальше.
Подруга кивнула, осознавая его правоту. Оба встали, отошли шагов на десять и вновь сели. Миоко вытащила из рюкзака немного хлеба, завернутые в салфетку сыр и фрукты и металлическую флягу с водой и бросила еду незнакомке. Сверток шлепнулся на песок прямо у нее перед лицом, взметнув фонтанчик песчаной пыли. Женщина выплюнула песок и быстро заморгала.
– Извините! – крикнула Миоко. – Мы просто стараемся быть осторожными. Поешьте.
– Тебе надо поучиться бросать, – прошептал Айзек, сам не свой от волнения.
– У нее сил не хватит открыть эту штуку.
Миоко вскочила на ноги и побежала к месту, где упала еда. Быстро расстелила салфетку, отвинтила крышку на фляге с водой, вернулась и села рядом с Айзеком. Теперь оставалось только ждать.
Незнакомка двигалась с большим трудом, как в замедленной съемке, и наблюдать за ней было мучительно. Сначала она приподнялась, перенесла весь свой вес на один локоть и нашла равновесие. Затем протянула дрожащую руку и схватила флягу. Поднесла к губам с таким видом, будто может уронить в любую секунду, и начала жадно пить. Мышцы и сухожилия на шее под тонкой кожей двигались с каждым глотком.
Она вернула воду на место, ввинтив флягу в песок, взяла кусок хлеба. И впервые посмотрела на Айзека с Миоко. Айзеку показалось, что ее темные, запавшие глаза связывают с его собственными две невидимые раскаленные нити.
– Спасибо, – едва слышно произнесла она и откусила хлеба.
У Айзека на языке вертелся миллион вопросов, и он знал, что примерно столько же хочет задать незнакомке Миоко. Однако бедняга с трудом жевала, не говоря уже о том, чтобы объяснить, откуда она взялась, почему расстреляла тех людей, зачем приплыла… Бесконечные вопросы.
Женщина съела уже три кусочка хлеба. Наверное, Айзек принимал желаемое за действительное, но к ней как будто начали возвращаться силы.
– Не бойтесь, я не больна, – вновь заговорила женщина и доела хлеб, запихнув в рот и с трудом проглотив последний кусок. – Клянусь жизнью всех, кого я когда-либо знала или узнаю.
– Хмм… теперь вы и нас знаете, – возразила Миоко. – Сомнительная сделка.
– Туше, – устало засмеялась женщина. – Подумать не могла, что первыми, кого здесь встречу, будут такие умники. Послушайте. У вас есть возможность проверить меня на вирусы? Бактерии? Здесь вообще есть медицинский центр?
Она подняла руку и указала на сгиб локтя.
– Можете колоть, сколько хотите.
– Не многовато ли вы болтаете для человека, две минуты назад казавшегося практически мертвым?
Миоко не собиралась уступать в этой битве характеров, и Айзек радовался, что можно пока помолчать.
– Почему мы должны вам верить? Откуда вы? Почему убиты все эти люди? Зачем вы привели сюда этот безобразный корабль?
- Предыдущая
- 9/12
- Следующая