Замуж за ревизора (СИ) - Муравьева Ирина Лазаревна - Страница 16

— Постой. Твоя мама приготовила для тебя ванну, — с голосом полным ласкового садизма произнес Сэдрик.

— Моя мама сейчас в столице, а ванна у нас исключительно перед днями великих праздников, — напомнил Арон.

Сэдрик пожал плечами:

— Это придется поменять. Мэри сказала мне, что для сына губернатора ты слишком грязный, и я согласился с ее идеей тебя помыть.

— Что такого я тебе сделал?

— Ничего личного. Но нам правда следует не вызывать подозрений. А скоро я хочу собрать на ужин всех значимых горожан. Так сказать, представиться им как губернатор.

— Думаешь поближе узнать подозреваемых? — глаза Арона засветились интересом.

— Возможно. Но твоя задача сейчас не думать, а мыться, — и Сэдрик указал ему на дверь в ванную комнату.

Арон сглотнул: да, в Бройте его точно ждут перемены.

«Разделавшись» с лже-сыном: а именно убедившись, что мальчишка намылся и переоделся в подготовленную для него новую одежду, Сэдрик направился к лже-жене. Забавно, как быстро росла его фальшивая семья. Наверняка его мама была бы необычайно рада узнать, что сын наконец женился. Строгая и хозяйственная, госпожа Скрол всегда поддерживала сыновей во всех их начинаниях. У нее всегда было время выслушать, дать хороший совет. И сколько бы она не переживала за идею Сэдрика поступить на службу в тайную канцелярию, она никогда не отговаривала его. Напротив, госпожа Скрол верила в сына и считала, что его старания могут принести плоды. Но одна мечта женщины оставалась неизменной: чтобы Сэдрик, вслед за братьями, нашел свое счастье в браке. Только Сэдрик совсем не видел себя женатым человеком. У Сатара и Сильвера уже были свои семьи и маленькие дети — племянники Сэдрика. Что делать с последними — ревизор и вовсе не знал. Шумные, вечно желающие поиграть и отвлекающие от важных дел. Впрочем, и жены братцев были не лучше детей. Сатар с Сильвером порой сами жаловались, что те требуют внимания, сердятся, когда они задерживаются на работе, не понимают важности их дел, постоянно упрекая, что мужья погрязли в работе и не видят семью. Ну уж нет! Чего Сэдрику точно было не надо, так это того, чтобы кто-либо ныл и попрекал его после тяжёлого задания тем, что он забыл купить подарок одному из мелких спиногрызов (так же ноющих, упрекающих, требующих внимания и подарка). Поэтому от каждой своей жены Сэдрик предпочитал отделываться как можно быстрее: и доставал разводную грамоту сразу же, как только задание было окончено. Конечно, всегда была возможность, что девушка не захочет разводиться. Но тут Сэдрик умел уговаривать (как никак, он давно метил в тайную канцелярию и изучал рычаги ее давления). Поэтому проблем с разводами не было. А мама Сэдрика до сих пор так и не узнала ни об одной из его предыдущих жён. Ровно как не узнает и о Мэри. Хотя нечто и подсказывало Сэдрику, что в отличие от предыдущих экземпляров, Мэри бы маме понравилась. Только сейчас главным было не это. В ближайших планах Сэдрика было знакомство с «подозреваемыми» — как изволил выразиться Арон. Для этого Сэдрик планировал небольшой ужин в губернаторском доме. И жена на этом ужине никак не должна была быть похожа на служанку. А с этим у Мэри пока были большие проблемы.

— Скажи, у тебя есть что-либо приличное одеть? — спросил Сэдрик, бесцеремонно вторгаясь в спальню, где Мэри уже готовилась ко сну.

— Скажи, тебя учили стучать в дверь? — холодно ответила девушка.

— В зависимости от того, в чью дверь я стучу. В данном случае, ты моя жена и…

— Мне кажется, мы уже обговорили условия нашего брака, — Мэри нахмурила брови и интуитивно сделала несколько шагов от Сэдрика. Будто бы это могло оградить ее в случае его решения напасть.

— Расслабься! — Сэдрик поднял руки вверх в примирительно жесте. — Я лишь пришел сказать, что сегодня ты отлично потрудилась, отмывая Арона. Теперь он и правда стал похож на сына губернатора. Пора и тебе самой чуть больше войти в роль.

Напряжение Мэри сменилось негодованием. Она сложила руки на груди и спросила, что «его высочеству не нравится?».

— Все отлично, дорогая. Ты выглядишь просто изумительно, — припомнил Сэдрик одну из стандартных фраз своего старшего брата. — Но было бы не плохо, не одевайся ты как кухарка.

— О, вот какие у тебя запросы! — фыркнула Мэри. — Сперва ты говоришь мне, что планируешь устроить прием, для которого придется продумывать меню, готовить, потом все убирать… А теперь я тебе выгляжу как кухарка! Чудесно!

Сэдрик скептически посмотрел на нее: да, вот именно поэтому он и не хотел жениться.

— Во-первых, я планирую нанять тебе в помощь прислугу. Бройте — городок бедный, и, полагаю, местные девушки будут не против работы. Тебе останется лишь направлять их, как обычно делают хозяйки домов. Ты ведь знаешь, как это делается?

Мэри покраснела до кончиков волос: как же ей хотелось двинуть самодовольному болвану в лицо… ну вот хоть кувшином для воды, что стоит на полочке. Конечно, она знает, как вести хозяйство!

— Вижу по твоей реакции, что вопрос мой был лишним, — заметил Сэдрик, — убираю его. Хорошо, ты умеешь вести хозяйство. Рад, что мне в жены попалась такая леди.

Все ещё этот самодовольный тон в голосе. Может, кувшин не такая уж и плохая идея?

Мэри уже размечталась о том, как она «охладит прыть» мужа, но его голос вернул девушку к реальности:

— Давай посмотрим, что у тебя есть из приличной одежды. Я, конечно, закажу тебе пару платьев. Как-никак ты моя жена. Но на пошив нужно время. А я терять его не собираюсь. Так что…

— Ты предлагаешь мне показать тебе свой гардероб? — чтоб проверить, не ошиблась ли она, переспросила Мэри.

— Да, — Сэдрик по-хозяйски сел на кровать, — надеюсь там будет хоть одно достойное платье для вечера.

— Вполне понимаю, почему три предыдущие девушки развелись с тобой, — процедила сквозь зубы Мэри.

— Ну, зайка, у нас с тобой все будет по-другому, — ласково ответил Сэдрик. — Те девушки не знали обо мне и половины того, что знаешь ты. Так что считай: между нами все по любви. А как любящий муж я очень хочу посмотреть твой гардероб!

Исходя из вещей Мэри Сэдрик взял не просто жену. Он взял церковную мышь. Хотя, наверное, и у той был бы скраб побольше.

Все пожитки Мэри, кроме огромной сумки с различными лекарствами, состояли из двух платьев: опрятных, но таких же простых, как и то, в котором она была сейчас. Ещё была пара нижних сорочек, теплых панталон и прочих женских штучек, рассматривать которые Сэдрику было неприлично. Какой-то белый кулек и небольшая шкатулочка.

— Вот видишь, — с победной ноткой в голосе сказала Мэри, — одеть абсолютно нечего.

Сэдрик тяжело вздохнул. И пока Мэри убирала остатки пожитков в чемодан, просто из любопытства развернул кулек. В том оказалось… платье. Впрочем, что же ещё могло находиться среди женских пожитков? Только это платье, в отличие от двух остальных, было красивое. Белый шелк с вышитыми на нем золотыми лилиями.

— Вот это, кстати, очень хорошее, — отметил Сэдрик.

А дальше все случилось необычайно быстро: Мэри буквально подлетела к нему, вырвала платье из рук и, прижав то к своей груди, прокричала:

— Какое право ты имел смотреть мои личные вещи?

Вид у нее при этом был очень странный: какое-то среднее состояние между готовностью растерзать Сэдрика на кусочки и желанием разрыдаться. Сэдрику хотелось улыбнуться, видя это странное взбудораженное выражение лица. Но отчего-то он интуитивно понял, что сейчас этого делать точно нельзя. А в голову неожиданно пришли слова матушки, что у каждого человека есть нечто заповедное. То, с чем могут не позволить соприкоснуться даже самым близким людям. Сэдрик почти никогда и ни перед кем не извинялся, но сейчас он неожиданно услышал свой собственный голос:

— Прости, — примирительно сказал он, — я не подумал, когда развернул его без спроса.

Мэри слегка успокоилась. Снова заботливо сложила платье в кулек.

— Это свадебное платье моей мамы, — сказала она, не глядя на Сэдрика. — Почти все, что у меня от нее осталось.