Порочный святой (ЛП) - Идэн Вероника - Страница 35

Джемма — единственная, кому я хочу донести эту мысль. Она может продержаться так долго.

Мой рот наполняется дразнящим вкусом успеха. Он висит в воздухе, сладкий аромат ее предстоящего подчинения моему контролю. Я собираюсь взять ее.

Вымывшись, я выхожу из душа.

— Оставайся там столько, сколько захочешь. Я поищу для тебя одежду.

Я пинаю ее грязную кучу одежды посреди пола. Высушившись, я натягиваю пару трусов.

Вода плещется о кафель, когда Джемма снова стоит под душем. Она напевает, и это привлекает мое внимание. Занавеска прозрачная. Я вижу ее силуэт, изгиб бедер и сисек, когда она проводит руками по волосам.

Тихо выдохнув, я сажусь на закрытую крышку унитаза.

Через минуту душ выключается.

— Можешь подать мне полотенце?

Я опираюсь локтями на колени. — Выйди и забери, они рядом с душем.

— Я голая, — ворчит Джемма.

— В курсе. — Я фыркнул, представив выражение ее лица. — Я уже видел. Ты меня не удивишь. Черт, занавеска практически прозрачная, так что я все еще могу видеть тебя всю. Каждый сексуальный дюйм.

Из-за занавески доносится возмущенное бормотание. Затем Джемма выходит, прикрывая свое тело руками. Ну, пытается.

Я все еще могу видеть практически все. То, что она прикрывает соски, не меняет того, что я знаю, как они выглядят, затвердевшие и покрытые капельками. Я облизываю губы от желания, разгорающегося в моем паху.

Она обертывает вокруг себя полотенце, щеки пылают, а глаза избегают меня. Я язвительно качаю головой и направляюсь к двери в свою спальню и останавливаюсь, чтобы помахать рукой на груду одежды на раковине.

— Здесь есть что надеть. Принеси аптечку туда, я буду ждать там.

Замок щелкает, когда дверь закрывается.

— Я умею взламывать этот замок с двенадцати лет. — Ворчливый ответ Джеммы приглушен. — Нам с Девлином было скучно. Мы посмотрели видео на YouTube, чтобы научиться.

— Оставайтесь снаружи!

Я поднимаю руки вверх в знак сдачи, хотя она не видит, сажусь на пол и прислоняюсь к стене рядом с дверью в ванную.

На Джемме только одежда, которую я ей дал.

Мои внутренности трепещут, когда она выходит из ванной с аптечкой. Моя футболка свисает с ее плеч, обнажая ключицы, боксеры похожи на мешковатые шорты. Она так хорошо выглядит в моей одежде.

Она выглядит моей.

Волна чувства собственничества, захлестнувшая меня, — неудержимая сила.

— Черт, — простонал я. — Иди сюда.

Я хватаю ее за запястье и тяну вниз, чтобы усадить к себе на колени. Она приземляется с тихим «ой», раскинув ноги по обе стороны от моего тела.

Аптечка падает на пол рядом с нами, но никто из нас не двигается, чтобы взять ее. Мы слишком поглощены друг другом.

В моей груди нарастает гул. Я хочу сделать все сразу — поцеловать ее, провести руками по бокам боксеров, трахнуть ее.

— Лукас, — шепчет она после напряженного ритма.

Я знаю, она чувствует, как я напряжен. Мне нравится легкий румянец, который ползет по ее шее.

— Теперь ты не сможешь сбежать, милая. Я запру тебя в своей башне.

Ресницы Джеммы трепещут, когда я толкаю в нее свой член. Я вхожу снова, когда она не протестует, жадно скольжу ладонями по всему телу, обхватывая ее сиськи через футболку. Я вдыхаю ее теплую кожу, испытывая прилив возбуждения от того, что она так хорошо пахнет моим запахом на ее теле.

На нас опускается тишина, окутывая комнату. Сильный гнев и страх, которые я испытывал в течение последнего часа, в сочетании с тем душем с ней, привели меня в состояние пьянящего возбуждения.

Мы двигаемся медленно, бедра покачиваются время от времени. Я провожу пальцами по ее ногам и зарываюсь в ее шею. Джемма издает хриплый полустон, когда я направляю ее бедра вниз, чтобы встретиться с твердым гребнем моего члена через тонкий барьер одежды. Я удерживаю ее там и трусь о ее клитор.

Ее рот открывается, и я наклоняюсь, чтобы поймать его.

Когда она запускает пальцы в мои влажные волосы, я чувствую, что она отдается мне.

Мы прижимаемся друг к другу и целуемся небрежными поцелуями. Это медленное развитие событий, которое сводит меня с ума.

Мир может разлететься на куски за дверью, а я не остановлюсь или мне будет все равно, лишь бы мы продолжали.

Мои руки сжимают ее задницу, когда я прижимаюсь к ней. Джемма вздрагивает надо мной. Она близка к тому, чтобы кончить от этого. Черт, я тоже. Она сводит меня с ума. Я ухмыляюсь ей в рот.

Будь моей, думаю я.

— Если мы будем продолжать в том же духе, нам понадобится второй душ, или я стяну эти боксеры в сторону и проникну в твою мокрую киску.

Джемма замирает. Она молчит долгую минуту, пока я целую ее челюсть.

— Не надо, — дышит Джемма.

Из меня вырывается рык. — Что?

Почему она все еще говорит «нет»?

Мой член пульсирует, когда она бьется об меня, ее тело ищет разрядки, в которой она себе отказывает. Я стискиваю зубы и крепче сжимаю ее бедра, сильнее вдавливая свой член в Джемму. Она стонет, задыхаясь на моей шее.

— Пожалуйста. Я хочу остановиться.

Тяжелое напряжение, окутывающее комнату, становится удушающим, и мы оба сидим, тяжело дыша. Я сбрасываю ее со своих колен, и она падает рядом со мной на пол, я переползаю через нее, закрывая ее своим телом.

Рот Джеммы сжимается в уголках.

По моему позвоночнику скользит лед. Она все еще думает, что я какой-то гребаный насильник. Это ясно написано на ее лице: она думает, что я проигнорирую ее и все равно возьму то, что хочу.

Это не я.

Она вздрагивает, когда я двигаюсь, как будто ожидает худшего. Я смотрю на нее, хватая аптечку.

— Покажи мне свои ладони.

Джемма моргает, на ее лице появляется тень замешательства. — Ты не...?

Все мое лицо искажается, а ногти впиваются в ковер.

— Нет, блядь, нет, Джемма! Господи!

Грудь Джеммы вздымается, ее губы подрагивают. На ее лице на секунду промелькнуло сожаление. Она поворачивает голову в сторону, не в силах смотреть на меня, когда я сажусь на нее и ухаживаю за ее ранеными руками. Это комичное зрелище с моим ноющим членом, обтягивающим трусы. Я наношу мазь и поднимаюсь на ноги.

Одеваюсь, не обращая внимания, и в итоге оказываюсь в паре серых треников и старой футболке Национального парка Скалистых гор.

Ничего больше не сказав, я выхожу из комнаты. Дверь захлопывается за мной, когда я задвигаю ее и стою в коридоре, разминая руки.

Почему она все еще думает обо мне самое плохое? Разве я не спас ее чертову жизнь сегодня вечером?

Я вишу в коридоре, ожидая, пока моя эрекция пройдет. Наверху доносятся дикие звуки веселящихся людей.

Прижимаю ладони к дверной раме и, повесив голову, слушаю, как Джемма шуршит по комнате. Когда все стихает, я предполагаю, что она забралась в мою кровать, чтобы лечь спать.

2 3

ДЖЕММА

Когда я просыпаюсь от того, что солнце проглядывает сквозь ветви деревьев за окном, становится тепло.

Голова на секунду плывет, и я борюсь с дезориентацией, обнаружив, что нахожусь в чужой кровати и в чужой комнате. Полка с футбольными трофеями заставляет меня в спешке вспомнить прошлую ночь. Я втягиваю воздух и плюхаюсь на синие простыни.

Все мои мышцы дергаются в знак протеста.

Солнце ярко светит, выглядывая из-за горизонта, а грозовые тучи ушли в ночь.

Ланселот свернулся калачиком у моего бедра и храпит. Улыбка вырывается на свободу, когда я тянусь погладить его по спине. Он потягивается и снова засыпает.

Другая сторона кровати теплая и неухоженная, но пустая. На краю кровати висит выброшенная футболка Rocky Mountain State Park.

Я прикусываю губу, помню, как проснулась в какой-то момент, когда было еще темно. Не знаю, был ли это один из тех снов, которые кажутся реальными или нет, но сильные руки окружили меня, прижимая к твердой голой груди.

Лукас спал со мной?

На мне все еще все, что он дал мне прошлой ночью. Я скольжу ногами по мягким простыням и тревожу зубами губы.