Каменное сердце (СИ) - Рель Кейлет - Страница 9

Я познала это на своем опыте. Ни разу еще запасливость не подводила меня.

Я стянула ленты и убрала в старый сундук, брошенный здесь хозяевами, сарафан. Следом отправилась нарядная рубаха, вышитая Гленной или ее матерью. На замену ей пришла тонкая ночная сорочка, купленная на рынке.

Что поделать: я просто не могла вечно обходиться той кучкой лохмотьев, что осталась у меня с зимы. Запасы денег ежемесячно пополнялись, но часть из них уходила на покупку банок, склянок, мешочков и снеди. За удачные продажи я баловала себя и необязательными покупками вроде этой сорочки и отреза ткани, из которой позже пошила нижнее белье.

Приготовясь ко сну, я заползла на скромный топчан рядом с печкой, устланный шкурами, и закуталась в шерстяное одеяло. За окном шелестели деревья. Взвыли волки. Уже засыпая, я слышала мягкие осторожные шаги зверя за дверью. Он кружил вокруг моего жилья, приглядывался. Зверь знал, что его жертва скрыта за хлипкими стенами лесной избушки. Он жаждал добраться до меня, но не мог.

Усталость брала свое, поэтому вскоре я уплыла в темноту, не в силах и дальше дергаться от каждого подозрительного шороха. Наутро на окнах и двери обнаружились следы от когтей.

Глава 13

Куда уж зверю до моих охранных заговоров и маленьких тотемов, запрятанных по углам. Он не смог бы пробраться в дом, даже если страстно того желал бы. Однако первым делом поутру я вкопала по сторонам дома неприметные столбики с птичьими черепами и укрыла их прелой листвой и мхом, чтоб не бросались в глаза.

Как только зацветут анютины глазки, прозванные в моем крае мачехами, посажу их. За домом пригляд нужен, а уж тем более за логовом ведьмы.

Я с досадой посмотрела на чернеющие на пальцах когти. Мне казалось, они немного уплотнились, стали острее. Неровен час, порвут мне перчатки на ярмарке. Я со вздохом убрала копну волос цвета вишни под платок и намотала сверху ветхую шаль, укрываясь от посторонних взглядов. В лесу редко кто-то ходил, но если инквизитор меня заметит, пусть думает о той самой странной тетушке Аде, а не о ее молоденькой племяннице.

Где-то вдалеке хрустнула ветка и вспорхнула испуганная птица. Зверь. Он никогда не отходил от меня, не покидал по-настоящему. В прошлом это успокаивало. У меня был друг, питомец, призванный из глубин Чащи. Я сама умоляла его прийти тогда.

Теперь мы стали врагами. Тот, кого я считала другом, едва ли не членом семьи, оказался предателем.

Не все, что дарила нам Чаща, шло во благо. Далеко не все.

Я вгляделась в пустоты между деревьями, в узорчатый ковер из молодых трав и гнивших всю зиму листьев. Ничего. Но зверь был там, я чувствовала, как ведьма чувствует своего фамильяра. Он прятался, он наблюдал, он выжидал.

— Следующее полнолуние будет не лучше, стервец, — фыркнула я. — Решился подойти ближе? Не переживай, я найду способ держать тебя на расстоянии.

Лес молчал. Зверь не ответил. Да и не мог из-за проклятия. Меня удивляло лишь одно: почему он так долго ко мне подбирался? У него была целая зима и начало весны, когда я от слабости не могла ни защититься, ни уйти. Почему он подарил мне несколько месяцев покоя и лишь потом пришел?

Хотелось надеяться, что зверь жалел. Он не мог не чувствовать изменений во мне, моей магии.

Матушка всегда говорила, что не стоит подпускать всех слишком близко. Сердце ведьмы хрупкое, пылающее. Не каждому дано удержать его, не всякий склеит разбитое. И стоит ведьме однажды разочароваться…

Вот и мой мир рухнул в одночасье. Любимый погиб от яда, родителей забрала инквизиция. Сколько бы я не кричала, меня не слушали. Люди вмиг ожесточились, объявив мою семью вне закона. Будто они никогда не были пациентами матушки, будто отец не помогал им вернуться с опасных промыслов. Все забылось. Осталась только ненависть и злоба.

Ведьма и ведьмак потравили жениха дочери, чтобы тот не рассказал грязных секретов их семейки. Таков был вердикт.

Я знала, что все подстроил зверь, но толку-то? Орден не принимает показания восемнадцатилетних соплячек.

Пришлось идти на крайние меры. Я напала на людей, чего в нашем род никто не делал. Родителей спасти так и не удалось, а все Кровижцы поглотила тьма проклятья. Я мало что помнила о тех событиях. Шок и боль были такие, что сердце разрывалось на куски. Я чувствовала, как меня накрывает самая страшная болезнь всех ведьм. Сердце становилось камнем.

Я тряхнула головой, прогоняя невеселые мысли. Прошлое не перепишешь. Теперь уже нечего страдать. Родители ушли к Истле, а скоро мне и самой пировать в ее садах. Однажды я окаменею полность.

Карга не может жить долго и счастливо. Богиня-покровительница позволяет ведьме отомстить за причиненную боль, даруя невиданную силу, но за это приходится платить. Могущественное существо вроде карги не может существовать вечно. За каждое проклятье она платит своей жизненной силой, и в итоге умирает.

Я принимала это как данность. Мне не за что было цепляться в этом мире, и последние дни я решила потратить на единственное, в чем была хороша — на лечение людей и помощь им. Может, удастся искупить хотя бы часть своей вины за трагедию в Кровижцах.

Подхватив корзинку, я отправилась в лес. Сегодня мне предстояло набрать особенных трав. Сама природа напитывала их магией, и даже инквизитор не сможет уличить меня в колдовстве над сбором.

Глава 14

Люди часто рвут полынь, тащат ее в дома и плетут себе венки. Она по поверьям изгоняет нечисть и защищает от зла. У деревенских много обрядов, связанных с этим растением. Горькая полынь стала неотъемлемой частью их быта. Кто-то даже умудряется сажать себе эту гадость возле дома.

Вы когда-нибудь пробовали пожевать полынь обыкновенную? То-то и оно.

Ведьмы же давно знали, что нежить не любит запах любой полыни. И вывели для себя особый сорт этого растения, условно домашний, пригодный для зелий. Его даже в пищу можно употреблять, и запах не такой едкий и отвратительный.

Эстрагон. Вот решение проблем с нечистью. Хотите заставить упыря обходить вас по широкой дуге? Бросьте чеснок. Эстрагон куда эффективнее от любых видов мертвецов и нечистых духов.

К тому же, он обладал рядом других полезных свойств. Я не стала мелочиться и собрала целую корзину драконовой травы, чтобы ближайшее время добавлять ее во все снадобья. Она давала специфический запах, но жители Злейска потерпят.

В конце концов, кто-то из них позвал инквизиторов. Вот и пришла расплата в виде пахучих лекарств.

Я шла по лесу, напевая незамысловатую мелодию. Даже зверь, следующий за мной, не напрягал. Теперь я знала точно, что он где-то рядом. Предупрежден — значит, вооружен.

С ветвей дерева сорвалось несколько капель, оставленных ночным дождиком, и упало мне за шиворот. Я поежилась и подняла взгляд. На верхней ветке сидела крупная черная птица с блестящими пуговками глаз.

— Чего тебе? — недовольно спросила я, пряча нижнюю половину лица свободным концом платка. — Неймется?

— Кар-р-р! — огласила округу истошным криком птица.

Она подпрыгнула, качнув ветку, и спланировала на другое дерево. На меня стряхнулись остатки дождевой воды.

Утеревшись краем платка, я пошла дальше, к дому. Лицо решила замотать: мало ли, какую пакость готовит судьба. Смешно сказать, но я охотно тратила магию — и годы своей жизни вместе с ней — на создание оберегов и лекарственных отваров, а идея воспользоваться ей для самозащиты мне казалась неправильной.

В этом было что-то от мазохизма. Я готова отдать свою жизнь ради глупых поделок, но кинуть проклятье, чтобы спастись, боюсь. О чем вообще речь! Я даже инквизитора кинулась спасать от Ырки.

Не без злого умысла, конечно. Помрет альбинос, и кинутся допрашивать меня. Придут еще представители ордена, начнут копать, загребать всех виноватых и не очень. Оно мне надо?

У избушки я убедилась, что меры предосторожности не были лишними. Там стоял, подпирая стену, инквизитор. Мужчина сканировал безразличным взглядом округу, небрежно скомкав в руках какую-то ткань. Он заметил меня сразу. Инквизитор отлип от стены, показывая, что пришел по делу и уже готов приступить к обсуждению.