Библиотекарь рун. Том 3 (СИ) - Савин Ким - Страница 28

— Амалу, зачем Азалии лишний открытый союзник на стороне противника? Тем более расследование до сих пор ведется азалийцами неофициально и без шума. По логике, это кто-то из их южных соседей. Могли и ханладца нанять.

— Все зависит от скорости развития событий. Хайдер — явное отвлечение внимания. Значит, вот-вот… сам понимаешь. А быстрая победа гран Аззала в Марках сделает бессмысленным сохранение видимости нейтралитета. Лучше скажи, что по нашему интересанту? — уточнил Амалу-Тень.

— Ночные, похоже, сами с ним как-то завязаны. Причем, не одним своим кланом. Поэтому разводят руками. Кое-чем поделились восточники, но это на уровне слухов, так как не их территория. Бера связывают с выжиганием одной независимой банды.

— Ты точно уверен, что он случайно вышел на тебя в винной лавке?

— Во всяком случае, от поведения обычного покупателя-аристо отклонений не было.

— Не думаю, что он вернется в Академию в этом году, как и остальные дети диссидентов, но если…

— Да, хороший задаток за книгу стихов на амнакельском, работа с нашей переводчицей… Я все помню. Но, как и говорил, дорогое вино он покупал, не задумываясь о деньгах. А недалеким транжирой я бы его не назвал. И эта возможная связь с Гильдией еще. Скорее стоит пробовать более прямые пути. Фарлунг и Алерия привлекают марочников возможностью эмиграции к ним…

— Прямые пути в Марках сейчас нужны алерийцам и Миттелу с Хайдером. Фарлунг — на очереди. У нас еще ничего не определено. Зато поднимают головы те, кто хочет повторения на Ханладе самими нами — стратегии Азалии по сбору земель. Вот информацию о Совете Марок мы получим, а после — будем докладывать. Винитран хорошо улавливает настроения Его Высочества. Ситуация у марочников, мобилизация химерологов и слабосилков в Азалии — все это интересные поворотные точки. Посмотрим. Кстати, может, все-таки еще раз зайти на твоего старого и чванливого «знакомого»?..

* * *

Первокурсница Академии Айрис гран Броссе, из рода со-основателей самого Уртира, сидела у окна в своей комнате и вышивала на пяльцах лесной пейзаж. Вышивка не была сама по себе самым любимым занятием для утонченной красавицы, но помогала ей в обдумывании разных задач и проблем. Лес… Из лесных далей появился в Уртире Артон гран Бер.

Айрис старалась ровно относиться ко всем своим однокурсникам, ведь никогда не знаешь заранее, что из себя представляет человек и кем он может стать. А учеба в Академии и была для молодого поколения аристократов скорее первой тренировкой в «боевых условиях» по оценке будущих союзников или противников рода. Учиться ведь можно и дома. Хотя «можно» — это неверное слово. Попробуй только начни лениться! Аристократы — это прежде всего магия. Магия — это власть. Даже если ты не хочешь властвовать сам, придется научиться защищаться от других, тех кто может покуситься на принадлежащее тебе, роду, клану.

Да, первыми встают на защиту или во славу рода мужчины, но ситуации в жизни бывают разные. В семейной летописи гран Броссе бережно хранилось и передавалось воспоминание о много раз пра— бабке рода. Как-то кровники выбрали время в отсутствие мужчин рода и напали на семейный замок. Успевшим вернуться мужчинам осталось только добить выживших врагов. Бабушка постаралась. Она никогда не демонстрировала свои силы, на официальных раутах показывала себя тихой идеальной женой главы рода. А потом — бах! И враги кончились. Замерзли в ледяных глыбах. Задохнувшимися.

Насколько бабушка была тихой в домашнем кругу — предания умалчивали. Айрис всегда подхихикивала про себя, представляя бабушку живым ледяным штормом дома, но «выдыхавшуюся» к выходу в свет. Зато в каждом поколении Броссе хоть одна девочка, но получала имя Айрис — в честь той самой ледяной воительницы.

Впрочем, нынешняя Айрис тоже не стремилась выделяться на публике. С детства спокойная и рассудительная — мамина и папина радость. И с сильным сродством со льдом. Вообще, Броссе были гидромантами, но многим поколениям рода давалось лучше всего именно твердое агрегатное состояние воды.

В Академии Айрис приходилось делать над собой усилие, чтобы не задремать на некоторых дисциплинах. По крайней мере, материал первого семестра был уже освоен дома. И тут выручала работа по изучению других студентов.

Айрис отметила и образование группировки иностранных студентов-юношей — вокруг двух выходцев из Марок. Галвин был весельчаком и придумщиком, поэтому вокруг него автоматически всегда собиралась компания. А вот его товарищ, барон Бер, Артон — был образцом спокойствия. Что не мешало разным событиям случаться именно вокруг него.

Еще по намекам куратора о неких хулиганах-нарушителях Айрис заподозрила марочников, правда, из-за шумного и шебутного гран Валле. Но потом последовала громкая дуэль с второкурсником — из-за второкурсницы! Правда, там была замешана родовая вражда. Об этой истории Айрис потом уточнялась у отца и удивилась тому, что Артон как раз и установил мир с соседями, поучаствовав и в боевых действиях. Пусть там и доля везения была немалая, как говорил отец.

На обеде-знакомстве с курсом — Артон опять всех удивил — редким фамилиаром. Причем, за экзотической красотой зверя и его мощью скрывался и интеллект пантеры, и тесная связь с хозяином. Уж простые пантеры-то в их родовом зверинце были. И фамилиаров она видела тоже.

Интерес других девушек к Артону Айрис не удивлял. И выходец из легендарных борцов против темных тварей, и победитель в дуэли, да и внешне — скорее приятный. Как и в общении. Удивляло, что у его поклонниц ничего не продвинулось дальше этого самого товарищеского общения. Хотя девицы на любой вкус были — Бренна, Гинерва, Кассади. При этом, сама Броссе ставила на интерес Бера к старосте-урмарке Камрин. Но ни у одной из них не срослось. Были потом, конечно, шепотки о совместном их проживании в одной гостинице с Валле, но такие вещи всегда заметны наблюдательному взгляду. И на их курсе, в том числе, «замечались», но не Бер с Валле. Да и Галвин вскоре перебрался жить в пансионат Академии.

А Артона Айрис частенько встречала в библиотеке. Причем, бывал он там гораздо чаще, чем даже она сама. Книжное королевство было для девушки святыней, поэтому, обменявшись кивками, они с Артоном расходились по разным столам и друг с другом даже не перешептывались. Броссе не могла не обратить внимание на количество интересующих Артона книг и на широту тематик. Да и читал он очень быстро. А один раз Айрис пришла в библиотеку первой и долго искала между полок нужную ей работу. В пустой читальный зал влетел Бер, достал со специальной полочки ранее отложенные книжки и начал быстро пролистывать страницы с короткими, почти незаметными, паузами между листами. Девушка была готова поклясться, что он не искал нужную страницу или иллюстрацию, а читал или запоминал!

Техника родственная менталу! На людях Артон ничего такого не демонстрировал, хотя на лекциях и семинарах выделялся исключительным объемом знаний. Ну, это могло и сидением регулярным в библиотеке объясняться. Увиденным Айрис поделилась только с отцом, который на всякий случай напомнил ей, что за раскрытие чужих возможностей отправляют на тот свет и красивых девушек, и детей. И родовая вражда может начаться, даже за меньшее. Это красавица знала и понимала прекрасно. Пусть только и неподтвержденная догадка, но и намек в такой сфере был опасен. А вот отец после этого случая стал чаще справляться у Айрис о делах Бера и о его компании. Да и о ее собственном отношении к парню прямо спросил как-то раз.

Ледяная красавица ледышкой не была. Скорее — водной гладью, которая может и подняться вдруг сокрушающим девятым валом. Пусть какого-то чисто эмоционального увлечения Айрис и не испытывала, но Артон был для нее самой интересной интеллектуальной загадкой в Академии. А если долго заполнять чем-то мозг, «это» может пустить корни… или «этот». Так, примерно, дочка папе и обрисовала ситуацию.

Отец же попросил быть осторожной. С одной стороны, гран Бер был перспективным сильным магом, с головой на плечах. Род Броссе имел неплохие деловые связи с ушлыми и всезнающими в вопросах торговли миттелийцами, и партнеры из торговой Республики уже собирали «слухи» о немаленьких сделках Бера с Урошами. Заработать «с нуля» капитал в самом глухом углу континентальной торговли — это надо уметь!