Тайна дома №12 на улице Флоретт (СИ) - Торин Владимир - Страница 9

С улицы раздался гудок. Джаспер соскочил с кровати и ринулся к окну. Возле их дома, закутанный в туман, стоял кэб. Хлопнула входная дверь, показался дядюшка; при нем были его неизменные саквояж и антитуманный зонтик.

Джаспера охватила злость. Он должен быть сейчас там, а не в своей комнате! От него просто избавились! Списали со счетов! Почему дядюшка отправляется на свои таинственные встречи без него?

И тут его осенило. Уж не потому ли, что на самом деле намечается что-то невероятное, головокружительное и смертельно-опасное? Ну, конечно!

Джаспер понял, зачем дядюшка отправил его учиться прямо сейчас. Он хотел его чем-то занять, пока сам ввязывается в то, что сам он пренебрежительно именовал «авантюрами». Умный и скрытный Натаниэль Френсис Доу уже разгадал загадку! И тварь была поблизости! Она вырвалась! И сейчас счет идет на минуты…

Доктор Доу запрыгивает в кэб. Велит кэбмэну гнать что есть мочи, и кэб срывается с места. Он ныряет в туман, несется по улице, неистово клаксонируя и веля прохожим убираться с дороги. Время не терпит… Экипаж гудит, огонь рычит в топке, котел раскален до предела…

«Быстрее… — думает доктор Доу, глядя в окно. — Быстрее… ну же!»

Скрипя колесами и подпрыгивая на ухабах, кэб вылетает на широкую улицу. Вот уже вокзал и Чемоданная площадь, а за ней и Бремроук. Кэбмен не замечает горящих красным светом сигналов уличных семафоров…

«Джаспер не должен ввязываться во все это! Он точно сунется куда не следует и пострадает! И пусть он меня сейчас ненавидит, но зато ему ничего не грозит там, дома…»

Мысли доктора прерывает отчаянный гудок клаксона, груша которого сжимается под грубой рукой кэбмена. Экипаж наталкивается на затор. Что-то происходит, там, впереди… Ревут трубы полицейских сигнальных тумб, люди бегут прочь.

Путь перекрыт. Кэб доктора резко останавливается.

Можно подумать, что на другом конце квартала произошла уличная катастрофа. Пара экипажей впереди перевернута. Туман смешивается со зловонным черным дымом. Один из кэбов лежит на боку. Повсюду гнутые трубы и битое стекло. На развороченной брусчатке лежат распростертые тела. Что-то полыхнуло. Раздался взрыв… На первый взгляд кажется, будто взорвался паровой котел у одного из экипажей или поблизости потерпел крушение аэро-кэб.

Но это никакая не катастрофа. Это намного хуже. В паре сотен ярдов впереди в тумане что-то шевелится. Что-то огромное и бесформенное…

Выползший из канализации гигантский монстр шевелит щупальцами с сотнями уродливых присосок. Огромная тварь беснуется и утробно ревет. Она обвивает своими склизкими конечностями фонарные столбы, вырывает их из земли и швыряет в дома, разламывает экипажи, вырывает с корнем гидранты. Загорается высвобожденный газ, вода бьет столбом…

Люди бегут в ужасе, даже полицейские несутся прочь, теряя шлемы.

Доктор Доу выпрыгивает из кэба, на ходу доставая из саквояжа ампулу с микстурой. Он заправляет ее в свой антитуманный зонтик. Он бежит к монстру.

Тварь замечает его. Она ревет. Одно щупальце бьет в мостовую рядом с доктором, и камни брусчатки взмывают в воздух фонтаном, другое щупальце проносится над головой доктора Доу, но он вовремя пригибается. Третье нацелено прямо в него, и он отпрыгивает в сторону в самый последний момент.

Но вот наконец доктор оказывается на достаточном расстоянии от монстра, вскидывает зонтик, как ружье, целится и нажимает спусковой крючок. Громыхает звук выстрела, и ампула с микстурой срывается в полет. Она вонзается в бесформенную голову этого кошмарного существа.

Чудовище ревет в очередной раз, но микстура проникает в его черную кровь. Тварь дергается, щупальца обвисают, и она хрипя заваливается набок. Судорога проходит по всему телу чудовища, и оно замирает…

Примерно так представлял себя Джаспер борьбу дядюшки с ужасной тварью-болезнью в то время, как он вынужден оставаться дома и учить уроки.

На деле же доктор Доу что-то негромко сказал кэбмену и сел в экипаж с таким видом, будто ему некуда торопиться и предполагаемый монстр обождет. Кэб тронулся с места с будничной неспешностью, туман сомкнулся за ним. Переулок опустел…

Джаспер отвернулся от окна и забрался обратно на кровать — снова взялся за свою занудную книжку. Скучнее самих растений, считал он, могут быть только книги о них. С тоской он нашел пятый параграф: «Росянки и непентесы. Механизм приманивания жертв».

Джаспер проверил несколько ближайших страниц — ни одной иллюстрации! Тяжко вздохнув, он принялся за чтение:

«Многие плотоядные растения обладают, так называемым, механизмом приманивания жертвы. У одних это сладкий, источающий невероятно сильный запах нектар, у других — яркий цвет, третьи приманивают добычу при помощи свечения, четвертые же используют для этих целей пыльцу. Особое внимание следует уделить растениям, которые применяют мимикрию…»

— Эй, это ведь то самое слово, которое сказал констебль Шнаппер! «Мимикрировать»… «Мимикрия»…

Тут Джаспер кое-что вспомнил: он уже слышал это слово прежде. Их с дядюшкой добрый друг мистер Келпи из научного общества упоминал его, но, как мальчик ни напрягал память, он не мог вспомнить, что оно значит.

— Вот сейчас и узнаем… — пробормотал Джаспер и вернулся к чтению.

«…растениям, которые применяют мимикрию, то есть прикидываются теми, кем не являются. К примеру, кувшинник-непентес прикидывается плодовым деревом и подманивает к себе обезьян. В то время как несчастная жертва пытается оторвать “плод”, лианы растения набрасываются не нее, опутывают и затягивают в материнский кувшин, где добыча вязнет в липкой жидкости на дне. Средних размеров обезьяну кувшинник-непентес может переварить за несколько часов, после чего он готовится ловить уже следующую жертву…»

— Жуть какая, — сказал Джаспер, с удивлением отметив, что прочитанное не имеет ничего общего со скукой.

И все же мысли его были не здесь. Он посмотрел в окно, за которым висели клочья тумана.

Интересно, с кем встречается дядюшка? Неужели он действительно привезет неутешительную новость о том, что вся эта тайна и выеденного яйца не стоит?

Нет!

Джаспер чувствовал, глубоко внутри шевелилось, словно клуб из живых лиан, ощущение: все это не просто так, и эта болезнь, может так статься, окажется самой прожорливой, злобной и опасной тварью, из всех, с которыми сталкивался дядюшка.

В дверь постучали.

— Джаспер, это я, Полли! — раздалось из коридора. — Можно войти?

— Да!

Полли открыла дверь и замерла на пороге.

— Он уехал, — сообщила она.

— Да, я видел.

— Я так понимаю, ты сейчас не особо настроен учиться. — На губах Полли появилась каверзная улыбка. — Наверное, все мысли об этой странной болезни… Неудивительно. Я тоже не могу выбросить ее из головы. Ее и этот дом возле канала.

Джаспер кивнул, и Полли продолжила:

— У меня появилась одна мысль, и я уже вызвала для нас с тобой кэб. Я ведь не ошиблась, когда предположила, что ты будешь не против отправиться на улицу Флоретт вместе со мной?

— Ты серьезно?

Полли прищурилась, и улыбка на ее губах удлинилась.

— Думаю, пришло время для… «безрассудства в стиле Джаспера». Как считаешь?

Констебль Дилби нервно прохаживался в тумане у парковой решетки. Он то и дело оправлял мундир, подтягивал манжеты, подравнивал съезжающий на затылок шлем, и все равно считал, что выглядит, как распоследний олух. Нервозность констебля была вполне понятной, учитывая, какой трепет, если не сказать потаенный страх, он испытывал перед джентльменом, которого он ожидал. Джон Дилби ни в коем случае не хотел, чтобы джентльмен этот отметил его как неряху или хуже того — распознал в нем простофилю.

Блуждая у решетки, констебль уже успел как следует пропитаться сыростью. Он пришел к парку раньше указанного срока, и только неимоверным усилием воли запрещал себе сейчас доставать карманные часы. Вдруг джентльмен, с которым назначена встреча, подойдет в тот самый момент, как он будет возиться с часами? Что он тогда подумает? Что Джон Дилби куда-то торопится? Что подозревает его в непунктуальности? Или что похуже?