Своя игра. Тетралогия (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич - Страница 46

Каркать вороном меня учил Креппер. С такой любовью и настойчивостью, что чуть не довел до перевоплощения. Освободившись от корней, я подал условный сигнал Люциферу и встретил лесовика ударом меча по ногам. Он сиганул вверх, согнув колени, – с ловкостью, которую в нем никто не предположил бы, – пружинисто приземлился и махнул дубиной. Я присел, а лесовика развернуло: несомненно мощный, громила все‑таки не мог полностью погасить инерцию своего чудовищного оружия при промахе. Прямо передо мной оказались его плечо и затылок. Я рубанул по затылку – мало ли что я чувствую, нужно же попробовать! Слишком уж соблазнительная приманка – незащищенная голова…

Мать твою, Ваня! Испытатель гребучий! Лучше бы по плечу бил! Отсек бы руку, или хоть повредил плечевой сустав.

Меч отскочил – не от черепа даже, а от покрывавших его спутанных косм. Лесовик ответил обратным ударом дубины. Попало по ноге сбоку. Набедренник и прикрывавшая его кольчужная юбка поглотили урон, но меня отбросило метра на три. Еле устоял, еле удержался, чтоб не упасть. Как – сам не понял. Так мне и надо, буду в следующий раз больше уважать собственную интуицию.

До ушей донесся тяжелый глухой топот – это мчался мне на выручку отдохнувший и посвежевший Люцифер. Я провел быструю серию ударов в сочетании с рискованными перемещениями и ложными выпадами, сделав все, чтоб лесовик оказался к коню спиной. Он оказался, – а я продолжал мельтешить перед ним, скача то вправо, то влево, с бешеной скоростью размахивая мечом. Не оставить коротышке ни секунды, чтоб оглянуться, оценить нового противника и расстояние до него! Не дать уйти в сторону и прижаться к дереву! Не дать ударить коня с развороту!

– Успей отпрыгнуть! Стопчу!  – предупредил Люцифер.

– Успею! Успею! Не смей тормозить, слышишь? Я успею!

А не успею, значит, не судьба. Похоже, не успею. Просто не выйдет. Ослаблю натиск на лесовика – он повернется и убьет Люцифера. С одного удара. Или покалечит так, что не вылечишь.

– Иван, уйди!  – взмолился Люцифер.

– Не смей меня жалеть!  – мысленно гаркнул я. – Топчи обоих! ОБОИХ, понял? Это приказ!

Наверно, стоило ему объяснить хоть коротко, но слов я не нашел. А приказы для того и придумали, чтобы ничего не объяснять.

Я бросился лесовику в ноги в футбольном подкате. Люцифер налетел на врага и ударил его передними копытами в спину. Лесовик перелетел через меня, а Люцифер – через нас обоих, попутно влупив копытом задней ноги мне по пятке. Ее защищал каблук, но это ж не муха врезалась – конь в прыжке долбанул! Острая боль пронзила тело до самого затылка, волосы встали дыбом, чуть шлем не сорвало. Несмотря на это я поднялся. И увидел перед собой ухмыляющегося лесовика. Он уже вскочил как ни в чем не бывало! Проклятый монстродонт! Его вообще можно как‑нибудь ухренькать? Кровь из горла уже не течет, рана подсохла; на пробитых ступнях он еще до столкновения с Люцифером прыгал как кузнечик. А я на отшибленную пятку ступить не могу. Быстро маневрировать, соответственно, тоже не могу, и вот‑вот познакомлюсь с пудовой дубиной.

Люцифер развернулся для нового захода. Последнего. Для себя. Лесовик его убьет, но приказывать Люциферу остановиться бесполезно. Не послушает. Я это видел по его налитым кровью и яростью глазам. Конь вошел в боевой азарт, ему теперь море по колено.

Но лесовик сперва решил убить меня. И то сказать – он успевал. Шагнул ко мне, замахиваясь дубиной… Я закрылся щитом. Прощай, моя левая рука. Я был к тебе привязан.

Дубина грохнула в щит как таран в крепостные ворота. И, отскочив от него, попала в лоб лесовику. Он свалился без сознания. А я ничего и не почувствовал. Оторопело посмотрел на герцогский подарок. На поверженного франкенштейна. Я точно это вижу?

«Враг небоеспособен,  – подтвердила система. – Вы использовали тайные свойства Идельменгера. Подробности недоступны».

Значит, мой щит имеет собственное имя? Занятно. Идельменгер… Запомним. Вот и проявились его скрытые характеристики. Сработали. Должно быть, в той части описания, которую я пока не вижу, значится что‑то вроде: «Отражение предполагаемого урона от принятого удара на противника с вероятностью 10 %». Или больше. Или меньше. Или процент отражения зависит от уровня владельца. А защита головы лесовика против собственного оружия недействительна.

Ко мне подскакал до предела возбужденный Люцифер. Будь у него руки, задушил бы в объятьях. А так всего лишь чуть не свалил с ног и не втоптал в землю.

– Иван! Иван! Ты великий боец! Величайший!

– Не я великий, – скромно, честно и устало ответил я. – Шмот хороший.

Люцифер сразу успокоился. Несмотря на взвинченное состояние, расклады он понимал прекрасно. Но насовсем не сдался:

– В перспективе ты величайший.

Лесовик начал подавать признаки жизни. Преодолевая боль в пятке, я дохромал до него и поднял дубину. Интересно, сработает она по черепу хозяина, когда в руках у меня?

Мое рассудительное второе «я» задохнулось от возмущения, скорчило гримасу и отчаянно закрутило пальцем у виска. Ты что, совсем чокнулся? Ты уже экспериментировал сегодня с этим черепом! Вспомни, вразумись и отступись! Почему ты не хочешь ограничиться проверенными методами? Просто отруби мужичку‑лесовичку голову… Или нет, не надо – пусть его добьет Люцифер; ты ведь маунта прокачиваешь. Подумай, сколько у тебя важных дел помимо раздвигания границ непознанного. Сколько кругом врагов. Сколько еще представится случаев для применения научного подхода, если будешь осторожен и сохранишь себя. И применяй его потом сколько угодно, – но только не теперь! Вдруг у черепа тоже есть отражение урона? Вдруг вероятность реализуется именно после этого удара? Вдруг…

Только опыт – мерило истины, гордо возразил я себе второму. Начну тебя слушаться – привыкну всего бояться и перестану узнавать что‑то новое и полезное. Научный подход надо применять всегда, а не выборочно. А посему…

И я решительно стукнул лесовика по башке. Не сильно, чтоб в случае успеха не лишить Люцифера очередного рывка в развитии. Уже открывший глаза лесовик вырубился вторично. Наука победила.

Бросив дубину, я перевернул франкенштейна мордой вниз и сказал Люциферу:

– Репа у него непробиваема стандартными средствами. Попробуй сломать шею. Не получится – найдем другие способы.

Конь медленно занес копыто, прицеливаясь.

«Поздравляем!..»

Давайте, давайте. Только одними поздравлениями сыт не будешь. Сказали б, что мне с больной пяткой делать. Наступить ведь невозможно, как я ходить буду? До вечера, большого привала и полноценного отдыха далеко. В поясе Креппера ничего быстродействующего от таких травм нет. Может, у лесовика найдется?

У него нашлось, еще как нашлось. Он оказался настоящей сокровищницей амулетов и снадобий. Обобрав его, я чувствовал себя так, словно ограбил склад магических принадлежностей. Отыскал и несколько рассчитанных на мой случай зелий. Тоже не для мгновенного исцеления, но достаточно эффективных. Выбрал самое шустрое.

– Странный парень, – задумчиво проговорил я, глядя на труп. – Не знал бы о нем ничего – подумал бы, что он не воин, а шаман или знахарь. Или воин‑шаман.

Люцифер всмотрелся в профиль покойника.

– А он и есть воин‑шаман. Точнее, был, пока не приобщился к цивилизации. Все лесовики – воины‑шаманы. Вроде как воины‑маги, только развитие способностей у них идет не со средних и высших уровней, а с рождения. Этот недавно сменил класс, причем с большими потерями. Но оправданными, сулящими значительные выгоды. Ему предстоял нелегкий, зато многообещающий путь. Добравшись до высших уровней, он мог бы восстановить былые навыки, начать их использовать в полную силу, соединить с новыми и стать весьма необычным воином‑магом, которому мало кто способен противостоять.

– А исходный класс ему такого не позволял?